Эта мысль придала мне силы, я вертела головой во все стороныв поисках спасения и увидела совсем рядом металлическую решетку, это былаподпорка для вьющихся растений. Не задумываясь над тем, выдержит она меня илинет, я уцепилась за нее рукой, закрыла окно ванной, отдышалась и попробоваларешить, что делать дальше. Рядом было окно соседнего номера. Можно постучать,вдруг меня услышат, хотя номер может быть не занят. Проще спуститься вниз, покрайней мере попытаться. И я полезла вниз, каждое мгновение ожидая, что ногазависнет в пустоте или я сорвусь, не удержавшись. Но, как ни странно, спускпрошел благополучно – помогли выступы на стене. Я спрыгнула на землю,почувствовала леденящий холод и лишь тогда сообразила, что я стою босиком и впижаме. Я чертыхнулась в крайней досаде на себя: все я делаю неправильно. Надобежать к администратору, вызвать полицию… Я подняла голову, не очень торопясьвыполнять задуманное и радуясь, что номер мне достался на втором этаже. В окневанной никто не появлялся. Возможно, он еще возится с дверью. Я огляделась.Здание гостиницы было угловым, окна моего номера выходили во двор, окно ванной– в узенькую улочку, на которой было всего с десяток домов. Все окна темные,только впереди возле канала горел фонарь.

Я свернула за угол, фасад гостиницы был хорошо освещен, чтопридало мне бодрости. Позвоню в дверь, объясню ситуацию, пусть вызываютполицию. Вместо этого я устроилась на корточках, привалившись спиной к стене, ипопыталась понять, как тип, что влез в мою комнату, попал во двор. Я сегоднядовольно долго стояла у окна и точно помню, что двор огорожен высокой стеной,вплотную к ней стены соседних домов. Земля в Венеции стоит дорого, и дома здесьво все века строили очень близко друг к другу.

Я вернулась на улочку, куда выходило окно ванной, дошла доконца гостиницы и убедилась, что стену, отделявшую двор от улицы, преодолетьбез посторонней помощи невозможно. Мне-то уж точно ее не преодолеть. Стенадлиной метра три упиралась в торец соседнего дома, к нему лепился еще дом, ктому еще. Дальше был канал. В хитросплетении здешних улиц легко заблудиться,особенно в темноте. Но попробовать найти проход во двор все-таки можно.

Я почти бегом направилась к каналу, и тут стало ясно: пройтиздесь не получится, тротуар обрывался, дальше двигаться можно только на лодке.Значит, следует попробовать с другой стороны.

Я бегом вернулась к гостинице. На этот раз, оказавшись наосвещенном месте, я почувствовала себя неуютно и подумала: что, если кто-тозаметит меня в окно? Довольно странное зрелище: девушка в шелковой пижамекрадется по ночной улице. Чего доброго вызовут полицию. Тут я здраво рассудила,что полицию стоило бы вызвать мне, а не бегать по городу босиком, однако на моинамерения это никак не повлияло.

Если честно, я и сама в тот момент не знала, чего,собственно, добиваюсь. Разумеется, я очень хотела узнать, кто и за что убилмоего отца, и уже догадывалась: вряд ли полицейские в скором времени сообщатмне, кто это сделал. Отец для них некто вроде мафиози, к тому же гражданиндругой страны, поди разберись, что у него за проблемы. Но это был мой отец,даже если он действительно умудрился влезть во что-то скверное, моих намеренийэто изменить не могло. Оттого таким важным мне казалось узнать хоть что-то обубийцах, иметь хотя бы незначительную зацепку. Именно эти соображения и гналименя по ночной улице. Я хотела выследить ночного гостя, надеялась, что онприведет меня к убийцам. Довольно самонадеянно и, в общем-то, глупо, но я былав таком состоянии, что не очень осознавала всю меру опасности своего решения.

Улица по-прежнему была пуста. Как же попасть во двор? Проходдолжен быть. Не могут, например, продукты для гостиничного ресторана заноситьчерез центральный вход. Я покосилась на кирпичную стену, отделявшую от менядвор, вздохнула и опять направилась по улице в сторону канала в надеждеобнаружить какую-нибудь калитку, не замеченную мною в первый раз. Калиток небыло. Выйдя к каналу, я чертыхнулась сквозь зубы, но тут же замерла,настороженно прислушиваясь. Вне всякого сомнения, рядом причаливала лодка. Яспряталась за угол дома, очень осторожно выглянула и смогла убедиться: так иесть. В темноте лодку можно было разглядеть, хотя подходила она без огней имотор не работал, но это была моторная лодка. Я слышала, как тихо плещется водапод веслами. Кто-то не хотел привлекать к себе внимание. Конечно, меня этоочень заинтриговало.

Я опустилась на колени, вытянула шею, чтобы получше видетьпроисходящее, не опасаясь, что меня заметят. Лодка пристала к берегу усоседнего дома. В ту же секунду я увидела темный силуэт, отделившийся от стены,а потом услышала голос. Некто спросил по-немецки:

– Ну что, готово?

– Ее не было в номере, – ответил другой голос, сердце уменя застучало так сильно, что я могла лишиться с перепугу сознания, потому чтопоняла: эти двое говорят обо мне.

– Как не было? Где же она? – с сомнением спросилпервый.

– Откуда мне знать? Наверное, куда-то ушла.

– Куда она могла уйти ночью? – Тот, что был у меня, наэтот вопрос отвечать не собирался, а тот, кто задавал вопросы, выругался. –Тебе надо было ее дождаться.

– А если бы она вернулась не одна?

– Черт, – вновь выругался первый. – Ты хоть проверил еевещи?

– Конечно. Ничего нет.

Пока они разговаривали, мой ночной гость перебрался в лодку,и вот она плавно заскользила по узкому каналу. В какой-то момент онипоравнялись со мной, я растянулась на земле, ткнувшись головой в ладони, боясьвзглянуть на лодку. Почему-то я была уверена, что мой взгляд они почувствуют. Лодкаудалялась, и голоса стихли.

Я поднялась, посмотрела в том направлении, но они успелиотойти слишком далеко, чтобы я смогла что-то разглядеть. Оставалось одно:вернуться в гостиницу.

Бредя по улице, я размышляла над словами ночного гостя. Онсказал, что в номере меня не было. Или он не догадался проверить ванную (дверьбыла заперта на задвижку, что его, безусловно, навело бы на определенныемысли), или попросту соврал, не желая сознаться, что я ускользнула у негоиз-под носа. Первый вариант маловероятен, если парень не законченный олух,конечно. Допустим, он соврал. Если они хотели убить меня, он должен былотправиться за мной следом. Вместо этого он, по его собственным словам,осматривал мои вещи. Но если он знал, что я сбежала, должен был как можно скореепокинуть номер, а он пробыл там довольно долго.

Неужто в самом деле решил, что я ушла куда-то еще до егоприхода, и не потрудился проверить ванную?