– Что? Да не думай, не думай ты о всякойерунде! Думай лучше о том, как это ваш Ваныч мог здесь очутиться.

– Совпадение, – пробормотала Женя первое,что пришло в голову.

– О-ох, – вздохнул Олег. –Совпадение на совпадении сидит и совпадением погоняет. Пришли, кажется.

Да, пришли. Проволочный забор, а в немкалитка. Очевидно, та самая, в которую Женя ночью вылетела как пуля. Ипоскольку пуля не может влететь обратно в ствол, она бы тоже не вошла обратно вэту калитку без посторонней помощи.

– Так, кто-то здесь был, – сказал черезнесколько шагов Олег, и Женя разглядела меж деревьев затейливый корнюшинскийтеремок. Днем он смотрелся еще краше, но по спине все равно побежалимурашки. – Когда я в очередной раз тут метался, уже где-то около десятиутра, свет горел и на веранде, и в окошке, дверь стояла нараспашку. А теперьлибо лампочки перегорели и ветер постарался, либо кто-то позаботился запереть исвет погасить. Не думаю, что плата за электричество волновала бы дядьку,которого избил Корнюшин, или того, другого, под кодовым наименованием Урод.Скорее всего хозяин возвращался. Но что же он всю ночь в лесу делал, интересно?Неужели тоже заблудился или катер и впрямь за ним приходил?

Постояли, пригнувшись, за кустами пышноразросшейся облепихи, вглядываясь в теремок, но не уловили ни малейшегодвижения ни снаружи, ни внутри. А приблизившись, увидели, что дверь заперта назасов и висячий замок.

– Сейчас сколько? – спросил Олег,заботливо притворяя за собой калитку. – Седьмой час? Ну и работнички мы стобой! Еще слава богу, что не дышит в спину разъяренный заказчик илиначальство. Грушин, конечно, оборвал провода, ну да ладно, с ним-то мыкак-нибудь сговоримся. Придется наверстывать упущенное, гнать в город на всехпарусах или, вернее, на всех колесах, искать Кирилла Петровича.

Он осекся. Женя из-за его плеча заглянула впроулочек, где вчера была оставлена «Тойота», и в первую минуту ничего непоняла. Машина на месте, все вроде в порядке. И только спустя минутусообразила, что «Тойота» как-то нелепо перекосилась на правый бок.

– Талантливо, – пробормотал Олег,опускаясь на корточки и тыча пальцем в спущенные колеса. – Я предполагалкакую-нибудь мелкую пакость, но чтоб такое…

Да, над покрышками постарались отменно. Это скакой же силой и яростью надо было их кромсать, чтобы резина клочьями повисла?!

– Топором рубили, не иначе, – покачалголовой Олег. – Притом востреньким! А ведь можно было просто проколоть –эффект тот же, мы обездвижены. Нет, видимо, кого-то мы вчера крепко достали!Корнюшин нас не видел, разве что слышал мою пальбу, а вот те двое… Ладно,поговорим потом. Не грусти, дорогая! – погладил он «Тойоту» попыльно-голубой крыше. – Я к тебе вернусь и обновочки принесу, но пока,извини, вынужден тебя покинуть.

Достал из бардачка какие-то бумаги, сунул вкарман, захлопнул дверцу. Постоял минуту, задумчиво оглядываясь, бросил Жене:

– Подожди! – и побежал к даче Корнюшина.

Женя бессильно привалилась к боку автомобиля,только теперь ощутив, как устала. Нет, измучилась! А впереди… У них практическиникаких шансов попасть сегодня в город. До шоссе, где можно поймать попутку,километров пятнадцать. Или все-таки двадцать? Ну что же, часа за три-четырепройдут. Но это уже будет ночь, тьма, и разве можно вообразить придурка,который в двухстах километрах от города, на пустынном шоссе, пустит к себе вмашину оборванную парочку самого подозрительного вида? Даже и не тормознет! А срассветом что изменится?

Появился Олег с двумя огромными бутербродами вруках, и еще пакет под мышкой зажат. От одного бутерброда он откусывал на бегу,другой сунул Жене.

– Откуда? – только и выдохнула она,впиваясь в наслоения сыра, масла, хлеба и колбасы.

– От верблюда, конечно, – пожал плечамиОлег. – Кирилл Петрович, на наше счастье, оказался запаслив, как бурундук!

– А замок? – еле выговорила Женя снабитым ртом.

– На месте, на месте, – успокоилОлег. – Он забыл форточку на втором этаже закрыть, а зря: там дошпингалета достать – делать нечего. Да ты ешь, не болтай, а то подавишься.

Бутерброда хватило надолго. Олег вынул изпакета еще и баночку спрайта. Женя взглянула на него с обожанием:

– У тебя там средство передвижения случайно неспрятано?

– Только мелочь, – Олег побренчал вкармане. – В пиджаке была какая-то бумажка, если ты ее, конечно, непотратила в лесу. Но той сотни все равно мало.

– Мало на что?

– Чтобы уговорить сторожа дать нам свой«уазик», вот на что.

Женя чуть не хлопнула себя по лбу. Правда!Вчера в темноте у забора мелькнул «уазик»! Нет, вряд ли за сотню сторожсогласится. И она с дураков забыла вчера кошелек в квартире Олега!

– А может, он захочет прийти на помощьправосудию?

– Во-первых, не правосудию, арасследованию, – уточнил Олег, обшаривая карманы. – А во-вторых, тыночью где-то посеяла мои корочки – с той самой сотней, кстати говоря. Так чтомы теперь ничем не сможем доказать свое высокое предназначение. Можно, конечно,подавить на психику, рассказать про нашу бедную «Тойоту», потребоватьвозмещения ущерба: мол, на вверенной ему территории… Слушай! А это мысль!

– Думаешь, у него найдутся четырезапаски? – недоверчиво глянула Женя.

– А то! – хлопнул в ладоши Олег. –Значит, дело такое: сейчас идем к этому дядьке и устраиваем скандал. Тыпроводишь его сюда, а я тем временем выгоню за ворота «уазик» и спрячугде-нибудь неподалеку. Потом буду вас ждать как ни в чем не бывало. Пока онспохватится, что чего-то не хватает…

– Ты что, хочешь угнать машину? –ужаснулась Женя.

– А ты что, хочешь пройтись пешком доХабаровска?! – вскричал Олег с таким выражением, что Женя невольнорассмеялась.

Да… кажется, это и называется: сделаться рабомобстоятельств?

Наскоро распределили реплики, обсудили пландействий.

Ну, хоть здесь они не опоздали! Сторож запиралдом, «уазик» стоял перед распахнутыми воротами. Похоже, еще минута – и угонятьбыло бы просто нечего.

Женя напялила на лицо самое растерянное,огорченное выражение, но Олег выступил вперед, оттесняя ее:

– Не подвезете нас? Машину какие-то гадыраскурочили, а тут такие дела…

Женя облегченно вздохнула: кажется, удастсядоговориться по-хорошему, обойдется без уголовщины.