– Конечно, это ведь ненадолго. Нам нужно первое времяперекантоваться, а потом что-нибудь придумаем. Может быть, ты поторопился сэтой работой? Все-таки предложение из лицея было более выгодным с точки зрения зарплаты.Учитель русского языка и литературы – это совсем неплохо. И главное –соответствует диплому, что немаловажно.

– Нет, Светик, не хочу. Это не мое.

– Ну хорошо, тебе виднее. Ложись спать, мой хороший.Целую тебя.

Правозащитник Поташов должен был явиться в 12.00, и чемближе к назначенному часу, тем больше портилось настроение у ВладиславаСтасова. Конечно, Анастасия просьбу выполнила и с Заточным поговорила, и вродебы выходило, что частное расследование по делу Евгения Досюкова ничем особопротивным не угрожало, но все-таки в глубине души шевелилось неприятноечувство. Причем к полудню начался такой мандраж, которого Стасов за собой неприпоминал, причин его не понимал и от этого еще больше злился. Одним словом, кприходу Николая Григорьевича Владислав пребывал далеко не в лучшем расположениидуха.

Поташов ввалился в его кабинет на втором этаже особняка,который занимал офис киноконцерна «Сириус», и плюхнулся в кресло, даже не снявпальто.

– Я составил проект договора, – заявил он, нездороваясь и с ходу открывая «дипломат». – Заказчиком выступает супругаосужденного, Наталья Михайловна Досюкова. Посмотрите, может, вас что-то неустраивает.

Стасов проглядел текст соглашения и не мог не признать, чтосоставлено оно безупречно грамотно. Особенно порадовал его параграф о том, чтозаказчик, то есть Досюкова Н.М., настаивает на передаче материалов частногорасследования в правоохранительные органы в том случае, если будут обнаруженыкакие бы то ни было признаки состава преступления в действиях любых лиц,попадающих в орбиту этого расследования. Мадам, судя по всему, свято уверовалав то, что плохие милиционеры и гады-судьи ее без вины виноватого муженьказасудили, и ни минуты не сомневается в том, что, начни частный детективраскапывать все по новой, он непременно нароет кучу злоупотреблений инарушений, которые и привели к привлечению заведомо невиновного лица куголовной ответственности. А это, как вы сами понимаете, статья. Ну и скандал,разумеется, тоже, как же без этого.

Был в договоре и пункт о материальной ответственности,который Стасова озадачил. Выходило, что если действиями подрядчика, то естьСтасова В.Н., будет причинен материальный ущерб заказчику, то Стасовответственности за это не несет и возмещать ущерба не должен.

– Это как понимать? – спросил он, ткнув пальцем всоответствующую строку соглашения.

– Видите ли, Наталья Михайловна – человек оченьпорядочный. Она отдает себе отчет в том, что ее муж занимался бизнесом и,вполне возможно, был кому-то что-то должен. Но эти люди после его осуждения несчитают для себя возможным требовать возвращения долга у нее, учитывая, что онанаходится в тяжелом положении, переживает, страдает. Кроме того, не забывайте,Наталья Михайловна зарегистрировала брак с Досюковым, когда он находился подследствием, и очень многие из его окружения просто об этом не знают. Для нихНаталья – не более чем любовница, которая не в курсе дел Досюкова и не можетраспоряжаться его деньгами. Если они узнают, что она, во-первых, из любовницыпревратилась в жену, а во-вторых, наняла за большие деньги частного детектива ипытается реабилитировать мужа, то сочтут ее положение не таким уж бедственным итяжелым и могут обратиться к ней с материальными претензиями. Этот пункт вписансюда специально для того, чтобы она не могла обвинить вас в том, что этопроизошло из-за вас.

– Чушь! – фыркнул Стасов. – Это ни при какихусловиях не может случиться из-за меня. Не я же им должен, а Досюков.

– Она это понимает, – снисходительно улыбнулсяправозащитник. – Но я настаивал на включении этого пункта. Мне ужеприходилось сталкиваться с подобными ситуациями, когда в результатедеятельности частного детектива у заказчика вдруг объявлялись кредиторы изаказчики пытались переложить вину на подрядчика. С точки зрения закона это,безусловно, глупо, но нервы на это тратятся немалые, можете мне поверить. Ониведь даже в суд подают, не стесняются.

– Но вы же только что сказали, что Наталья Михайловнаправильно понимает ситуацию и не станет со мной судиться. Зачем тогда вывписали этот пункт?

– Наталья Михайловна не станет, а другие? Вы, ВладиславНиколаевич, непредусмотрительны. А вдруг с Натальей Михайловной что-нибудьслучится? Тогда правопреемником станут ее наследники, которые превратятся вваших заказчиков и будут иметь право требовать от вас выполнения условийдоговора о проведении расследования. За них я уже поручиться не могу. У нееесть брат – довольно скандальная личность, и если он паче чаяния унаследуетденьги и имущество Досюковой, то вряд ли ему понравится платить долгиосужденного родственника. Не забывайте, Досюков находится в местах лишениясвободы, с него спроса никакого, а для того чтобы вытрясти деньги изродственников, кредиторы частенько прибегают к силовым методам. А ну как братецзаупрямится деньги возвращать, кредиторы его немножко побьют или имуществопопортят, а виноватым окажетесь вы. Уверяю вас, Владислав Николаевич, такое ужеслучалось, и неоднократно.

– Убедили, – развел руками Стасов. – С вамитрудно спорить.

– Со мной не надо спорить, – назидательно произнесПоташов. – Меня надо слушаться.

Стасов с трудом сдержался, чтобы не ответить какой-нибудьрезкостью. Действительно, неприятный тип этот правозащитник, Заточный правильносказал. И мадам Досюкова, судя по всему, не лучше.

– Почему в соглашении не указаны сроки? – сухо спросилон.

– Потому что для Натальи Михайловны важно, чтобы ее мужбыл оправдан, и для достижения этой цели она готова ждать сколько угодно.

– Но я не готов работать на нее сколько угодно! –взорвался Стасов. – Или она собирается платить мне еженедельно до тех пор,пока я не закончу расследование? Простите, в это слабо верится. И она, и вы ненастолько хорошо меня знаете, чтобы быть уверенными в моей добросовестности и втом, что я не стану умышленно затягивать расследование, чтобы вытянуть из неепобольше денег. Я настаиваю, чтобы этот момент был урегулирован в договоресамым детальным образом.

Поташов посмотрел на него с сочувствием и умудренной опытомгрустью, как на недоразвитое дитя.

– Если вы настаиваете, – вздохнул он и потянулся кдоговору, – тогда мы запишем, что круг вопросов, прояснить которые вампоручает заказчик, является для этого договора исчерпывающим и отчет по ним выобязаны представить через месяц. Если в ходе вашего расследования возникнутновые обстоятельства, вопросы по которым заказчиком не поставлены, это будетуже предметом нового договора с новыми сроками, новым объемом работы и новымгонораром. Так вас устроит?

– Устроит, – зло сказал Стасов. – Если явообще захочу заключать новый договор.