– Ричард. Ричард Боулен.

Пэрис не находила слов. Дочь встречается с мужчиной сорокавосьми лет! Ей это не нравилось. Но она постаралась справиться с эмоциями. Нехотела, чтобы из желания его защитить Мэг увязла еще глубже.

Вечером Пэрис обсудила новость с Джимом. Он тожевстревожился, но был склонен согласиться с мнением Мэг, что главное – невозраст, а сам человек, его порядочность и надежность.

– Не делай поспешных выводов, – посоветовалон. – Сначала посмотри на него.

– Я бы хотела, чтобы ты тоже с ним познакомился, –сказала Пэрис, и Джим почувствовал себя польщенным.

Если не считать этой неприятной новости, вечер прошелзамечательно, и Джим пригласил Пэрис поехать на выходные в Напа-Вэлли. Пэриссразу поняла, что это важный этап в их отношениях. Они встречались уже двамесяца, но еще ни разу не делили постель. Поездка в Напу могла все изменить.

– Два номера или один, мистер Томпсон? – спросилаПэрис, глядя ему в глаза.

– А ты бы как хотела? – нежно произнес он.

Пэрис уже давно была готова ко всему, но не хотела егопугать.

– Тебе будет хорошо одному в номере, Джим?Единственное, чего она хотела избежать, – это участия в поездке Филлис.Или Питера. Она уже созрела для того, чтобы задвинуть Питера в шкаф, где ему иместо. Вместе с Рэчел. Но Филлис – совсем иное дело. Ее должен был убрать вшкаф Джим, когда будет готов. Пока же этого не наблюдалось. Филлис то и деловстревала между ними, и Джим ей в этом не препятствовал.

– Думаю, мне будет очень хорошо в одном номере с тобой,Пэрис, – он. – Забронировать?

В этот момент он показался ей особенно красивым исексуальным.

– Да, пожалуйста! – Пэрис просияла.

Через два дня они поехали в Напа-Вэлли, где в отеле «Оберждю Солей» их ждал двухместный номер. И только войдя внутрь, Джим сказал Пэрис,что это то самое место, где они с Филлис провели последнюю годовщину свадьбы,всего за несколько месяцев до ее кончины.

– Почему ты мне не сказал? – возмутилась Пэрис,когда он наконец сообщил ей сей многозначительный факт. – Можно былоостановиться в любом другом месте!

И надо было бы. Теперь ее пугал этот уютный номер с большойкроватью и камином, где она бы, наверное, прекрасно себя чувствовала, если быне Филлис. Но та уже была с ними и успела устроиться раньше, чем Пэрисраспаковала вещи.

Джим в деталях поведал Пэрис о последней годовщине своейсвадьбы, о том, куда они ходили, чем занимались и что ели. Он словно пыталсяотгородиться от своих чувств к Пэрис и использовал Филлис в качестве щита отнахлынувших эмоций. Чувство вины пересиливало в нем любовное влечение.

Вечером они поужинали в ресторане, причем Джим осушил почтицелую бутылку шампанского. Вернувшись в номер, он зажег камин, повернулся кПэрис, и ей вдруг показалось, что он видит не ее. Джим ни словом не обмолвилсяо Филлис, но ее присутствие физически ощущалось в этой комнате.

– Устала? – тихо спросил он, и Пэрис кивнула.

На самом деле она была бодра, но очень нервничала. Чточувствует сейчас Джим, понять было невозможно. Весь вечер он держался оченьтихо, и Пэрис втайне надеялась, что он готовился отпустить Филлис на волю.Может, он приближается к прозрению, которое ему давно необходимо? Она молилась,чтобы так и было. Пора бы уже.

В строгой атласной сорочке, легкими складками ниспадающей сплеч, Пэрис вышла из ванной. Джим уже лежал в постели, на нем была свежаяльняная пижама. Он причесался и побрился, специально для нее. Пэрис чувствоваласебя невестой в первую брачную ночь и была охвачена теми же страхами, что илюбая воспитанная в старых традициях женщина перед мужчиной, с которым ещеникогда не была в постели. «Наверное, надо было относиться к этомупроще, – думала она, – и завалиться с ним в постель еще там, дома. Носейчас мы здесь, и ничего уже не изменишь».

Она легла, он выключил свет и поцеловал ее. И внезапно всястрасть, какую они питали друг к другу, вышла на поверхность. Джим моментальновозбудился, они с жаром набросились друг на друга. Пэрис даже не рассчитывалана такую пылкость и сейчас испытывала колоссальное облегчение.

Она скинула сорочку на пол, Джим стянул пижаму, и ониоказались в неведомом краю, где существовали только руки и губы. Джим уже почтиначал входить в нее, как вдруг все изменилось. Он оцепенел, жить продолжалотолько его мужское естество.

– Что случилось? – испуганно прошептала Пэрис.

– Я чуть было не назвал тебя Филлис…

Пэрис почувствовала, что Джим вот-вот заплачет.

– Все в порядке, дорогой… Я тебя люблю… Не волнуйся.Все будет хорошо.

Она нежно погладила его по спине, но Джим отстранился. Дажев полумраке было видно, что он охвачен паникой. Пэрис очень хотелось емупомочь: Джим был ей не безразличен и как мужчина, и как человек. Но она незнала, что делать.

– Я не могу с ней так поступить, – прохрипелон. – Она меня никогда не простит.

– Думаю, она бы хотела, чтобы ты был счастлив, –мягко произнесла Пэрис. – Давай я сделаю тебе массаж, а ты ни о чем недумай. Мы сегодня не будем заниматься любовью. Мы ведь никуда не спешим…

Но она чувствовала, что сейчас Джиму хочется быть подальшенее. И поближе к Филлис. Словно уползти назад, в прошлое, и снова оказатьсярядом с любимой женой. Вместо того чтобы дать ей сделать себе массаж, Джимвстал и нагишом прошел в ванную. Для его возраста у него было прекрасное тело,но от этого Пэрис легче не стало: ведь он не захотел поделиться им с нею.

Когда Джим вышел из ванной, на нем был костюм, в котором онходил на ужин. Пэрис испытала шок, но постаралась не подать виду. Джим страгическим выражением смотрел на нее.

– Пэрис, я не хочу так поступать с тобой. Но я не могуздесь находиться. Я хочу вернуться в город.

В нем словно что-то умерло. Перед ней стоял сломленныйчеловек.

– Сейчас?

Пэрис села и уставилась на него. Ей казалось, что она видиткакой-то дурной сон.

– Я понимаю, ты считаешь меня сумасшедшим. Я, наверное,и вправду сошел с ума. Просто я не готов, а скорее всего, никогда не будуготов. Я слишком сильно и слишком долго любил ее, мы столько пережили вместе… Яне могу ее оставить, не могу предать.

– Но ведь она тебя оставила, – мягко произнеслаПэрис, откинувшись на спинку кровати. – Она этого, конечно, не хотела, новыбора у нее не было. Ее больше нет, Джим. Ты не можешь умереть вместе с нею.

– Думаю, я все же умер. Умер в ту же ночь в ееобъятиях. Я просто этого не понял. Прости, что поступаю так с тобой. Я не могубыть с женщиной. Ни сейчас, ни когда бы то ни было.

Именно этого она и опасалась с самого начала, хотя все времянадеялась, что это пройдет. Но – не проходило. Джим просто не желалвыздоравливать. Он сделал выбор в пользу смерти. И Пэрис никак не могла этогоизменить.