– Попробую приручить черную пантеру.

– Ну что ж, наверное, вы правы. Лучше не говорить Джейсону,что вы были у меня. По дороге к моему дому – два заброшенных строения. Полагаю,можете сказать, что вы пережидали ливень там. Но предупреждаю: он не переноситлжи, так что смотрите не попадитесь!

– Я тоже не переношу лжи, – вздрогнув, сказала девушка. – Иуж совсем не хотелось бы попасться Джейсону на вранье.

– Боюсь, он будет очень обеспокоен и сердит, если,вернувшись, обнаружит, что вы в одиночестве уехали из дома.

Джейсон действительно уже вернулся и был вне себя от ярости.Виктория услышала, как он громко распекал кого-то у парадного, пока она,привязав Волка во дворе, входила через черный ход. Со смешанным чувствомтревоги и желания поскорее увидеть его она миновала холл и вошла в его рабочийкабинет. Он расхаживал взад и вперед по комнате, распекая шестерых перепуганныхслуг.

Белая, насквозь мокрая рубашка облепила его широкую спину, акоричневые сапоги для верховой езды были по колено заляпаны глиной.

– Повтори, что именно сказала леди Филдинг, – набросился онна Рут. – И перестань наконец реветь! Начни с самого начала и повтори точно ееслова.

Камеристка заломила руки.

– Она.., сказала, чтобы заложили самый маленький экипаж изапрягли самую послушную лошадь, так как она не очень хорошо умеет управлятьими. Потом сказала, чтобы миссис Крэддок подготовила корзины с едой, оставшейсясо вчерашнего вечера, и чтобы их уложили в коляску. Я п-предупредила миледи,что вот-вот начнется ужасная гроза, но она ответила, что до грозы еще далеко.Потом она спросила, точно ли я уверена, что вы отлучились из дому, и яответила, что да. После этого миледи уехала.

– И вы отпустили ее? – обрушился он на слуг, испепеляя ихпрезрительным взглядом. – Вы отпустили взволнованную женщину, никогда не державшуюв руках вожжей, в грозу, с корзинами, набитыми едой, которой ей хватит на целыймесяц, и ни у кого из вас не хватило мозгов задержать ее! – Его взглядостановился на груме. – А ты слышал, как она сказала псу, что они наконецсвободны, и тебе это не показалось странным?

Не ожидая ответа, он устремил острый как кинжал взгляд наНортропа, который был похож на приговоренного к расстрелу человека, стоящегоперед своими мучителями и готового с высоко поднятой головой встретить ужаснуюи несправедливую смерть.

– Повтори слово в слово, что она сказала тебе.

– Я спросил, что доложить вам, когда вы вернетесь. И миледиответила: «Скажи ему, что я попрощалась».

– И это тебе вовсе не показалось странным? – накинулсяДжейсон на старого дворецкого. – Что молодая жена на другой день после свадьбыуезжает из дома и просит передать супругу «до свидания»!

Нортроп покраснел до корней седых волос.

– Учитывая все остальное, милорд, мне это не показалосьстранным.

Джейсон замер на месте и уставился на него в неистовойярости.

– Что значит «все остальное»?

– То, что вы сказали мне, выезжая из дома за час до отъездамиледи. Учитывая это, я, естественно, посчитал, что вы поссорились и что миледирасстроена из-за этого.

– Что именно я сказал, когда выезжал? – тоном палачапотребовал Джейсон. – Что же я такого сказал, черт побери?

От обиды губы Нортропа скривились.

– Когда вы утром уезжали, я пожелал вам счастливого пути.

– Ну и дальше? – заскрежетал зубами хозяин.

– А вы ответили, что у вас на этот счет свои планы.Естественно, из этого я понял, что вам не улыбается счастливый путь, и потому,когда миледи спустилась в холл, я сообразил, что вы поссорились.

– Чертовски плохо, что ты не «сообразил», что она бросаетменя, и даже не попытался остановить ее!

От раскаяния у Виктории сжалось сердце. Джейсон решил, чтоона бросила его, а признаться в этом слугам для такого гордого человека, какон, равносильно безумию. Она не могла даже представить себе, что он можетприйти к такому заключению, но теперь, когда Виктория знала, что натворилаМелисса, она могла его понять. Полная решимости не задеть его гордости, девушкаизобразила на лице лучезарную примирительную улыбку и подошла к нему потолстому обюссонскому ковру.

– Нортроп не настолько глуп, чтобы подумать, что я ухожу отвас, милорд, – весело заявила она, нежно касаясь руки Джейсона.

Джейсон так круто развернулся, что чуть не сбил жену с ног.Оправившись, она мягко сказала:

– Может быть, я и «экзальтированная» особа, но не такая уждурочка, чтобы бросить вас.

Джейсон на секунду расслабился, но тут же снова пришел вярость.

– Где, черт возьми, ты была? – зашипел он. Виктория пожалеладо смерти перепуганных слуг и сокрушенно сказала:

– Ты, конечно, вправе отругать меня, и я заслуживаю этого,но, надеюсь, не на глазах у прислуги.

Джейсон так лязгнул зубами, что все вокруг застыли, наскулах у него заходили желваки, но он сдержал себя и , жестом отпустил слуг. Внапряженном молчании те поспешили из кабинета, и последний из них закрыл засобой дверь. В тот же миг Джейсон взорвался.

– Ты идиотка! – сквозь зубы бросил он. – В поисках тебя яобшарил все окрестности.

Виктория смотрела на его прекрасное, одухотворенное, соследами жизненных невзгод лицо с сурово сжатыми чувственными губами, номысленно видела перед собой беспомощного грязного мальчугана с темными кудрями,которого выпороли за то, что в него «вселился бес». От острой жалости у неезастрял ком в горле, и она невольно коснулась кончиками пальцев его щеки, какбы пытаясь разгладить горестную складку, залегшую у рта.

– Мне очень жаль, – огорченно прошептала она. Джейсонотшатнулся от нее, и его брови сошлись над злыми зелеными глазами.

– Тебе жаль? – ядовито усмехнулся он. – Кого именно? Людей,которые до сих пор под дождем тебя ищут? – Он отступил, как если бы не могвынести ее близости, и подошел к окну. – Или лошадь, которую я загнал насмерть,когда искал тебя?

– Ты напрасно подумал, что я ухожу навсегда, – дрожа,прервала его Виктория. – Я никогда бы этого не сделала.

Он повернулся к ней и окинул ее ироническим взглядом.

– Учитывая, что вчера ты сделала попытку бросить меня уалтаря, а сегодня утром требовала развода, мне представляется, что твоипоследние слова как-то не вяжутся с этим. С чего это вдруг такое странноепроявление верности?