Она стояла и смотрела на него так взволнованно, так искренне волнуясь, что он помедлил, боясь обидеть ее.

– Я ужасный танцор, без твоей доброты это был бы миг позора.

Она рассмеялась, прикрывая рот маленькой ладошкой.

– Танец как разговор – первый сложнее, чем сотый.

Линар улыбнулся. Он не знал о чем говорить с ней.

– Надеюсь, следующий твой танец будет с кем-то кто более искусен, – он поклонился и все же пошел к своему столу.

Подходя он поискал глазами Софи. Ее нигде не было. Он сел, тревожно оглядываясь.

– Итар! – тот тут же отвлекся от беседы и наклонился к нему. – Где София? – негромко спросил Линар.

– Твоя ханти отправилась домой, – рядом сел Шедар и взял бокал с вином. – Так ли хороша Нилейна вблизи как издали?

– Иди и узнай сам. – Линар неохотно взял бокал и выпил вина. Софи ушла… А что ей было тут делать? – Найди Нилана. – приказал Линар. Итар кивнул и отошел.

Линар не удивился, что Нилан ушел. Та песнь, что спели девы, была для него слишком личной.

– За будущее, что нас ждет, – провозгласил Шедар. Они чокнулись и осушили кубки.

– Ах… Сиршаллен красив, Линар. Но больно смотреть, как люди ведут себя здесь.

– Они ведут себя так же как и везде.

– И вы не противитесь.

– Зато в Сиршаллене три смотрителя. А сколько в Макидаре?

– Нисколько, ты же знаешь.

– Внутри, но что снаружи?

Шедар хмыкнул. Границы Макидара охранялись куда строже Сиршаллена. Эльфы там не стеснялись вести себя так, как считали правильным, и таких эльфов правительство предпочитало не выпускать из виду.

– Нам стоило быть нежнее с ними? Насколько нежными? Как твой брат?

Линар поставил кубок.

– Эльтан заплатил своей кровью за мир, в котором мы с тобой смогли родиться на свет, – сказал он строго.

– Не стану говорить о Кайране Эльтане плохо в этом доме. – Шедар покорно склонил голову. – У нас уехали уже три десятка. А что у вас?

– Сорок восемь.

– У… Сиршаллен как всегда первый среди равных. Твой смертный навострился делать красивые людские уши, как я слышал. – Шедар рассмеялся. – А что с ним будет, когда Синай уедет?

– Он не уедет.

Шедар удивленно поднял брови.

– Вот как… Что ж, эта новость как будто меня не удивляет.

Линар грустно поглядел на танцующих. Сколько он себя помнил, Синай всегда был с ним. Если он кого и мог назвать отцом, если бы отважился на это, то его. Синай решил остаться в Сиршаллене до конца, каким бы он ни был. Так же как и Финар, как Владыка…

– Шахране.

Линар поднял голову. Это был Нилан.

– Проверь, что София благополучно добралась до дома, – попросил Линар.

Нилан кивнул и отошел. Финар не почтил это празднество, приглядит, чтобы дома все было спокойно.

– Странным станет мир, когда мы потеряем их, правда? – сказал Шедар. – Сколько лет помнит Сиршаллен, в нем всегда был Владыка. А теперь его не станет.

– Мы этого не знаем. Никто не может знать. Мы можем умереть все вместе, сегодня.

– Да. Поэтому я ждать не стану. Я покину Макидар сразу, как вернусь туда.

– Пути надежны? – встревожился Линар.

– Все в порядке. Они не знают. Мы уходим лесами и туннелем под рекой. Когда они войдут в Макидар, их встретит лишь ветер и смех лесных духов.

Макидар единственный из эльфийских городов был закрыт для посещения людьми, а значит и смотрителей не было. Люди предпочитали инспектировать его время от времени, раз в пару месяцев. Их всегда встречали замкнутые ставни и пустые улицы.

– Не спешите. Одна ошибка, и все пойдет прахом, – сказал Линар.

– Не волнуйся. У нас в достатке тех, кто решил, что отрезать уши хуже, чем умереть. – Шедар фыркнул и взял следующий бокал. – Нам их не понять, да, Линар? Мы с тобой не такие. Отрезать уши. Пф-ф! Велика забота.

Линар улыбнулся. Да, они с Шедаром неплохо понимали друг друга. Оба они родились после войн, оба жили среди эльфов, зная что за пределами лесов кипит совсем другой, людской мир. Оба хотели познать его и познавали – учились, смотрели, подмечали. Оба хотели для своего народа свободы.

Нилан подошел и кивнул ему. София была дома. Линар чуть расслабился. Пусть отдохнет в тишине. Все лучше, чем подвергаться оскорблениям здесь.

– Я приведу Нилейну. – Шедар, уже чуть хмельной от вина, встал на ноги.

– Нет, – отрезал Линар.

– Оставь скромность, Линар! Прекраснейшая из ныне живущих дев здесь, и она не сводит с тебя глаз.

– Мне безразличен ее взгляд. Моя госпожа ушла.

– Твоя ханти, – поправил его Шедар.

Линар заледенел.

– Я сказал тебе раз и повторять не буду.

– Она всего лишь смертная, стоит ли бросаться такими речами?

– Хочешь говорить со мной – говори, других собеседников я не жажду.

К нему подошел незнакомый эльф. Линар встал, выслушивая очередные упреки.

– Владыка доверился сыну, но народ умрет в муках из-за твоего малодушия, осеннее дитя.

Полный бокал остался на столе. Эльф ушел.

– И я говорил тебе тоже самое, – негромко сказал Шедар. – Ты должен был дать им быструю смерть.

– Я ничего не должен никому, – сказал Линар.

– Пожалел смертных. – Шедар фыркнул. – У них теперь есть полвека, чтобы убить любого из нас . А сделал бы как я сказал, и у них были бы лишь год или два.

– Я сделал выбор. Довольно об этом.

– Как скажешь, Шахране… Что сделано, то сделано.

Линар принял еще несколько тостов. Едва обмакнул губы в вино, голова и так была излишне легкой.

Нилан подошел к нему, нависая сверху. Что-то в его взгляде остро не понравилось.

– Что такое?

– На два слова, Шахране.

– Линьяр, ты становишься назойлив, – ощерился Шедар.

Линар встал и подошел к Нилану.

– Джон… Она вышла из дома.

Линар недоуменно поднял брови.

– И что? Куда она пошла?

– Финар не пошел следом. Ты не давал приказа.

– Она вольна ходить, куда захочет.

– Она пошла в людской одежде.

Что-то тревожно сжалось у него в груди.

– Это опасно. Найди ее и поскорее. Возьми Итара, прочим не говори. Она не могла уйти далеко.

Нилан кивнул и отошел, затерявшись в толпе.