– Может быть, хватит бегать? Либо убирайся к своейбабушке, либо покажись! Или устроить на тебя серебряную охоту?!

Засим Сварог достал шаур и выстрелил, направив серебряную звездочкунад укрытием таинственного незнакомца. Не сомневаясь, что нечто припустит безоглядки и больше уж к ним не вернется.

Но нечто оставалось за камнем, словно раздумывая над словамиСварога.

– Кто там? – послышался шепот Клади. В ладоньРошаля выскочило знакомое узкое лезвие, подведшее кровавую черту под бытиемкнязя Саутара. Пэвер в отсутствии другого оружия вооружился доской.

– Ну так как насчет серебряной охоты? – еще разпригрозил Сварог.

И нечто решилось. Поднялось из-за своего укрытия. И вышло… вышел…вышла…

– Вот так гости, чтоб мне в штрафники! –воскликнул Пэвер.

Свое восклицание Сварог удержал при себе. Оно было быдругим. Потому что он видел гостя «магическим зрением». Но тут же это зрениеотключил. Уяснил, что к чему, и достаточно. Не то чтобы увиденное потрясло илинапугало его… Скажите, вам приятно смотреть на сиамских близнецов? Нормальноебегство от непривычного, от иного. Тем более, что обыкновенный взгляд гость,вернее, гостья вполне даже радовала.

На вид ей можно было дать лет тридцать – человеческих,разумеется, лет. Невысокая, крепкая, черноволосая, черноглазая. Одета вдлинную, полностью прикрывающую ноги серую юбку и коричневую жилетку сошнуровкой и с довольно-таки откровенным вырезом. При ходьбе из-под подолавыскакивали острые носки сапожек. Если не ведать или забыть о потаеннойсущности, то никаких поводов для волнений – к нам пожаловала симпатичнаяселянка.

И напрочь, наотрез, как Зоя Космодемьянская, молчало чувствоопасности.

– Откуда она взялась? Почему одна? Что делает здесь? Втакую рань? – вслух перебирал вопросы, как четки, старший охранительРошаль.

Незнакомка остановилась в шести каймах от людей. Опустиввзгляд на шаур в руке Сварога, сказала:

– Да, серебра я боюсь. – Голос оказался сильным,чуть низковатым для женщины и с хрипотцой. И под стать лицу – печальным. –Вы можете меня убить, – вдруг добавила она. Она не рассматривалавозможность, она предлагала. – Все равно скоро умирать. Уже очень скоро.Осталось совсем немного. – Она говорила медленно, странно выговаривала некоторыезвуки, очень жестко, словно ей приходилось напрягать голосовые связки. –Мы это очень хорошо чувствуем.

– Кто это «мы»? – быстро, как на допросе, выпалилохранитель Рошаль.

– Ты знаешь, – она обращалась к Сварогу. –Потому что ты видишь.

– Нежить, другими словами! – Рошаль вытянул в еесторону клинок. – Боишься серебра, шастаешь в одиночку на рассвете.Кровушки человеческой захотелось?!

– Подождите, мастер Рошаль. Нам нечего волноваться закровушку. Кровушки нашей мы никому не отдадим ни капли…

Сварога все больше интересовала гостья. Свою принадлежностьк так называемой нечистой силе она сразу признала. Выйдя к ним, она отдала себяна суд людей, то есть существ, заведомо враждебно настроенных к себе неподобным. Поведение ее, прямо скажем, необычно. Послана кем-то, кто принудил еерискнуть? Она игральная карта в чьих-то руках? Ее игра тщательно спланировананеким любителем черного преферанса? Попробуем разобраться.

– Скажи-ка ты мне, незнакомка, приближение чего вычувствуете?

– Смерти. Ее приближение. Смерть для всего. Не тольколюди погибнут. Звери погибнут. Мы погибнем. Смерть очень близко.

– Как тебя зовут? – вдруг спросила Клади.Поинтересовалась вполне дружелюбно. Женская солидарность? Видела бы онанезнакомку в магическом разрезе…

– Чуба-Ху, – ответила черноволосая женщина. Нелжет. А стала бы нечисть, исполненная нечистых намерений, выдавать своеподлинное имя? Эх, знать бы точно…

– Ты здесь одна? – это уже проявил свой интересохранитель.

– Я везде одна.

– И кто же ты? – вступил в разговор Пэвер. Сварогмог бы ответить за нее. Он видел.

– На этот вопрос не так просто ответить… –замялась Чуба-Ху.

– Да ладно! Ну, какого ты… этого… – подыскиваяслова, Пэвер пошевелил пальцами, – как его… племени или как это у васназывается?

– Я гуап.

Похоже, признание далось женщине нелегко.

– Ага! – отставной вояка удовлетворенно сложилруки на животе.

– И что?

К этому вопросу Рошаля, адресованному суб-генералу, мог быприсоединиться и Сварог. Гуап, гуап… нет, ей-богу, что-то такое он уже слышал…

– Вы никогда не слышали о гуапах? – с чувствомзатаенного превосходства поинтересовался Пэвер. – Ну да, вы же никогдапрежде не бывали в Феррунианах. – Специально для Рошаля он сделал нажим напоследнем слове. – Между тем преданиями о гуапах вас угостят в любойместной деревушке. Вы уж простите, барышня, но я буду говорить прямо, как есть.Так вот: гуапы – это оборотни. Но! – Пэвер поднял указательный палец ивыдержал излюбленную театральную паузу. – Согласно преданиям и поверьям,они ближе к людям, чем к противоположной стороне. Потому гуапы не очень-толадят с иными… м-м… э-э… ну, сами понимаете, о ком я.

Ближе к людям… Тоже ничего не доказывает. Она моглапредставиться кем угодно. Ясно, если она хочет войти в доверие, то как раз ей иследовало записать себя в эти самые гуапы. Сварог не мог знать, как выглядятгуапы в магическом плане и какими особенностями строения отличаются отоборотней простых, но и Чуба-Ху не могла знать о том, что он не может знать…

– Только ты смотри сам не запутайся, граф.

– Так ты женщина или нет?

Ах вот как! Оказывается Олес давно уже проснулся иудивительный разговор слушал, открывши рот. Потом не выдержал и встрял.

– Сейчас я женщина, – просто ответила Чуба-Ху.

– Самая настоящая? – княжеский сынок не отрывалвзгляда от такой детали одежды незнакомки, как шнуровка жилета – вернее, от ееверхнего края, где начинался вырез.

– Самая настоящая. – Чуба-Ху взглянула на молодогочеловека уж точно не как оборотень. Или как оборотень, которого особенноинтересует кровь молодая.

Олес вскочил на ноги, принялся отряхиваться и застегиваться.

– А потрогать можно?

– Я настоящая настолько, что можно и схлопотать.

– Не подходи, Олес. Стой, где стоишь. – Сварог, вобщем-то, не столько заботился о безопасности молодого князя, сколько о том,чтобы разговор не скатывался в балаган.

– Да ну и ладно, – легко подчинился Олес.

– Что это за горы, Чуба-Ху?

– Он прав, – черноволосая женщина показала наПэвера. А Сварог обратил внимание на ее пальцы. Пальцы были необычайно длинные,и большой палец немногим уступал по длине указательному. – Вы, люди,называете эти горы Феррунианской грядой.