Пэрис уставилась на него во все глаза. «Это что, шутка?» –Он же выставил Филлис в красном углу и таскает с собой повсюду. Все их встречи– это сплошные «выходные у Филлис»! Он и не начал свыкаться со своим новымстатусом, напротив, он его наотрез отвергает!

– Вам лучше знать, как вы себя ощущаете, – вежливосказала Пэрис и стала перебирать в памяти только что увиденную картину, чтобынемного отвлечься.

В этот вечер впервые, отвезя Пэрис домой, Джим поцеловал еена прощание. Ее поразила его страстность, и она ответила на поцелуй, тая в егообъятиях. Одно из двух: либо ему еще более одиноко, чем кажется, либо стараяпоговорка про тихий омут верна. Но Джим оказался куда более сексуальным, чемона предполагала, и, когда он прижимал ее к себе, Пэрис почувствовала, что онвозбужден. Это был хороший признак. По крайней мере Филлис не унесла сексуальностьмужа с собой в могилу.

– Пэрис, вы очень красивая женщина, – прошепталон. – Меня к вам влечет, но я не хочу сделать что-то такое, о чем мы обабудем жалеть. Я знаю, как вы любили своего мужа, а я… Я ни разу не был сженщиной с тех пор, как моя жена…

Пэрис об этом догадывалась. Ей вдруг стало стыдно, что послеразвода у нее уже был один роман. Она боялась, что Джим сочтет ее распутницей.Но зато с психикой у нее все было в порядке. Да и с организмом в целом. А вот вДжиме она не была столь уверена. Глубокое горе подчас оказывает на человекастранное воздействие. Джим сам говорит, что уже два года как не выходит издепрессии. Душевная организация мужчины – очень тонкая штука. Пэрис боялась егоспугнуть.

– Мы никуда не спешим, – мягко сказала она.

Джим поцеловал ее еще раз и откланялся. Пэрис сочла этообнадеживающим знаком, он все больше начинал ей нравиться. Ей импонировали егоидеалы, его отношение к детям, его честность, доброе сердце. Если удастсяотвадить Филлис, все у них еще может сложиться. Но пока что Филлис явно несобиралась уходить в тень. Вернее, Джим не торопился ее отпустить. Наоборот, онсловно цеплялся за нее, хотя, если судить по поцелую, хватка понемногуослабевала.

Следующие пару месяцев они продолжали видеться, ходили вкино, ужинали в ресторанах или у нее дома. Пэрис сочла, что так будет легче дляДжима: здесь хотя бы не было на стене шляпы Филлис.

Однажды вечером, сев рядышком на диване, они сами незаметили, как перешли в лежачее положение. У Пэрис играла музыка, которую онаподобрала по вкусу Джима; рядом с ней он казался счастливым человеком – намногосчастливее, чем во все предыдущие месяцы. И все-таки в тот вечер их отношениядальше не пошли – оба решили, что еще не время.

Через пару дней Бикс спросил:

– Ты все еще девственница? Или оно уже произошло?

– Не будь таким любопытным.

Ей хотелось оградить Джима от сплетен. В ней зарождалось кнему серьезное чувство. Они все ближе узнавали друг друга, и Пэрис уже невидела ничего из ряда вон выходящего в том, чтобы по-настоящему его полюбить. Унего был один неоспоримый козырь – он был очень чувственным мужчиной. Простоего чувства слишком долго спали.

– Уж не влюбилась ли ты? – приставал Бикс.

– Все может быть, – загадочно проговорила Пэрис.

– Ясно…

Бикс был за нее рад. Мэг тоже. Разговаривая с матерью потелефону, она по голосу слышала, что у нее в жизни происходят какие-торадостные события. Салли уже успела родить, и, общаясь между собой, девушкипришли к выводу, что все идет прекрасно. Салли сказала, что отец без ума отПэрис и не перестает восхищаться ее красотой. Если он еще не влюблен, то сильноувлечен. То же самое можно было сказать о Пэрис, хотя она и не афишироваласвоих чувств.

К середине августа у Мэг в личной жизни тоже произошлиизменения. На самом деле она еще в День независимости познакомилась с однимчеловеком, и они уже больше месяца встречались. Но Мэг не была уверена, чтомать одобрит ее новый роман, и поэтому поначалу помалкивала. Этот мужчина былнамного ее старше, и даже на год старше ее мамы.

– А какой он из себя? – поинтересовалась Пэрис,еще не зная о его возрасте.

Ее удивило, что Мэг целый месяц держала свой роман в тайне.Это было на нее совершенно не похоже.

– Симпатичный. Очень и очень симпатичный. Он адвокат измира шоу-бизнеса. Работает со звездами первой величины.

–«А как вы с ним познакомились?

– На вечеринке по случаю Четвертого июля. – Мэг нестала говорить, что он – отец одной ее подруги, поскольку все еще опасаласьмаминой реакции.

– Надеюсь, он в моем вкусе? Или у него волосы дыбом исерьги в ушах?

– Никаких серег. Он похож на нашего папу. В каком-тосмысле.

– А сколько ему лет? – спросила Пэрис без всякойзадней мысли.

Обычно Мэг встречалась со своими ровесниками, и Пэрисподумала, что этот, должно быть, только-только со студенческой скамьи. Но тогдастранно, что у него уже важные клиенты.

– Эй, ты, где там? – Пэрис решила, что связьпрервалась, поскольку Мэг молчала в трубку.

– Я тут, мам. Он старше, чем мои предыдущие кавалеры.

– Что значит «старше»? Не девяносто, я надеюсь? –пошутила Пэрис. По меркам дочери, «старше» должно было означать двадцать девятьили тридцать.

Мэг набрала побольше воздуха и выпалила:

– Ему сорок восемь. Он в разводе, и у него дочь мояровесница. Так я с ним и познакомилась.

– Сорок восемь? – опешила Пэрис. – Вдвоестарше тебя? Мэг, что ты делаешь?! Он же тебе в отцы годится! – Пэрисочень расстроилась.

– Нет, не годится. Мне с ним хорошо. Он; по крайнеймере, не вытворяет никаких глупостей.

– Это я должна была бы с ним встречаться, а не ты!

Пэрис не могла оправиться от шока и сразу ощетинилась.Должно быть, какой-то плейбой наподобие Чандлера, иначе с чего бы емувстречаться с такой молоденькой?

– Да, ты права, – согласилась Мэг. – Он тебепонравится. Он потрясающий человек.

– Ну, еще бы! – съязвила Пэрис. – Обычнодевчонки не влюбляются в мужчин, которые им в отцы годятся.

– Такое бывает. Я не думаю, что возраст тут имеетпринципиальное значение. Важно, какой человек.

– Представь себе: тебе будет сорок пять, а ему – почтисемьдесят, если, конечно, до этого дойдет. Вот о чем надо задуматься!

– Пока еще до этого далеко, – тихо проговорилаМэг, хотя на самом деле такой разговор уже был.

– Надеюсь. Пожалуй, мне следует приехать и взглянуть нанего.

– Мы собирались в Сан-Франциско первого сентября.

– Да уж, сделайте одолжение! Хочу, чтобы этот человекотдавал себе отчет, что ты не сирота, что у тебя есть мать, которая не даст емуспуска. Как его зовут?