Он снова приподнялся, издавая носом странные звуки. Его бокначинал мерно пульсировать.

Она могла, наверное, убежать, но не предприняла ни малейшегоусилия. Как завороженная, она смотрела на пылавшую посреди дороги полицейскуюмашину. Когда Ричардс залез внутрь, она отшатнулась.

– Ты убил их. Ты убил этих людей.

– Они пытались убить меня. И тебя тоже. Трогай. Быстро.

– ОНИ НЕ ПЫТАЛИСЬ МЕНЯ УБИТЬ

– Трогай!

Она завела машину.

Маска исполнительной молоденькой домохозяйки, возвращающейсяс рынка, спала с ее лица. Проступило нечто пещерно дикое, с дергающимися губамии глазами навыкате. А может, так и было все время.

Они проехали около 5 миль и оказались около придорожногомагазина и газовой станции.

– Тормози, – сказал Ричардс.

Счет продолжается…

– Выходи.

– Нет.

Он приставил пистолет к ее правой груди, и она прошептала:

– Пожалуйста, не надо.

– Мне очень жаль. Хватит тебе играть примадонну. Выходи.

Она вышла и он скользнул за ней.

– Дай опереться.

Рукой он обхватил ее за плечи и ткнул пистолетом в сторонутелефонной будки рядом с раздатчиком льда. Они начали пробираться к ней вгротескном водевильном дуэте. Ричардс прыгал на здоровой ноге. Его одолевалаусталость. В голове носились видения взрывающихся машин и летающих тел. Сценыразыгрывались снова и снова.

Владелец магазина, старикашка с седыми волосами и тощиминогами, торчащими из-под мясницкого фартука, вышел на улицу и уставился на нихв беспокойстве.

– Эй, – кротко сказал он, – здесь вы мне не нужны. У менясемья. Идите на дорогу. Пожалуйста. Не хочу неприятностей.

– Дуй обратно, папаша. – Ричардс в изнеможении прислонился кбудке и, дыша открытым ртом, положил в щель пятьдесят центов. Держа в одной рукетрубку и пистолет, он набрал «О».

– Что это за станция, оператор?

– Роклэнд сэр.

– Соедините меня с местным агентством новостей.

– Наберите этот номер, сэр…

– Набери сама.

– Вы…

– Просто набери номер!

– Да, сэр, – сказала она спокойно. Что-то защелкало в ухеРичардса. Кровь уже окрасила его рубашку в грязный пурпур. Он отвел глаза.Слишком тягостное зрелище.

– Роклэндское агентство, – сказал голос в трубке. – Фри-Ви.Студия номер 6943.

– Это Бен Ричардс.

Тишина в трубке. Потом:

– Слушай, дохляк. Шутка хорошая, но…

– Заткнись. Убедишься через 10 минут, выйдя на улицу. Еслихочешь, можешь убедиться прямо сейчас, если у тебя есть полицейское радио.

– Я… минуту.

Раздался звук брошенной трубки, а затем – слабый,прерывающийся звук радио. Когда трубку взяли снова, радио говорило уверенным иделовым голосом, с легким акцентом возбуждения:

– Так, ребята, вы где? Половина полицейских в восточном Мэнетолько что проехали через Роклэнд… примерно…

Ричардс повернул голову в сторону магазина и прочел вслухего название.

– Знаешь это?

– Да, – ответили в трубке.

– Слушай, дружище. Я тебе звоню не для того, чтобы о своейжизни рассказывать, – сказал Ричардс. Голова у него пылала. – Скажешь всем. Яхочу, чтобы ищейки знали, что я не один. Трое из них с кордона уже попыталисьменя надуть.

– Что с ними?

– Я убил их.

– Всех троих?! Черт! – Голос произнес в сторону: «Дики,вруби национальный кабель».

– Я убью ее, если они будут стрелять, – сказал Ричардс,пытаясь говорить искренне и с неподдельной интонацией гангстера из фильмов,которые он смотрел маленьким по TV, – если они хотят спасти девчонку, им лучшеменя пропустить.

– Когда…

Ричардс бросил трубку и неловко выпрыгнул из будки.

– Помоги.

Она обняла его рукой, скривясь при виде крови.

– Ты понимаешь, куда влип?

– Ну.

– Это безумие. Тебя шлепнут.

– Сейчас на север, – промямлил он, – на север.

Он вполз в машину, тяжело дыша. Мир появлялся и пропадал.Громкая монотонная музыка звучала в ушах.

Машина выехала на дорогу. Щеголеватая зеленая в чернуюполоску блузка Амелии была вымазана кровью.

Старик Джимми, хозяин магазина, отодвинул занавеску, достализ кармана старенький Поляроид, сделал снимок и стал ждать карточки. Его лицоявляло собой смесь ужаса, возбуждения и радости.

Воздух разрывали усиливающиеся и сливающиеся звуки сирен.

Счет продолжается…

Они проехали еще пять миль и заметили, как люди сталивыбегать на свои газоны при их появлении. У многих в руках были камеры, иРичардс расслабился.

– Они стреляли по колесам, – трезво сказала она, – это былаошибка… вот что это было… ошибка.

– Если этот придурок, целясь по колесам, попал в лобовоестекло, наверное, у него пистолет в три фута.

– Это была ошибка.

Они въехали в жилые кварталы города. Летние домики. Грязныедороги, спускающиеся к прибрежным коттеджам. Гостиница «Бриз». Частная Дорога.Только для меня и Пэтти. Не входить. Отдыхает Элизабет. Посторонние будутзастрелены. 5000 вольт. Сторожевые псы патруля.

Болезненные и алчные лица мелькали между деревьев, появляясьи исчезая, как чеширские коты. Сквозь выбитое лобовое стекло было слышножужжание камер на батарейках. Безумная, причудливая атмосфера карнавала.

– Единственное, чего хотят эти люди, – сказал Ричардс, – эточтобы кто-нибудь захлебывался в крови, и чем больше крови, тем лучше. Веришь?

– Нет.

– Поздравляю.

Старик с серебристой бородой, в шортах прибежал кперекрестку. В руках он держал огромную, похожую на кобру, камеру стелефотолинзой. Он начал остервенело снимать, приседая и наклоняясь. Его ногибыли совершенно белы. Ричардс затрясся от смеха, Амелия вздрогнула.