стерёгся подойти слишком близко. И это оказалось нелишним; когда меж капитаном и обрывом осталось не больше шага, пред Киром резко взмыло нечто большое и быстрое. Тёплому нэогару едва хватило внимания заметить, что это был император, стоявший по центру балкона, беззаботно висевшего в воздухе, окружённого красным, будто пылавшим шаром энергии. В чём- То очень схожем Вэнтэр и Лира спаслись от падения, во время прошлой битвы императора и капитана. Кир слышал от неё об этом, но позабыл взять в расчёт…

Только показавшись пред противником, мальчишка моментально взмахнул правой рукой, на которую был надет пока собранный Кулак, и с нэогарской силой отбил капитана, не успевшего ничего предпринять. Шар, что держал мальчишку и кусок постройки в воздухе – подлетел поближе к стене и, прижав балкон к месту крепления, позволил Вэнтэру вернуться в тронный зал. С лёгкостью переступив истресканный порог, император прекратил подпитывать пылающую сферу, и всё, что удерживало его «пирс» в воздухе – исчезло. Подбитый балкон полетел вниз, в этот раз и правда разбившись при падении. Владыка остался у самого обрыва за своей спиной. Пока капитан поднимался, Вэнтэру решилось предупредить:

– Возможно, ты видишь перед собой «пятнадцатилетнего» мальчишку, которого винишь во всех мирских бедах. Но это не больше, чем иллюзия. Я – нэогар, живущий в сотни раз дольше тебя. Тебе не убить меня. Людям – это не по зубам, – закончил покоритель свою речь уже перед стоявшим во весь рост Киром, глядевшем всё тем же, свирепым взглядом.

– Вот и проверим! – выкинул Первый, накинувшись на юного тирана голыми кулаками. Вэнтэр лишь отвёл правую руку назад и, резко выбросив её вперёд – шепнул:

– Киораку!

С его металлической ладони сорвался прозрачный заряд, настолько мощный, что попав капитану в область живота, тот не просто отлетел, а преодолев открытые двери в зал – спиной пробил стену коридора, выбросившись в открытый полёт. Теперь капитан покинул пределы дворца и стремился к земле с самого верхнего этажа.

Императору показалось ненадёжным просто позволить противнику упасть. Сжав стальную перчатку в кулак, властитель и сам сорвался с места, моментально долетев до пробоины в стене. Его взгляду предстал очень интересный вид: даже свободно падая, Кир умудрился руками уцепиться за наружную стену, чем притормозил полёт. Резко сдав в сторону, Евразийский герой ухватился за балкон третьего этажа. Того самого, с которого давным-давно вниз сиганул повелитель, дабы отнять жизнь сбегавшего Джаина, и встретить отпор трёх дружных смертных.

Махнув ногами, Кир заскочил на пристройку, после чего, из чистого интереса – поднял голову вверх. Как же сильно он удивился, увидев летевшего точно на него императора, в активированном Кулаке и с вытянутой рукой. Не придумав ничего лучше, Кир нанёс встречный удар, прямо в стальной Кулак.

Ни один из воинов толком не пострадал, но послеударный толчок оказался такой силы, что и этот балкон не выдержал натиск. Истрескавшись до состояния неровных булыжников, в пыли собственных кусков, он обрушился вниз.

Император резким ударом приставил ноги к стене и, зацепившись особыми креплениями, избежал падения.

«Скелет» капитана, на такое, увы, не был горазд. Но Кир нашёл выход; он накрепко схватил Вэнтэра за руку. Упиревшись ногой в стену, сильнейший в Евразии свободной ступнёй ударил императора в живот. Пусть ему не хватило сил на разрушение стены позади владыки, скинуть мальчишку с креплений, как раз удалось.

Перекинув покорителя через всего себя, Кир откинул его в сад за дворцом. Вэнтэр громко рухнул посреди невысоких кустов, уже отцветших чайных роз. Не удержался в воздухе и Кир; хотя, ему повезло упасть около дворца, не с такой уж большой высоты.

