– Линар! – зашипел Кайране. – Что ты творишь?

– Я сказал тебе не делать этого! – процедил Линар. Он встал, взял стул, что стоял напротив него, и отдал его Нилану. – Убери это, – приказал он строго.

Он снова поглядел на Софи. Она улыбнулась в ответ. Все было так, как и должно было быть. Она всего лишь смертная жена, а значит ее присутствие никоим образом не должно мешать Линару общаться с прекрасными эльфийскими девами. Ханти и невеста ведь совсем не связаны.

Линар нахмурился, сел обратно на диван и выпил свой кубок. Кто-то снова подошел и стал говорить ему тосты. Софи мрачно смотрела в никуда. Ей захотелось пить. Но даже этой малости она была лишена на эльфийском празднике.

Музыка замерла, и Софи увидела как эльфы, загораживающие музыкантов, расступились. К ним шел эльф, держа странный струнный инструмент, название которого Софи никак не могла запомнить.

Эльф подошел вплотную к их диванам, поклонился Линару. Тот поклонился в ответ и сделал шаг в сторону. За ним, за спинкой дивана, стоял Синай.

– Синай, великий муж великого града, прошу, окажи нам честь, – эльф протянул инструмент.

Все поглядели на Синая. Он вздохнул, кивнул и обошел диван. Когда он взял в руки инструмент, весь зал взорвался приветственными криками, аплодисментами. Софи испуганно отшатнулась.

И тут снова грянули аплодисменты, только из другого конца зала. И снова. Софи недоуменно поглядела на Нилана, когда Синай пошел к центру, на места музыкантов.

– Что происходит? – Пошептала она.

– Просто слушай.

Синай ушел, спины эльфов сомкнулись, загораживая его. Воцарилась абсолютная тишина. Софи услышала, как он ударил по струнам. Никогда она не была чувствительна к музыке, никогда бы не подумала, что может быть так… но она вздрогнула. Ей показалось, что Синай ударил по струнам ее сердца. Она замерла, по коже хлынули мурашки.

Он играл что-то простое, неистовое, темп нарастал с каждой секундой, яростный и тревожный. Софи стояла замерев, волны восторга и ужаса прокатывались по ее коже. Она кажется даже перестала дышать.

А Синай играл еще быстрее, так, что сердце уже не поспевало отбивать за ним ритм. Кто-то крикнул и восторженный яростный рев прокатился по залу, вторя воинственному быстрому ритму. Казалось, если сейчас Синай остановится, собьется или ошибется, вселенная рухнет им на головы. Софи не думая ни о чем, встала на стул, чтобы лучше видеть.

Он стоял в центре зала один, в руках у него был небольшой инструмент, но все глаза и сердца принадлежали ему в эту секунду. Музыка держала ее так крепко, как мог бы держать сказочный великан – ни вздохнуть ни пошевелиться. Еще один тон выше, еще один… Нет дальше никак, это все… Нет! Еще быстрее! И снова воинственный клич накрыл всех. Софи поняла, что сама чуть не закричала, так ее подхватила волна.

И вдруг все закончилось. Синай ударил по струнам в последний раз и резко отстранил инструмент. Секунду тишина разрывала Софи и уши, и сердце. Ей показалось, что никогда она больше не сможет ни слышать, ни дышать.

А в следующую секунду зал взорвался. Эльфы хлопали, кричали, и Софи тоже. Она стояла на стуле и не могла перестать хлопать. Синай опустил голову и застыл. Овация была не долгой, потому что заиграла флейта и разом стало тихо. Синай отошел, на его место в центре встала эльфийка.

– О боже… – прошептала Софи, чувствуя как первые ноты против ее воли вынимают из нее саму душу.

Их было семеро. Шестеро сыграли на инструментах так, что Софи чуть не умерла от восторга. Седьмой запел. И тут уж она совсем потеряла голову. Нилан смеясь дернул ее за платье, пытаясь стащить со стула, но Софи небрежно оттолкнула его руки.

– Отстань! – сказал она улыбаясь, взглянула на него и вдруг столкнулась взглядом с Линаром. Он не смотрел на музыкантов. Он смотрел на нее, умирающую от восторга. Софи улыбнулась ему, он улыбнулся ей, с нежностью и любовью.

«Спасибо», – сказала она одними губами.

Он кивнул. Линар хотел, чтобы она услышала это, Софи не понимала тогда. Не могла понять, не испытав.

Зал замер, разговоры остановились. Семеро играли и пели, Софи раскачивалась на стуле, прижимая руки к груди. Никогда она не слышала такого. Музыка не просто долетала до ее ушей, она кружила ее, играла с ней, то щекоча смехом, то заставляя задыхаться от боли и печали.

Нилан снова дернул ее за платье. Софи, растроганная до глубины души, небрежно повернулась к нему. Он протянул руку и указал на ее щеки. Софи не понимая коснулась их. Она плакала. Софи рассмеялась, отмахнувшись от Нилана.

Софи забыла о времени, забыла обо всем на свете. Она впитывала музыку и голос в себя. Пели о красоте, любви, о лесных чудесах, о войне тоже, но меньше. Софи в этих старых песнях не понимала много слов, лишь улавливала смысл, но ей не нужны были слова. Музыка говорила с ней и людские и эльфийские языки были тут не при чем.

Все смолкло.

– Последняя песнь, – сказал тот эльф, что пел.

Эльфы вокруг вздрогнули. Софи видела, как эльфийки, борясь со слезами, цепляются за руки мужей. Кто-то обнял друг друга, закрыл глаза.

Но певец не начинал петь. Линар встал со своего места и пошел в центр. Софи удивленно проводила его взглядом. Посмотрела на Нилана. Тот был мрачнее тучи. Софи увидела, как с разных концов зала к центру тянутся эльфы.

Вышел Кайране Эльтан, весь в белом и золотом. Вышел Кайране Макидара, вышел владыка Сигайны в золотом и голубом. Еще несколько эльфов в бордовом из Халтера, кто-то из Сиршаллена. Они встали там в полукруг, и только тогда заиграла музыка, и певец запел.

Песня была про море, – это все что смогла уловить Софи. Что-то о том, что солнце снова поднимется, волны снова будут целовать скалы, и корабли унесут нас к горизонту. Ветра будут щедры и послушны, и девы и матери будут нежны к нам.

После первого куплета, исполненного так же как и все прочие, с большим чувством и искусностью, певец стал петь вокализ. Слова ушли, лишь его голос и инструменты остались в огромном зале. И тут в песнь вошел еще один голос, потом еще один и еще…

Все, кто вышел, стали петь, кто-то ниже, кто-то выше. Все это превратилось в единый стройный поток. Софи задохнулась от красоты. Она увидела Линара в кругу. Он стоял молча, губы его были сомкнуты.

Сердце Софи тревожно ударилось о ребра. Эта песня… она что-то значила. Что-то страшное. Эльфийки вокруг заливались слезами, но делали это гордо, не склоняя головы и не пряча их. Мужчины стояли окаменев.

Эта песня что-то значила, но что? Она была красива, как никакая другая, но несла боль. Боль вечной, невосполнимой утраты…

Владрир – поняла Софи. Это о нем. О морском граде, что пал…

Голоса сплетались, затихали, снова втекали в песнь. Софи подивилась, как они так точно, так искусно, поддерживают друг друга. Для такого нужно было репетировать – подумала Софи. Но они даже улыбались, почти дурачились. Эльтан соревновался с Синаем и оба печально улыбались. Их голоса летели все дальше и выше, а потом замирали вместе на одной ноте, и никто не пытался друг друга перепеть или победить.