Тот внезапно нахмурился и пристально посмотрел Вордию прямо в глаза. В дрожащем свете факелов его брови казались дикими кустами, скрывавшими два опасных речных омута.

– Эх, энель начальник… – со скрытым сожалением проговорил смотритель. – Деньги – это, конечно, хорошо, но… Отдайте мне их лучше, когда все закончится!

– Стало быть, так, энель Назапа! – широко улыбнулся ему Вордий. – Буду хранить ее для тебя! – Он ловко подбросил монету большим пальцем, но не успел поймать. Поминая Мрак, комит наклонился и стал искать золото в мутном потоке. Наконец какой-то эпибат помог.

– Ну вот, лик нашего императора даже в зловонном ручье сияет, как и подобает наместнику Пресветлого владыки! – попытался пошутить комит.

Некоторые натянуто рассмеялись, но только не энель Цефири.

– Плохая примета! – тихо произнес он и недовольно покачал головой.

Продолжив идти уже без проводника, эпибаты старались точно следовать указанному маршруту, однако неожиданно наткнулись на закрытую на замок решетку. Это показалось Вордию подозрительным: смотритель сказал, что путь должен быть свободен.

– Слышь, Савений! – бросил комит, осторожно ощупывая холодную позеленевшую бронзу. – Давай-ка быстро приведи этого смотрителя, пока далеко не ушел, – с ключами!

Тот кивнул и бросился выполнять. Вордий повернулся к Цефири, чтобы отправить его к своей нумерии («Ходите тут за мной, как песий хвостик…»), когда верный ординарец Мунарий пронзительно крикнул и бросился к решетке, отталкивая командира в сторону.

Послышались хлопки и тут же звук удара. Стрелы из гастрафетов насквозь пробили высокий щит и сбили с ног Мунария, упавшего в сточные воды уже мертвым.

– Засада! К бою! – прокричал Вордий. Возбуждение, грозящее перейти в панику, прокатилось по длинной змее из человеческих тел, которую штурмовая группа образовывала в извилистых подземных коридорах.

Мятежники били из тяжелых самострелов прямо сквозь прутья решетки, оставаясь вне досягаемости для атак холодным оружием. Эпибаты сперва попытались выстроить «черепаху», однако их небольшие круглые щиты не были приспособлены для подобного боевого порядка. Короткие стрелы с гранеными наконечниками пронзали имперцев насквозь по несколько человек за раз. Строй развалился, все бросились назад, втаптывая товарищей в вонючую жижу, обжигая друг друга в темноте факелами, раня обнаженными мечами. Некоторых охватил ужас перед замкнутым пространством, оказавшийся чем-то вроде заразной болезни, мгновенно перекидывающейся на окружающих через безумные вопли и мольбы о помощи. Но и бегство не спасло: бой уже шел по всей длине колонны. Напавшие из темных коридоров «дворники» разрезали тагму на части и теперь, пользуясь хаосом и всеобщим страхом, забивали эпибатов, словно баранов.

Некоторым командирам в этом аду удалось сплотить вокруг себя находившихся в непосредственной близости солдат и организовать хоть какое-то сопротивление. Вордий и Цефири бешено тыкали мечами во все, что движется, – для замаха и рубящего удара просто не хватало места. Они все же смогли пробиться обратно к Главному бассейну. Пространство вокруг заполнили воины, сражавшиеся уже не по приказу, а просто за свои жизни. Давящая из коридоров толпа сбивала людей в тесные кучи, не давая пустить в ход оружие, но они продолжали бороться, бить локтями и коленями, даже кусаться, яростно пытаясь просто выбраться из этого кошмара. Многие переваливались через перила и падали в воду, но и там пытались расправиться с противниками.

В Главный бассейн сходилось шесть коридоров, и из четырех атаковали мятежники. Вордий понял: еще немного – и их просто зажмут, окружат со всех сторон и перережут, как волки овечье стадо.

– Отходим, туда! – заорал он, пытаясь перекричать шум битвы. – Нуменархи, приказ: за мной, отходим! Держим, держим, держим!

Вдавившись в темный коридор, комит явственно услышал лязг и скрип металла.

– Будто решетку открыли! – крикнул Цефири. Он получил много ранений, но не очень опасных.

Быстро переглянувшись, офицеры на последнем издыхании рванулись вперед. К счастью, решетка была в двух десятках шагов. Добежав до нее, они с удивлением увидели на той стороне в скудном свете единственного факела ли́ца Савения и нескольких его людей. Засунув в замочную скважину кинжал, комит эпибатов «Ветра зари» резко сломал его внутри. Еще не осознав, что происходит, Вордий ошарашенно уставился на него:

– Ты что, Сави? Ты что творишь, открывай быстрей!

Савений посмотрел на него пронзительно и одновременно с жалостью:

– Прости, Вордий! Согласно уставу, я обязан спасти моих людей! Я не могу рисковать, понимаешь? Они же ворвутся сюда!

– Открой сейчас же, кишка свиная! Я же из тебя голыми руками сердце выну!

– Ты сам виноват, командир! Подвел всех под удар, угробил своих бойцов. Но наварх был прав: я выведу тех, кто выжил, а потом сенвинзонт сделает свое дело. Быстрой смерти тебе, дружище!

В дикой ярости Вордий кинулся на решетку, шатая ее из стороны в сторону, ударяя мечом по замку и шлемом по бронзовым прутьям. Этот бросок отчаяния окончательно подорвал его силы. Энель Цефири горько усмехнулся; он уже с трудом стоял на ногах. Не сговариваясь, они обменялись взглядами, готовясь пронзить друг друга мечами. В этот момент волна мятежников, сметая последнюю оборону эпибатов, ворвалась в туннель и накрыла их обоих.

* * *

Вордий очнулся в кровати, и только вид на крепостные зубцы за окном указывал на то, что он в Цитадели.

– Вставай, вставай! – послышался на удивление знакомый голос. – Наш врач осмотрел тебя – раны пустяковые, просто царапины. А вот обессилил ты порядочно, это правда.

– Вандей?!

– Он самый!

Друг детства расположился в шикарном кресле и теперь с легкой улыбкой созерцал собеседника.

– Это бывшая резиденция командующего гарнизоном, а теперь наш штаб. Чувствуй себя как дома.

Закусив губу, комит сел на кровать, свесив ноги. Он был в новой, чистой одежде, а руки не были связаны. Рядом на столе стояло керамическое блюдо с салатом и здоровенным куском жареной говядины, а из высокой кружки пахло медовым сейтельским пивом.

– Я бы на твоем месте поел, – продолжая улыбаться, произнес Вандей. – Что бы ты ни задумал, силы тебе понадобятся в любом случае.

Пожав плечами, Вордий последовал его совету, используя трапезу для того, чтобы все осмыслить и сформулировать вопросы к старому другу.

– Значит, ты на их стороне? Я, конечно, знал, что у тебя не все дома, но примкнуть к мятежникам…

Вандей рывком поднялся с места. На мгновение его лицо приобрело резкое, суровое выражение, но тут же уступило место прежней демонстративной расслабленности.

– Ты всегда был хорошим парнем, Вордий, но что меня в тебе вечно бесило, так это узость кругозора и полное отсутствие фантазии. Ты никогда всерьез не относился к тому, что я говорил о возвращении к основам империи, видя в этом всего лишь жалкое примитивное вольнодумство.