Среди гостей были любимые подруги Пэрис с мужьями, один изкоторых работал вместе с Питером, благодаря чему они, собственно, ипознакомились лет пятнадцать назад. Их сын был ровесником Вима, больше того –они учились в одной школе и вместе должны были скоро получить аттестаты. Удругой пары имелась дочь одного возраста с Мэг и мальчики-близнецы годомпостарше. Все три мамаши долгие годы ходили беседовать с учителями и наспортивные соревнования в одну и ту же школу, а с Натали они еще и по очередивозили дочек в балетную студию, и длилось это десять лет. У дочери Натали делопошло успешнее, чем у Мэг, и теперь она выступала на профессиональной сцене вКливленде. У всех троих дети уже выросли, они были этим опечалены и обсуждалиживотрепещущую тему, когда к ним присоединился Питер. Натали шепнула Пэрис, чтоу него усталый вид, и Вирджиния поддакнула.

– В последнее время они корпят над одной сделкой, онаего вконец измотала, – с грустью призналась Пэрис.

Вирджиния понимающе кивнула. Ее муж тоже участвовал в этомпроекте, правда, почему-то выглядел свежее. «Но он ведь не управляющийфирмой, – подумала Пэрис, – а Питер еще и этот воз тянет. Но, надопризнать, Питер действительно сегодня плох, как никогда».

Стали усаживаться. Все были в прекрасном настроении. Столвыглядел великолепно, горели свечи, и в их мягком свете Питер уже не казалсятаким изнуренным. Он сидел во главе стола и непринужденно болтал с соседками.Обеих Питер знал как облупленных и общался с ними с удовольствием. И хотя вцелом он держался тише обычного, его усталость и подавленность уже не такбросались в глаза.

В полночь гости наконец разъехались. Питер снял блейзер ираспустил галстук, всем своим видом демонстрируя расслабленность.

– Ну, как ты? – спросила Пэрис. – Не оченьустал от гостей?

Она тревожилась за него. Стол был большой, на восемьчеловек, и все, что происходило на другом его конце, практически прошло мимонее. Пэрис с удовольствием говорила о делах с сидящими рядом мужчинами. Бизнесвообще был ее излюбленной темой, и друзья это ценили. Пэрис была умна, в курсевсех событий и, в отличие от большинства женщин ее круга, охотно обсуждалачто-то помимо детей. Впрочем, это было характерно и для ее подруг. Натали былахудожницей, а в последние годы увлеклась скульптурой. А Вирджиния, до того какзанялась семьей и забросила карьеру, работала в суде. Сейчас, когда сынзаканчивал школу, ее не меньше Пэрис беспокоило, чем занять себя потом. Мальчикпоступил в Принстон, и Пэрис с завистью думала, что он хотя бы будетгеографически ближе к дому, чем Вим. Но как ни крути, а важная часть жизни былапройдена, отчего обе женщины испытывали тревогу и неуверенность.

Вим еще не вернулся, да и смешно было бы ждать его сейчас –он прибудет за минуту до назначенного часа, не раньше, так, что можно спокойноотдохнуть.

Одна из причин, почему Пэрис любила прибегать к услугамобслуживающей фирмы, состояла в том, что после вечеринки не надо было ни о чемхлопотать.

– Ты сегодня какой-то тихий, – заметила Пэрис,поднимаясь вслед за Питером в спальню. Весь вечер она поглядывала на мужа изаметила, что хотя общество друзей и доставляет ему удовольствие, он большеслушает, чем говорит. Это было для него довольно необычно.

– Я просто устал, – ответил Питер с рассеяннымвидом.

– Но ты себя нормально чувствуешь? –забеспокоилась Пэрис. У Питера и раньше случались запарки, но он никогда непринимал работу так близко к сердцу. А вдруг сделка сорвется?

– Я…

Питер хотел сказать «в порядке», но посмотрел на жену итолько качнул головой. Он не хотел сегодня с ней это обсуждать – собиралсяпосвятить разговору субботнее утро. Не хотелось портить ей этот вечер, да ивообще он не любил обсуждать что-то серьезное перед сном. Но и лгать жене онтоже больше не мог. В конце концов, для подобного разговора никогда не наступитни подходящий день, ни подходящий момент, ни подходящая ситуация. Питерастрашила перспектива еще одну ночь пролежать с ней рядом, ломая голову, каксказать правду.

– Почему ты молчишь? Что-нибудь случилось? –встрепенулась Пэрис.

Ей вдруг пришло в голову, что дело может быть не в проблемахна службе. Что, если у него какой-нибудь страшный диагноз. В прошлом году такоеслучилось с их друзьями. У мужа ее подруги нашли опухоль мозга, и в считанныемесяцы его не стало. Все были в шоке. Они вступили в возраст, когда начинаешьтерять друзей. Пэрис молилась, чтобы Питер принес не такое известие. Но он ссамым серьезным видом опустился в кресло, где любил посидеть с книжкой, ижестом пригласил ее сесть. Пэрис приготовилась к худшему.

– Присядь.

– С тобой все в порядке? – снова спросила она, севнапротив, и протянула к нему руки, но ответного жеста не дождалась.

Питер откинулся на спинку и на минуту закрыл глаза, преждечем заговорить. Когда глаза мужа открылись, Пэрис прочла в них небывалоестрадание.

– Не знаю, как и сказать… с чего начать… какимисловами…

Как бросить бомбу в человека, с которым близок вот ужедвадцать пять лет? В какой момент? Питер понимал, что держится за чеку, откоторой взлетит на воздух вся их жизнь. Не только ее жизнь, но и его тоже.

– Я… Пэрис, в прошлом году я совершил ужасную вещь…нечто совершенно безумное. Ну, может, не совсем безумное… но что-то такое, чегоя сам не ожидал. Я не хотел этого делать. Я не понимаю, как это произошло.Просто появилась возможность, я ею воспользовался. Не должен был. Так вышло…

Он не поднимал на нее глаз, а Пэрис слушала в напряженноммолчании. Она чувствовала, что сейчас произойдет что-то ужасное. С ней. С нимисо всеми. В голове завыли сирены, сердце безудержно застучало. Она ждалапродолжения, понимая, что речь идет не о какой-то сделке, а о них.

– Это случилось, когда я был в Бостоне. Помнишь, яездил на три недели по одному делу, которое мы вели?

Она помнила. И молча, кивнула.

Питер, наконец, поднял глаза. Ему захотелось обнять ее, ноон удержался. Он хотел как-то смягчить для нее удар, но понимал, что этоневозможно.

– О деталях говорить нет смысла. Когда, как, почему… Вобщем, я полюбил одну женщину. Я этого не хотел. И не думал, что это можетслучиться. Я даже не помню, о чем я тогда думал. Помню только, что мне былотоскливо, а она – такая умная, молодая, с ней было интересно. Мне показалось,что я оживаю, делаюсь моложе… Я словно перевел часы назад, а стрелки залипли, имне вдруг расхотелось возвращаться обратно. Я долго думал об этом, мучился,пытался порвать с ней – и не мог. Я не могу! И не хочу. Я хочу быть с ней. Ялюблю тебя, Пэрис. Всегда любил, никогда не переставал. И сейчас люблю. Но житьтак больше не могу. Разрываться между двумя женщинами… Я от этого с ума схожу!Я мучаюсь, не знаю, как тебе это сказать – могу представить, что испытываешьты. Господи, Пэрис, прости меня… Я настоящий…