Ричардс протянул сигарету.

Дверь открылась, и моргающий малыш вышел под руку сочаровательной куколкой, несущей два носовых платка и молитвенник. Когда онипроходили мимо, малыш улыбнулся им робкой неуверенной улыбкой.

– Мистер Лоулин, будьте добры войти.

Итак, Ричардс остался один, если не считать девушки законторкой, которая уже вновь скрылась в своей лисьей норе.

Он поднялся и подошел к бесплатному автомату с сигаретами вуглу комнаты. Возможно, Лоулин прав, размышлял он. Автомат выдавал травку.Похоже, что они вошли в первую лигу. Он получил пачку «Блэмс», сел и зажегсигарету.

Двадцать минут спустя вышел Лоулин под руку с пепельнойблондинкой.

– Моя подружка с автобазы, – указав на блондинку, бросил онРичардсу. Блондинка с готовностью захихикала. У Лоулина был страдальческий вид.– По крайней мере, сукин сын говорит прямо, – заметил он Ричардсу. – Пока.

Он вышел. Девушка за конторкой высунула голову из своейноры.

– Мистер Ричардс? Прошу вас войти.

Он вошел.

Счет продолжается…

Внутренний офис был таким большим, что можно было играть внем в килбол. Над всем преобладало огромное окно во всю стену, из которогооткрывался вид на запад, на дома среднего класса, склады при доках инефтехранилища, на само озеро Хардинг. И небо, и вода были жемчужно-серогоцвета, все еще шел дождь. Вдали справа-налево пыхтел нефтяной танкер.

Человек за письменным столом был среднего роста и оченьчерен. Настолько черен, что на мгновение Ричардс замер, пораженный егонеправдоподобностью. Казалось, он только что сошел со сцены негритянского шоу.

– Мистер Ричардс, – он встал и протянул свою руку надстолом. Он не особенно смутился, когда Ричардс не пожал ее. Он просто убралруку назад и сел.

Рядом со столом стоял раскладной стул. Ричардс сел и выстрелилсвоей сигаретой в пепельницу с эмблемой Игр.

– Я Дэн Киллиэн, мистер Ричардс. Наверное, вы ужедогадались, почему вас сюда привели. Наши досье и ваши результаты в тестахсвидетельствуют о том, что вы умны.

Ричардс сложил руки и стал ждать продолжения.

– Вас наметили кандидатом в «Бегущего», мистер Ричардс. Этонаше важнейшее шоу, оно самое прибыльное – и опасное – для участников. Здесь уменя на столе документ о вашем окончательном согласии. Я не сомневаюсь, что выего подпишете, но сначала я хочу рассказать вам, почему вас выбрали, чтобы выполностью осознали, на что вы идете.

Ричардс ничего не произнес.

Киллиэн положил досье на девственную поверхность своегописьменного стола. Ричардс заметил, что на обложке было напечатано его имя.Киллиэн раскрыл крышку.

– Бенджамин Стюарт Ричардс. Двадцать восемь лет, родился 8августа 1997 года, город Хардинг. Посещал ремесленное училище Южного Города ссентября 2011 по декабрь 2013 года. Дважды отчислялся за неуважение кначальству. Кажется, вы ударили заместителя директора в верхнюю часть бедра,когда он повернулся к вам спиной.

– Фуфло, – бросил Ричардс. – Я врезал ему по жопе.

Киллиэн кивнул.

– Как скажете, мистер Ричардс. Вы женились на Шейле Ричардс,урожденной Гордон, в возрасте шестнадцати лет. Старинный брачный договор на всюжизнь. Бунтарь во всем, а? Не являетесь членом союзов из-за отказа подписатьСоюзную Клятву Верности и Договор о Контроле Доходов. Насколько мне известно,вы отзывались о губернаторе Джонсбери как о «блудливом сукином сыне».

– Да, – ответил Ричардс.

– Ваш послужной список очень пестрый, и вас увольняли…дайте-ка взглянуть… в общей сложности шесть раз за такие нарушения, какнесоблюдение субординации, оскорбление вышестоящих и оскорбительная критикавластей.

Ричардс пожал плечами.

– Короче, вы признаны не подчиняющимся властям иантисоциальным. Вы отщепенец, достаточно умный для того, чтобы не попадать зарешетку и избегать серьезных неприятностей с властями, и вы ни в чем особенномне замечены. Наш штатный психолог сообщил, что вы увидели в чернильных кляксахлесбиянок, экскременты и загрязняющий воздух газовый автомобиль. Он такжеотмечает высокую, ничем не объяснимую степень веселости…

– Он напомнил мне парнишку, которого я когда-то знал. Онлюбил прятаться под школьными скамьями и подглядывать. Тот парнишка, я имею ввиду. Не знаю, что любит ваш врач.

– Понятно, – Киллиэн коротко улыбнулся, так что белые зубыблеснули в глухой черноте, и вернулся к своей папке. – Вы давали расистскиеответы, запрещенные Расовым Законом 2004 года. Вы позволили себе несколькоочень грубых ответов в духе насилия в тесте на словесные ассоциации.

– Я здесь по поводу насилия, – заметил Ричардс.

– Это так. И все же мы – и здесь я говорю в более широкомсмысле, чем Администрация Игр, я говорю от лица нации – рассматриваем этиответы с крайним беспокойством.

– Боитесь, что кто-нибудь нацепит вам ярлык ирландца насистему зажигания однажды ночью? – усмехаясь, спросил Ричардс.

Киллиэн задумчиво послюнявил палец и перевернул следующуюстраницу.

– К счастью – для нас – вы стали заложником судьбы, мистерРичардс. У вас есть дочь по имени Кэтрин, восемнадцати месяцев. Что это,ошибка? – он улыбнулся ледяной улыбкой.

– Запланировано, – сказал Ричардс без злобы. – Я работалтогда на «Дженерал Атомикс». Каким-то образом моя сперма выжила. Божественныйзнак, возможно. При этом состоянии мира, какой он есть, мы, должно быть, селине в свой вагон.

– Во всяком случае, вы здесь, – Киллиэн продолжал улыбатьсясвоей холодной улыбкой. – А в следующий вторник вы появитесь в «Бегущем». Вывидели эту программу?

– Да.

– Тогда вам известно, что это величайшая программа Фри-Ви.Она дает шансы поучаствовать Зрителям как косвенно, так и реально. Яисполнительный директор программы.

– Это просто замечательно, – отозвался Ричардс.

– Эта программа – одно из самых надежных средств, с помо??ьюкоторых Система избавляется от потенциальных возмутителей спокойствия, подобныхвам, мистер Ричардс. Мы существуем шесть лет. До сих пор у нас никто еще невыжил. Если хотите жестокую правду, мы надеемся, что таковых не будет.

– В таком случае, вы играете краплеными картами, – безвыражения заметил Ричардс.