Ее голос снова взвился, убыстряясь и грозя перерасти в крик.Он взял ее руку и погладил.

— Я все понимаю, Рози, — произнес он, как ему казалось,успокаивающим тоном. — Я знаю, это очень серьезно.

— Ей кажется, что она делает все как следует, — я имею ввиду Анну, — что им уже приходилось выкарабкиваться из подобных неприятностей.Господи, да она просто звонила в полицию, когда какой-то пьяница швырял в окнокамнем или шатался у входа, дожидаясь возможности плюнуть в сторону бывшейжены, если та выйдет на крыльцо за утренними газетами. Ей никогда не доводилосьиметь дело с кем-то, хотя бы отдаленно напоминающим Нормана, она отказываетсяэто понять, и потому-то мне так страшно. — Рози сделала паузу, чтобы немноговзять себя в руки, затем улыбнулась через силу, глядя ему в глаза. — Во всякомслучае, Анна говорит, что я могу оставаться в стороне; по крайней мере, пока.

— Я рад.

До здания Корн-билдинг оставалось всего несколько шагов.

— Ты ничего не сказал про мои волосы. — Рози снова метнула вего сторону быстрый, в этот раз слегка стеснительный взгляд. — Значит ли твоемолчание, что ты ничего не заметил, или тебе не понравились?

Он с улыбкой повернулся к ней.

— И заметил, и понравились, просто голова занята другим —боялся, что больше тебя не увижу.

— Извини, что заставила поволноваться.

Она действительно сожалела о том, что стала причинойбеспокойства Билла, но одновременно была рада тому, что он переживал.Чувствовала ли она что-то подобное во время встреч с Норманом в молодости? Розине помнила. Память лишь подсказала, что он лапал ее под одеялом однаждывечером, когда они наблюдали за гонками на выживание, но все остальноепряталось — по крайней мере, сейчас — в густом тумане.

— Ты решила последовать примеру женщины на картине, верно?На той, которую купила в моей лавке?

— Может быть, — осторожно сказала она. Не показалось ли емуэто странным? Может, поэтому он не отозвался ни словом о ее новой прическе?

Но он опять удивил ее, вероятно, еще сильнее, чем тогда,когда задал вопрос об Уэнди Ярроу.

— Большинство женщин после того, как покрасят волосы, большевсего похожи на женщин с крашеными волосами, — произнес он. — Мужчины обычноделают вид, что не замечают этого, однако они все видят, поверь мне. Но ты… какбудто те волосы, с которыми ты появилась в ломбарде, были крашеными, а теперьони настоящие. Может, это похоже на самую идиотскую глупость, которую тебекогда-либо доводилось слышать, но я говорю то, что думаю… причем блондинки, какправило, крайне редко выглядят натуральными. Кстати, я советую тебе заплетатьволосы в косу, как у женщины на картине. Ты станешь похожа на принцессувикингов. И коса сделает тебя еще привлекательнее в сексуальном смысле.

Оброненное им слово попало на красную кнопку внутри нее,давая волю чувствам, одновременно волнующим и крайне тревожным. «Мне ненравится секс, — подумала она. — Секс мне никогда не нравился, но…»

Она увидела, что с другой стороны к входу в Корн-билдинг приближаютсявозвращающиеся после перерыва Курт и Рода. Четверка встретилась возле видавшихвиды вращающихся дверей студии звукозаписи. Рода с откровенным любопытствомокинула Билла с ног до головы оценивающим взглядом.

— Билл, это люди, с которыми я работаю, — сказала Рози.Вместо того чтобы утихнуть, жар продолжал нарастать, подкрадываясь к щекам ираскрашивая их ярким румянцем. — Рода Саймонc и Куртис Гамильтон. Рода, Курт,это…

На короткое, черное, как бездонная пропасть, мгновение оназабыла, совершенно забыла, как зовут человека, который успел стать для неетаким значительным и близким. Затем, слава Богу, имя всплыло в сознании.

— Билл Штайнер, — закончила она.

— Приятно познакомиться, — произнес Куртис, пожимая рукуБилла. Он бросил взгляд на здание, очевидно, уже видя себя с наушниками наголове.

— Друг Рози — мой друг, как говорится в пословице, —объявила Рода, протягивая руку. Тонкие браслеты на запястье слабо звякнули.

— Рад повстречаться с вами, — сказал в ответ Билл и сноваповернулся к Рози. — Надеюсь, наша поездка в субботу не отменяется?

Помедлив секунду, она утвердительно кивнула.

— Заеду за тобой в половине девятого. Не забудь одетьсяпотеплее.

— Хорошо.

Она почувствовала, как горячая волна, от которой вдругпотвердели соски, а в кончиках пальцев возникло острое покалывание, заливаетвсе тело. Его взгляд снова попал на горячую красную кнопку, но в этот раз в еереакции было больше радости, чем страха. Она неожиданно ощутила непреодолимоежелание — смешное, но удивительно сильное — обхватить его обеими руками… затемногами… а потом просто забраться на него, как на дерево.

— Ну что ж, тогда до встречи, — произнес Билл. Склонившись кней, он чмокнул ее в уголок губ. — Рода, Куртис, приятно было познакомиться.

Он повернулся и зашагал прочь, насвистывая.

— Не сочтите за дерзость, Рози, у вас прекрасный вкус, —покачала головой Рода. — Какие глаза!

— Мы всего лишь друзья, — неуклюже соврала Рози. — Я познакомиласьс ним…

Она не договорила. Внезапно все объяснения обстоятельствзнакомства с Биллом показались ей чрезвычайно сложными, не говоря уже о том,что свидетельствовали они далеко не в ее пользу. Она пожала плечами и нервнозасмеялась.

— Ну да вы сами понимаете.

— Как же, как же, — подтвердила Рода, провожая взглядомудаляющегося Билла. Затем повернулась к Рози и восторженно захохотала. —Конечно, понимаю. В груди такой старой развалюхи, как я, лишившейся дажевнешних признаков женственности, до сих пор бьется сердце истинного романтика,который верит, что вы и мистер Штайнер будете только очень хорошими друзьями.Впрочем, вернемся к нашим баранам. Вы готовы?

— Да, — сказала Рози.

— И теперь, когда вы… скажем, привели свои личные дела вотносительный порядок, смеем ли мы надеяться на некоторый прогресс впрофессиональном отношении?

— Я уверена, что теперь дело пойдет на лад, — заявила Рози ине ошиблась.

В тот четверг перед тем, как отправиться спать, Рози сновавоткнула шнур недавно купленного телефона в розетку и позвонила Анне. Онаспросила, не появились ли какие-нибудь новые сведения, не видел ли кто-нибудьНормана в городе. В ответ на оба вопроса прозвучало категорическое нет, Анназаверила ее, что все в порядке, и в качестве утешения добавила набившуюоскомину пословицу, гласящую, что отсутствие новостей — тоже хорошая новость. УРози имелись свои сомнения в истинности последнего постулата, но она сочла залучшее придержать их при себе. Вместо этого она, запинаясь, принесла Аннесоболезнования по поводу гибели ее бывшего мужа, размышляя, есть ли у миссХорошие Манеры правила поведения в подобных случаях.