– Не плохо, – буркнул воевода, поднимаясь из поломанных кустов и разбитых ограждений. – С первым капитаном сложней, чем с третьим…

– Тебе повезло, что и с третьей всё было не слишком просто, – вытряхивая кусочки камней, попавшие между частями «скелета»– защитил дорого человека Кир. – Иначе, я бы не дал тебе шанса уладить всё словами.

Вэнтэр громко рассмеялся, глубоким неискренним смехом. Приложив покрытую бронёй руку к спрятанной за шлемом щеке он, покачивая головой – выдавил:

– Один смешней другого…– чем вновь ударил по нервам капитана.

Нахмурившись, как полагалось защитнику целого континента – Евразийский герой решил не ждать. Он сам пустился в атаку; сам устремился к императору, чья жизнь равнялась миллиону других…

22 эпизод. Барон сопротивления

За всю войну не случалось более отчаянных свершений, чем потеря северного фронта. Не было среди всех державших его солдат ни одного, желавшего пропускать стальных тварей в свой дом. Но также не было ни одного, способного хоть что-то предпринять. Пусть и незначительные, но холодные войска всё же вошли в западный и восточный города. Переступив черту стоявших оградой домов, одинаковых словно близнецы, силам Империи удалось не столько захватить контроль, сколько разорвать людскую надежду. Их веру в победу, их желание сражаться, их готовность погибнуть во благо дорогих людей – вот, что преступили «матросы» Вайдэра.

Цель их внедрения в города была проста, как мимолётный чих; разбредшись по всем ближайшим постройкам, солдаты, без заметных трудностей, выламывали двери, после чего-либо утаскивали за собой всё, что сочтут достаточно ценным, либо, в случае отсутствия подходящих предметов – брели дальше, подыскивая новые, обнадёживавшие места.

В пока ещё далёкой от тыльных зверств столице, над которой нависали густые белые облака, прятавшие солнце, но оставлявшие клочки голубого неба – продолжительная тишина, превратилась в волнительное безмолвие. Пусть никто не способен был увидеть это глазами, учуять томящую немоту сердцем, сумел каждый. Только Евразийская королева, волновалась так долго, что теперь умиротворилась.

В своём надёжном укрытии, под надзором четвёртого по силе в «Реокрацу», измученная родами девушка впервые в жизни, как своей, так и той, что произвела на свет, утоляла голод совсем ещё малюсенького карапуза. Не было на устах Инессы большего умиления, а в глазах бережливее заботы, чем сейчас, когда её внимание отдалось первой в королевской семье дочурке. Даже Джой, что скрывал своё наблюдение за девичьей парой, не был так степен, как обычно; сквозь служебное лицо капитана пробивался добрый лик паренька, что искренне радовался за чужое пополнение.

– Джой, положи Милену в кроватку. Ей не стоит слишком объедаться, – заворачивая кроху в белую простынку, попросила королева, приподнимая свою дочь. Капитан поспешил выполнить просьбу и, забрав малыша, перенёс её в колыбель, буквально в паре шагов от кушетки Инессы. Укладывая плод королевской любви, юный капитан впервые явил свою чистую улыбку; даже его чёрные волосы и почтительный взгляд, не создавали отстранённость. Вид крошечной, беззубой, молчаливо улыбавшейся девульки, перенявшей от мамы пока ещё редкие карамельные волосы, а от папы слабо различимые зелёные глаза, не был способен оставить равнодушным никого; в том числе и самого молчаливого капитана.

– Вы отлично справились, никто не ожидал таких лёгких родов…– встав на место, молвил Джой.

– Да, и все силы, похоже, ушли на облегчение работы акушерам… теперь и я должна поспать. Если Милена чего-то захочет, сразу буди. Рассчитываю на тебя, –