б. Фри– Ви

в. электрогамак

г. автомобиль

д. ни одно из названных слов

Третье задание было на знание математики. Он не так хорошоладил с цифрами и начал слегка потеть, увидев, что время уходит. Под конец этобыла уже почти смертельная гонка. Он не сумел закончить последний вопрос. РиндаВорд улыбнулась чуть слишком широко, когда она забирала у него тест и листок сответами.

– С этим так быстро не удалось, Бен.

– Но они все будут правильными, – он ответил ей улыбкой. Оннаклонился вперед и слегка похлопал ее по заду. – Прими душ, детка. Ты хорошопоработала.

Она покраснела от ярости.

– Я могла бы вас дисквалифицировать.

– Чушь. Тебя бы просто уволили, вот и все.

– Убирайтесь. Убирайтесь в свою очередь. – Она была почти награни истерики.

Он почувствовал нечто вроде сострадания и задушил его.

– Желаю тебе приятно провести вечерок сегодня, – сказал он.– Сходи в ресторан и съешь ужин из шести блюд, с кем ты там спишь на этойнеделе, и вспомни о моем ребенке, умирающем от гриппа в вонючей трехкомнатнойквартире Развития. Он оставил ее с побелевшим лицом, глядящей ему вслед.

Его группа сократилась до шести человек, и они проследовалив следующую комнату. Было половина второго.

Счет продолжается…

Врач, сидящий на другой стороне стола в маленькой кабинке,носил очки с крошечными толстыми линзами. У него была та отвратительнаядовольная ухмылка, которая напомнила Ричардсу полоумного из его детства. Тотпарень любил скорчиться под школьной скамьей и заглядывать под юбки, избиваяпри этом свою собаку. Ричардс начал усмехаться.

– Что-нибудь приятное? – спросил доктор, выбирая первуюкартинку с чернильной кляксой. Отвратительная ухмылка еще расширилась.

– Да. Вы напомнили мне давнего знакомого.

– Кого же?

– Неважно.

– Прекрасно. Что вы здесь видите?

Ричардс взглянул. Манжета для измерения давления крепилась кего правой руке. Множество электродов располагалось на голове, а провода отголовы и руки тянулись к корпусу компьютера рядом с врачом. Волнистые линиидвигались на экране компьютера.

– Две негритянки. Целуются.

Он выбрал другую картинку.

– А это?

– Спортивный автомобиль. Похоже, «Ягуар».

– Вам нравятся газовые автомобили?

Ричардс пожал плечами.

– У меня в детстве была коллекция моделей.

Врач сделал пометку и поставил следующую картинку.

– Больная. Лежит на боку. Тень на ее лице похожа на тюремнуюрешетку.

– А вот эта последняя? Ричардс разразился смехом.

– Похожа на кучу дерьма.

Он представил себе врача в его белом халате ползающим подскамьями и заглядывающим девушкам под юбки, а потом удирающим, и сноварассмеялся. Врач сидел, улыбаясь своей отвратительной улыбкой, делая видениеболее реальным и оттого более смешным. Наконец его смех сошел на нет. Ричардспару раз фыркнул, один раз икнул и замолчал.

– Полагаю, вы поделитесь со мной…

– Нет, – отрезал Ричардс. – Не поделюсь.

– В таком случае мы продолжим. Словесные ассоциации.

Он потрудился разъяснить. Ричардс полагал, что слова онподберет отлично, это спасет его.

– Готовы?

– Да.

Врач извлек секундомер из внутреннего кармана, нажал нарабочий конец своей шариковой ручки и стал изучать список, лежащий перед ним.

– Доктор.

– Нигер, – отозвался Ричардс.

– Пенис.

– Член.

– Красный.

– Черный.

– Серебряный.

– Кинжал.

– Винтовка.

– Убийство.

– Выиграть.

– Деньги.

– Секс.

– Тест.

– Ударить.

– Наотмашь.

Список продолжался; они испробовали более пятидесяти слов,прежде чем врач остановил секундомер и бросил ручку.

– Хорошо, – он сложил руки и серьезно посмотрел на Ричардса.

– У меня есть последний вопрос, Бен. Не скажу, что яраспознаю ложь, но машина, у которой вы на крючке, покажет то или другое. Вырешили претендовать на квалификационный статус в Игре по причинам суицидальным?

– Нет.

– Каковы ваши причины?

– Моя маленькая дочь больна. Ей нужен врач. Лекарства.Помещение в больницу.

Ручка царапала бумагу.

– Что-нибудь еще?

Ричардс уже готов был сказать нет (их это не касалось) ивдруг решил выложить все. Может быть, потому что врач был похож на почтизабытого грязного мальчишку его юности. Может быть, потому что нужно былооднажды произнести это, чтобы заставить срастись и принять конкретную форму –так происходит, когда человек заставляет себя перевести в слова неоформившиесяэмоции.

– Я много лет без работы. Я хочу снова работать, пусть дажеболваном в нечистой игре. Я хочу работать и содержать мою семью. У меня естьгордость. У вас есть гордость, доктор?

– Это случается перед падением, – ответил врач. Он щелкнулручкой, убирая ее. – Если вам нечего добавить, мистер Ричардс… – Он поднялся.Это, а также возвращение к обращению по фамилии давало понять, что интервьюзакончено, хотел ли Ричардс что-нибудь добавить или нет.

– Нет.

– Дверь в конце зала направо. Желаю удачи.

– Не волнуйтесь, – ответил Ричардс.

Счет продолжается…

Группа, с которой вошел Ричардс, теперь сократилась дочетырех человек. Новый зал ожидания был гораздо меньше, а общее количестволюдей также уменьшилось примерно на шестьдесят процентов. Разбросанные остаткипоследних букв алфавита появились в половине пятого. В четыре санитар обнесвсех подносом с безвкусными бутербродами. Ричардс взял два и сел, жуя и слушаяпарня по имени Реттенмунд, который потчевал его и еще нескольких соседей, по всейвидимости, неистощимым запасом непристойных историй.