— Кого?

— Это я — Рулет, — назвался молодой человек —очевидно, фамилией или прозвищем.

— А я Николай Александрович, очень приятно. Послушайте,я не собираюсь вас обманывать, — волнуясь, стал объяснять Ника. —Просто нужно удостовериться… Если это то, что я думаю, то это… это будет…! Выпосидите пока тут. Я скоро.

Проходя мимо Вали, на всякий случай шепнул:

— Не выпускать. Ни под каким видом.

Та кивнула и загородила своим силиконовым бюстом двернойпроем. Теперь сдвинуть с места ее можно было только бульдозером.

Путь был недальний — квартира находилась совсем рядом, всоседнем подъезде.

Две минуты ушло на то, чтобы спуститься во двор, пройтидесять метров и снова подняться. И еще минут пять Ника стоял перед дверьюсобственного жилища, решая сложную проблему: позвонить или открыть ключом?

Всё это время изнутри лились печальные звуки грибоедовскоговальса — то по-ученически робкие, то мастеровито-уверенные.

Алтын Мамаева, жена Николаса А. Фандорина, бывшегоподданного ее величества и баронета, а ныне гражданина Российской Федерации,занималась музыкой с преподавателем. И не просто с преподавателем, а с самимРостиславом Беккером, лауреатом всевозможных конкурсов, гордостью отечественнойкультуры.

Смотрите, что получается.

Первое. Красивый, знаменитый и богатый гений 5 (пять) дней внеделю таскается на Солянку, чтобы тратить свое баснословно драгоценное времяна дилетантку, едва помнящую ноты.

Второе. Деловая женщина, шеф-редактор преуспевающегожурнала, извечная трудоголичка, возвращающаяся с работы не раньше девятивечера, каждый день находит полтора часа, чтобы заезжать домой на урок. Ниодного не пропустила. А время занятий, между прочим, такое, когда дома ни мужа,ни детей.

Третье. Алтын всегда говорила, что музыкальная школа, все этиГедике и Майкопары — одно из худших воспоминаний ее детства.

Четвертое. Куплен за 5000 (пять тысяч!) долларов рояль«гербштадт».

Пятое. К тридцати пяти, войдя в самый лучший женскийвозраст, Алтын так сногсшибательно, так мучительно похорошела, что чертовРостислав был бы просто идиот, если б не предложил такой ученице своилучезарные уроки.

Вот к чему привело лестное знакомство со знаменитостью нажурнальной презентации (будь она проклята). Алтын воспылала внезапной любовью кгармонии, лауреат увлекся преподаванием, а мелкий предприниматель сомнительногопрофиля Н. А. Фандорин лишился покоя.

Ладно, ничего особенного, сказал себе Ника, не накручивайсебя. Обычные уроки музыки.

Но все-таки как войти? Если без звонка — получится, какбудто подкрался. Но звонить к себе домой будет совсем странно. Или сказать, чтозабыл ключ?

В результате открыл дверь сам, но долго лязгал в замочнойскважине и в прихожей нарочно произвел побольше шума.

На столике в коридоре лежали рядышком крошечный портфельчикзвезды и большущий ридикюль Алтын. Известно, что статные мужчины любятмаленькие сумки, а миниатюрные женщины — большие, но бедный Ника и в этомневинном зрелище усмотрел новый повод для самотерзаний.

Портфельчик был страусиной кожи и, наверное, стоил такихденег, какие «Страна советов» не зарабатывала и за месяц.

Во сколько обошелся змеиный ридикюль, страдалец понятия неимел, потому что не мог покупать супруге такие дорогие вещи — Алтын одаряласебя ими сама.

Увы, ПБОЮЛ (предприниматель без образования юридическоголица) Фандорин был существенно беднее своей жены, и несравнимо беднеесобственной секретарши. О чем обе ему постоянно напоминали, причем (что хужевсего) не коря, а материально поддерживая. Алтын, та покупала дорогие пиджаки ирубашки, да еще бессовестно врала про какие-то неслыханные распродажи по 499рублей. Валя же взяла моду по всем мыслимым и немыслимым поводам делать шефудорогие подарки. Зная его как облупленного, выбирала вещи, от которых Ника былне в силах отказаться. То преподнесет на 23 февраля чиновничью парадную шпагу свыгравированным инициалом «Ф» (вдруг принадлежала дедушке Эрасту Петровичу?!),то на 1 мая (ничего себе праздничек) добудет два билета на концерт рок-группы«Спаркс», которую Ника обожает со студенческих лет. А недавно, в Деньнезависимости, презентовала фальшивый испанский дублон 16 века. Официальноеназвание монеты «экселенте», «дублоном» ее прозвали за дубль-портретсоправителей, Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской. На реверсе слезтонкий слой позолоты и видно залитый внутрь свинец. Фантастическая вещица!Музейный экспонат, наверняка кучу денег стоит, но дело не в этом. Было вфальшивом дублоне что-то особенное. Когда требовалось сосредоточиться, Никадоставал монету из бумажника, вертел в пальцах, гладил неровную поверхность, ипочти всегда помогало: проскакивала какая-то искорка, мысль поворачивала вправильном направлении, и решение приходило будто само собой. Есть такие,энергозаряжающие артефакты, это давно известно. Они бывают универсальногодействия, а бывают и сугубо индивидуального. Несколько лет назад, проведядолгое, обстоятельное исследование, Ника установил, что старые нефритовыечетки, доставшиеся ему по наследству, некогда принадлежали Эрасту Петровичу и служилигениальному сыщику для внерациональной концентрации мыслительной энергии. Никедедовы бусы пользы не принесли — обычные зеленые камешки, ничего особенного.Зато поддельный дублон пришелся кстати.

Вот и сейчас, готовясь к встрече с женой и ее учителем, онвертел в кармане фальшивое золото. Как себя вести? Что сказать?

Напомни ей про детей, ведь она мать, пришла в головуспасительная идея. Сразу и подходящее выражение лица образовалось: мягкое, нослегка встревоженное.

— Здрасьте, — вежливо, но немножко рассеянно (тоесть именно так, как следовало) пожал он руку лауреату, который в ответулыбнулся двусмысленной кошачьей улыбкой.

А жене Ника сказал:

— Я на минутку, надо кое-что посмотреть. — Ивполголоса прибавил. — Слушай, нам нужно найти время — поговорить проГелю. С ней что-то происходит. Может быть, вечером?

Пианист деликатно отвернулся, а лицо Алтын, раскрасневшееся(будем надеяться, только от музыки) и ужасно красивое, виновато дрогнуло —стрела попала в цель.

— Ты же знаешь, у меня в одиннадцать ночной тест-драйв.