– Я в порядке, – сказал Стиву Луис. – Я должен идти.

– Если бы ты смог остаться и помочь им, – протянул Стив,вытирая глаза рукавом куртки. – Тебе самому было бы лучше. Вас трое, и вместевы смогли бы с этим справиться. Только так. Это всем известно.

– Все правильно, – согласился Луис. У него в голове сценасмерти сына проигрывалась снова и снова, только иногда он успевал проскочить надва фута дальше, успевая схватить Гаджа за куртку…

* * *

Когда в Восточной Комнате случился скандал, Элли двигалавперед свою фишку по полю Монополии одной рукой, молча двигала. С ней игралДжад Крандолл. Она бросала кубик одной рукой, сжимая в другой фотографию сГаджем, сидящим на ее санках.

Стив Мастертон решил, что будет лучше, если Речел послеобеда заедет в морг.., рано или поздно ей все равно придется побывать если нетам, то на похоронах уж точно. Но это решение он принял с глубоким сожалением.

В это утро в Бангор прилетели Голдмены. Они остановились вгостинице «Выходные». Отец Речел уже четырежды звонил, но Стив был непреклонени в четвертый раз с отцом Речел разговаривал Джад. Ирвин Голдмен хотел приехатьк Кридам, и все псы ада не могли остановить его, так он заявлял. Стив жеговорил Ирвину Голдмену, что Речел необходимо время, чтобы прийти в себя послепервоначального шока… Он ничего не знает о «всех псах ада» – так ответил Джад,но он знает одного шведо-американского психолога, который не намерен пускатьевреев-психопатов в дом Кридов, пока Речел не придет в себя настолько, чтобыпоказываться на публике. После дневного осмотра Стив сказал, что надеется, Луисне оставит ее на попечение родственников. Стив хотел, чтоб Речел вообще побылаодна.

Отец Речел клялся ему на идише и, наконец, разбив телефоннуютрубку, прервал связь. Стив ждал, что Голдмен и в самом деле скоро покажется вокрестностях дома Кридов, но Голдмен, по-видимому, решил выждать. Вскоре, какказалось, Речел стало немного лучше. Она стала понимать, что происходит, вышлана кухню приготовить сэндвичи или что-нибудь еще. Ведь кто-то может заехать кним, разве нет? По крайней мере, так она сказала Стиву.

Стив кивнул.

Ни копченой колбасы, ни холодного вареного мяса не оказалосьв холодильнике, только куски вареной индейки, и Речел выложила их на кухонныйстол, чтоб они оттаяли. Стив заглянул на кухню и увидел, что Речел смотрит наразмораживающееся мясо и плачет.

– Речел?

Она посмотрела на Стива.

– Бутерброды с индейкой так нравились Гаджу. Особенно онлюбил белое мясо. Иногда он подходил ко мне и просил, чтобы я приготовила емубутерброд с индейкой.

Стив отправил ее наверх переодеться – последний тест на ееспособность справиться с действительностью. И когда она спустилась, одетая впростое черное платье, в талии перетянутое ремнем с маленькой черной сумочкой(сумочкой от вечернего туалета, если говорить точнее), Стив решил, что с нейвсе в порядке и Джад с ним согласился.

В город ее отвез Стив. Он остался с Саррендрой Харди ввестибюле Восточной Комнаты и оттуда смотрел, как Речел, словно призрак,подошла к увитому цветами гробу.

– Как это случилось, Стив? – тихо спросил Саррендра.

– Рассказать, так на х.., страшно, – ответил Стив громко,хриплым голосом. – А как ты думаешь, должно быть страшно?

– Думаю, да, – согласился Саррендра и вздохнул.

* * *

На самом деле неприятности начались еще утром, когда ИрвинГолдмен отказался пожать руку своему зятю.

На виду у многих друзей и родственников такое невниманиесильно потрясло Луиса: потрясло его то, что их отношения были вынесены навсеобщее обозрение. Луис достиг той стадии уступчивого горя, которое владельцыпохоронного бюро использовали для своей выгоды. Луис ходил кругами попокойницкой, словно играл в какую-то свою игру.

Снаружи Восточной Комнаты было маленькое фойе, где людимогли посидеть на легких, дешевых стульях. Стулья выглядели так, словно ихдоставили прямо с самой дешевой распродажи, какого-нибудь самого дешевого,закрывающегося мужского клуба. За дверьми находилась покойницкая, на дверяхвисела металлическая пластина, гравированная золотом. Выгравированная надписьгласила: «Гадж Вильям Крид». Если бы вы обошли белое здание морга, которое выгляделозагадочно, словно удобный, старый дом, а потом вошли бы в фойе, перед которымвисела табличка «Альберта Бурнхэм Недеау», то оказались бы в Западной Комнате,где проходило прощание с Недеау. За домом находилась еще одна комната с видомна реку. На двери той комнаты в тот день не было никакой таблички. В тот день вней не было надобности. В подвале дома располагалось гробохранилище, где вотдельной комнате стояли образцы всех гробов, которые вам могли предложитькупить. Каждый гроб освещался лампой, свисающей с потолка. Если посмотретьвверх (Луис так и сделал, и владелец похоронной конторы, нахмурившись,проследил за его взглядом), могло показаться, что на потолке расселосьмножество странных животных.

Джад с Луисом приехали сюда в воскресенье, в день смертиГаджа, чтобы купить гроб. Они спустились по лестнице и оказались на выставкегробов. Луис не мог отвести взгляда от ровной, белой, качающейся двери типатой, что бывают в ресторанах между обеденной залой и кухней. Джад и владелецпохоронного бюро говорили одновременно и быстро.

– Нет, не так, – и Луис последовал за ними через качающуюсядверь. Луис знал, что скрывается позади этой двери, ведь его дядя тоже былвладельцем похоронного бюро.

В Восточной Комнате рядами стояли складные стулья – изящные,с сиденьями и спинками модной формы. Впереди, там, где возвышался некий гибриднефа и беседки, стоял гроб Гаджа. Луис выбрал гроб из розового дерева –Американская компания корзин, модель: «Вечный покой» – так назывался этот гроб.По краям он был оббит изящным розовым шелком. Владелец похоронного бюросогласился, что это – по-настоящему красивый гроб, и извинился, что у него нетгроба с голубой отделкой «Считается, что розовый – женский цвет, синий –мужской.». Луис возразил, что ни он, ни Речел никогда не придавали значениятаким мелочам. Владелец похоронного бюро поинтересовался у Луиса, как онсобирается оплачивать похороны Гаджа. Если платить нечем, то им надо будетвернуться в контору и оформить похороны за счет муниципалитета, остановив свойвыбор на гробу попроще…

У Луиса неожиданно родилась мысль.., словно кто-топроговорил у него в голове: «Выбери для ребенка гроб получше».

Чувствуя себя как во сне, Луис ответил:

– Я заплачу за все.

– Отлично, – согласился владелец похоронного бюро. Гробподобрали фута четыре в длину – карликовый гроб. Тем не менее его ценаоказалась чуть выше шести сотен долларов. Луис предполагал установить гроб накозлах, которые закроются цветами. Он не хотел, чтоб к гробу подходили слишкомблизко…