Для себя он в первую очередь выбрал широкий пояс из двойногослоя кожи. Кроме колец для ножей, меча и баклажки, в поясе были тайные карманы,куда Олег натолкал золотых монет. Еще золотых монет он сложил в две калитысредних размеров, одну передал Гульче. Из оружия отобрал двуручный сарматскиймеч, пластинчатый лук — тетивы не было уже лет четыреста, прицепил к поясу двашвыряльных ножа.

Гульча отказывалась грабить могилу, но Олег подцепил к еепоясу длинный узкий кинжал в дорогих ножнах, усыпанных драгоценными камнями.Рукоять кинжала была из слоновой кости, в основании блистал огромный изумруд.

— Бери, дурочка, — сказал Олег наконец. — Ясюда, знаешь, сколько натащил? Когда была тризна...

В тишине раздался вздох, затем послышался тихий Голос, вкотором звучала нечеловеческая мощь:

— Помню... Ты тогда на четвереньках лазил... Развеволхвы так упиваются?.. Олег, я долго размышлял, расспрашивал других... Можетбыть, Рус поможет?... Или Славен?... Могильник Руса еще был виден на моейпамяти, я могу сказать тебе, где он... А курган Славена размыло дождями,разметало грозами...

Олег ответил невесело:

— Да помню я, помню!

— Тоже ходил на бровях?

— Курган Славена далеко, могильник Руса ближе, но уменя нет времени. Я чувствую, что резню нужно остановить немедленно. Иначеславяне разделят участь тех древних народов, некогда славных, что исчезли,несмотря на великую мудрость...

— Я не знаю, что делать, — послышался тяжелыйвздох.

— Попробуй достичь Руса, — попросил Олег смольбой. — Тебе проще!

Голос Кия долго не отзывался. Олег не двигался, опираясь намеч, Гульча затаила дыхание. После долгой паузы Голос произнес медленно,виновато:

— Не могу... Недостает сил.

— Прощай, Кий. Спи спокойно.

Он повернулся, туже затянул пояс. Гульча встала рядом. За ихспинами раздался мощный вздох, словно вздохнула сама земля:

— Спокойно?.. Постараюсь, хотя теперь будет трудно.

Олег кивнул. Гульчу оглядел критическим взглядом — ничего незабыла? — и она храбро шагнула за ним в темноту. Не успели сделать парушагов, как внезапно в склепе прозвучал новый мощный Голос, настолько могучий,что голос Кия показался Гульче перед ним детским:

— Олег?.. Тот самый, к которому мы бегали советоваться?

Олег повернулся, Гульча больно ударилась носом о еготвердую, как дерево, грудь.

Голос произнес мощно:

— Олег, на помощь не придет ни Кий, ни Вандал, ни Скиф,ни Колоксай. Никто, хотя поклялись встать из сырой земли и явиться на выручку,когда их народу будет грозить смертельная опасность... Нас держит мать-земля.Ты должен одолеть беду без нас.

— Но я не могу!

— Кто сейчас княжит в моей земле?

— Славен, твоей земли давно нет, — ответил Олег сгоречью. — Твоих потомков расплодилось, как муравьев! Разделили старыеземли, нахватали новых у соседей. Теперь идет резня... Уже тысячу лет послетвоего... после тризны...

— Ну-ну, — произнес голос Славена мощно, ноозадаченно.

— Твои дети разошлись по всему белу свету. Живут вгорах, лесах, степях, пустынях, даже на островах в Северном море. Южном — тоже.Каждое племя дробилось на десятки мелких, но те быстро разрастались, начиналидраться между собой. Из мелких осколков вырастали крупные племена... Но покаидет междоусобная резня — на границах скапливаются совсем чужие народы.

— Олег, такое уже бывало!

— Это не гунны, не савоты! Эти велят менять язык, веру,обычаи. Это другое, Славен. Другие времена, другие песни.

Славен молчал так долго, что Гульча уже начала переступать сноги на ногу, — неисповедимы пути богов, мог и забыть про них, смертных.Наконец, после долгого мощного вздоха, от которого затрепетало пламя факела,Голос сказал печально:

— Я не был вещим, как ты... Не знаю, Олег. Одно могусказать — иди, как шел, на Север!

Олег постоял, прислушиваясь, круто развернулся и пошел вдальний угол склепа. Там отыскалась еще комнатка, в ней тоже лежали сокровища,а также все крайне необходимое князю в загробной жизни: оружие, кубки, блюда,дорогие ткани... При их приближении разбежались какие-то мелкие существа: мышиили подземные домовые.

Гульча карабкалась вслед за пещерником вверх по узкойрасщелине, ползла под каменными плитами, что потрескивали, угрожая каждоемгновение обвалиться, протискивалась, цеплялась, оставляя клочья истлевшейодежды. Под ногами было мокро, гремели камни. Пещерник часто останавливался,поджидая ее, он тоже дышал тяжело, протягивал руку, которую она каждый разгордо отшвыривала.

Они вылезли под огромное звездное небо. Воздух после склепапоказался таким чистым, что она поперехнулась, а среди тусклых северных звездблестел особенно ярко-желтый, как глаз молодого кота, месяц.

Олег двигался в лунном полумраке сосредоточенно, по сторонамне оглядывался, словно видел перед собой далекий огонек и боялся оторвать отнего взгляд. Гульча спешила следом, искоса посматривая на мрачное лицопещерника.

Невры, думал Олег яростно, искать среди них? Вернее, средиих потомков? Они дали начало стольким народам, что те захватили половину мира,а о другой пока просто не подозревают. Сказано: в лесу родились, пням молились.Их потомки, выйдя из леса, жили жадно и яростно. Когда Таргитай повстречался сДаной, та родила от него троих героев: Арпо, Липо и Коло, а из другой деревушкиневров вышел Рудольф — Рыжий Волк. Он сочетался с одной берегиней, она родилаот него Гунна, Кимвра и Гота. Коло выпала доля счастливее, чем у братьев, онбыл отцом Скифа, дедом Славена, прапрадедом Руса... А у потомков Рудольфаобошел братьев по жизненной мощи Гот: он был отцом Бритта, Кельта и Пикта. УГота было три сына: Алеман, Тевт и Сакс, их племена набирают силу с каждымднем, теснят соседей, скоро обрушатся на детей Славена...

Олег поспешно прогнал перед мысленным взором наиболееживучих потомков Таргитая. У Кия были братья: Щек и Хорив, каждый оставил кучудетей — храбрых воинов и честных мужей, однако те как-то сошли на нет. Не былоогня, от которого происходят в движение народы, сдвигаются горы, трясется небо.Лишь у Кия был один с таким огнем, что даже Олег посматривал с беспокойством.Впрочем, Рустам, так его звали, был не честолюбив, княжеской власти недобивался. В молодости он побывал на Востоке, был ослеплен богатством ивеликолепием древних стран, много бродяжничал, воевал во главе наемных банд,отрядов, был полководцем то у одного, то у другого правителя. Создал трикоролевства, одну империю — все бросил, управлять оказалось занятием скучным итяжким. Вернулся на родину в глубокой старости, братья на родной земле доживаливек, с палочками ходили, а он явился крепкий, как дуб, темный от жгучего южногосолнца, седой, как лунь, но с цепкими глазами и прямой спиной. Даже задавил на праздникемедведя за два дня до кончины...