— Значит, «Валькирия» была не единственной, изучавшей телепортацию?

— Конечно нет. Вот только нигде больше не случалось подобных эффектов от обычного, казалось бы, эксперимента.

— Хорошо, этот вопрос мы прояснили, — сказал я. — Кстати! А что такого особенного в телепортации? Зачем она нужна, если вы перемещаетесь в подпространстве? Разве это ни одно и то же?

Учитель покачал головой.

— Телепортация и полеты в гиперпространстве — это совершенно разные вещи. Для перемещения в подпространстве требуется немало времени и могучие силовые установки, поглощающие уйму энергии. Телепортация же связана с тонкими материями квантового мира и происходит мгновенно. Это равносильно тому, как войти в дверь и тут же выйти из нее. Но довольно об этом! В мире существует масса вещей, достойных нашего внимания. Но если мы сейчас займемся ими, то не узнаем многого, что стоило бы действительно узнать о нашем деле. — Габал Рокин уже рассказал тебе о рое?

— Габал Рокин? — недоуменно переспросил я.

— Ах да, я же забыл, — улыбнулся Учитель. — Вы называете его Координатор. Ну так как: он рассказал тебе о нейросети и желании Совета Империи подчинить себе человечество?

— Рассказал… в общих чертах…

— Значит, мне будет проще объяснить тебе остальное. Ах! — воскликнул он. — До чего же хорошо иногда поговорить с человеком!

— Вы скучаете по общению? Координатор… хм… Габал Рокин говорил, что вы принадлежали к самым высшим слоям имперской научной знати. И вдруг оказались изгнанником.

— Иногда мне кажется, что я и вправду пожертвовал очень многим, — согласился Учитель.

— Из-за чего вы на это пошли? Оно хотя бы того стоило?

— Свобода… — тихо произнес Зукерн и голос его дрогнул. — Свобода, данная нам природой. Свобода ощущать себя личностью, выбирать свой путь самому.

— А разве вы были не свободны занимаясь любимым делом?

— Абсолютной свободы нет ни в одном обществе. Иногда ее больше, иногда — меньше. Если раньше имперцами делались отдельные попытки контроля личности, то теперь они корректируют огромные массы под задачи текущей необходимости. А человек так и продолжает ощущать себя индивидуумом… не понимая, что выполняет желание чужой воли. Когда за тебя начинают решать, что нужно тебе, свободы вообще не остается.

— И нейророй это идеальный инструмент для этого…

— Именно так, Максим. Мы ждали, когда найдем кого-нибудь с потенциалом «Z». Мы ждали тебя, чтобы изменить это.

— Почему я? — задал я главный вопрос. — Координатор говорил, что люди «Z» представляют опасность для нейророя, но почему — он не знал. Говорил, когда я встречусь с Учителем, вы все объясните…

— Что ж… Говорить об этом можно долго, но я расскажу тебе главное. Дело в том, что самые древние представители человечества, более всего схожи с жителями Земли. Есть версия, что это одна и та же ветвь, часть которой была выслана на Землю в качестве колонистов и оставлена там эволюционировать. Похоже, у первых представителей землян были удалены данные о научных достижениях предков. Не исключено, что они сами пошли на это в качестве эксперимента. На первых этапах их возможно даже опекали… Им пришлось пройти все стадии падения в первобытную дикость. Но они выстояли и создали первые великие царства Земли.

— Отсюда все эти истории о древних божествах, прилетающих со звезд на небесных кораблях, — согласился я. — Но что дальше…

— Дальше?.. Если наша раса обретет телепатические способности, мы станем одной из самых прогрессивных ветвей человечества. Теперь о главном: почему ты?

Я, поглощенный его рассказом, молча кивнул.

— Древние расы, чьи представители управляют Советом Империи, имеют гораздо более ярко выраженные телепатические способности, чем у землян, но они не подвержены гипнотическому воздействию. Эту особенность они унаследовали от прародителей — первой расы человеческого типа. Молодые цивилизации — вроде землян — легко входят в гипнотический транс, но лишены телепатических возможностей, они хуже поддаются ментальному контролю.

Тебя же, Макс, эффект «Z» наделяет способностью к телепатии и телекинезу, делая подобным представителям древних рас. А как представитель землян, ты прекрасно поддаешься гипнозу. Плюс ко всему ты свободен от контроля нейророя. Именно эти три условия необходимы для того, чтобы вступить в контакт с Проводником.

— Что еще за Проводник?! — спросил я.

— В свое время узнаешь, — ответил Зукерн. — Важно другое — неконтролируемый роем, ты становишься опасным для Империи…

Мы проговорили с Учителем несколько часов. Наступал вечер и с далеких гор на севере повеяло прохладой. Листья в лесу тихо зашелестели, словно напевая древнюю песню. В их шелесте мне слышались голоса людей, построивших дивный город внутри огромного дерева. Учитель поднялся и произнес:

— Ну вот, сейчас ты знаешь гораздо больше, чем до того, как прилетел сюда. Завтра, если согласишься пойти до конца, я расскажу тебе остальное… А теперь я собираюсь идти поспать. Мое пристанище находиться в первом же доме, сразу за аркой, ведущей в город.

— Я еще немного посижу здесь, — ответил я. Мне было необходимо остаться наедине с собой и осмыслить все услышанное сегодня.

Учитель ушел. Я сел на краю утеса и свесив ноги глубоко вздохнул. Оранжевое солнце медленно клонилось к горизонту и на западе полыхал закат, но в зените над головой в темно розовом небе уже сияли первые яркие звездные россыпи. Лес внизу окрасился расплавленной медью, играющей на широких глянцевых листьях.

…Люди «Z», древние расы… Многомерные пространства и неизвестная человеку жизнь… А еще Империя, спасающая ученых… Попробуй разберись во всем этом!

Впрочем, чего это я задумался о глобальных вопросах? Мне что, не хватает забот? Просидев около получаса, не думая ни о чем, я почувствовал, как прояснилась голова, и отправился вслед за Учителем в сторону удивительного инопланетного экзогорода.

Проснувшись на следующее утро, я ощутил приятную легкость. Ночь я провел в удивительном доме на ложе из окаменевшего дерева, оказавшемся удивительно теплым. Ветер, влетая в окно, приносил запах морских просторов, словно наше убежище находились на берегу моря. Мне снилась планета, покрытая лесом и огромное дерево, в дупле которого притаился древний город.

Я вышел из грота навстречу лучам солнца. Учителя нигде не было. Зато в центре ровной площадки, чуть ближе к краю уступа я сразу увидел стеклянный круглый стол с металлическим ободом, левитирующий в воздухе в метре от земли. На нем меня ожидал плотный завтрак. Овощи и фрукты невиданных форм и расцветок и мясо удивительных оранжевых креветок. Чистейшая вода в прозрачном кубке поражала тонким вкусом цветочной пыльцы.

Пока я наслаждался завтраком, сидя у стола на удобном плоском камне, на тропе, что вела из леса, показался Учитель. Заметив меня, он приветственно взмахнул рукой и подошел к столу.