не готов. Я даже меч толком держать не могу. Умею, но не могу. Что будет, если я умру? Я столько раз должен был это сделать, но все никак не складывалось. Может быть, судьба берегла меня именно для этого часа?»

Неизвестно, сколько бы еще продолжался его внутренний монолог, если бы его не прервал звук шагов поблизости, за спиной Уни. Вскочив, юноша обнажил меч, и тело его само приняло максимально устойчивую и в то же время расслабленную позицию, из которой в любую секунду можно было атаковать в любом направлении. Впрочем, человек был только один, и приближался он со стороны, противоположной обители. Судя по одежде, это был вирилан, анвилл…

– Натайниш Ворен?

– Приветствую вас, Унизель Вирандо.

Уни дрожащими руками вернул клинок в ножны.

– Вы вернулись?

– Я перед вами.

– Я вижу вас. – Уни выдохнул. – Если не ошибаюсь, вы ездили к воинам договариваться о моем поединке.

Натайниш Ворен медленно кивнула.

– Ну и как, они согласились? Завтра я, возможно, умру, и сейчас мне просто интересно знать, как устроен весь этот спектакль.

– Они согласились, потому что есть то, что может происходить только в одном направлении.

– Конечно, вы говорите мне правду, но ничего не объясняете. Вириланы никогда не врут, они просто не выдают контекста, не так ли?

– Что конкретно вы хотите знать?

Уни на миг прикрыл глаза и вздохнул:

– Какие порядки в вашем царстве, как устроена власть? Как живут простые люди, какие налоги платят в казну? Зачем вам столько предметов роскоши, если анвиллы живут аскетично? Почему вы так любите уединение? Кто такие анвиллы и чем они отличаются от других вириланов? В чем секрет изготовления вириланских мечей? Мое кольцо, оно ведь из этого мира? Как Онелия может вызывать у меня видения? Почему вас на самом деле ненавидели и хотели уничтожить?

– Это все?

– Нет-нет, это все потом. Прежде меня интересует только один вопрос: почему я? Почему для этого дурацкого поединка вы выбрали меня? Кто выбрал – вы или Онелия? Знаю, что вы. Зачем? Я ведь не воин и никогда им не стану, чему бы ни учили меня с помощью ваших хитрых штучек. Зачем вам все это? Я ведь все равно не смогу его победить! Мой начальник, посол Санери, думает, что так вы хотите спасти себя от воинов, но я-то знаю себе истинную цену – я не переживу схватки!

Уни замолчал, не отводя взгляда от собеседницы. Она продолжала внимать ему.

– Я не отказываюсь от боя, моя судьба уже решена. Но я хочу знать только одно – зачем?

Натайниш Ворен чуть приподняла брови, словно намеренно демонстрируя удивление.

– Полагаю, что Онелия Лерис уже ответила вам на этот вопрос.

– Ответила? Нет, она просто переадресовала его обратно. Но какой смысл тогда его задавать, если ты сам должен ответить?

– Именно так. Вопрос – это только иллюзия, он нужен лишь в самом начале. Потом вы будете получать ответы сразу, но для этого нужно понять призрачность воздвигаемых вами границ.

– У нас в академии это называли софистикой.

– Тогда попробуйте без слов. Они ведь тоже лишь посредники. Посмотрите на меня. Вы хотите ответ? Сможете взять его сами?

Уни посмотрел на Натайниш Ворен.

– Не думайте, просто впитывайте.

– Вы… вы старше Онелии. Не знаю, на сколько старше, но это точно. Глаза другие. Как будто… О нет! Какой же мир за ними скрывается! Это не ваши глаза, они не могут принадлежать этому телу! Вот что меня действительно испугало тогда в ванной! Свет мой, как же мне страшно…

Уни вновь неожиданно испытал, будто он заперся в комнате, проверил тщательно все углы, сел за стол читать книгу и тут кто-то положил ему руку на плечо.

– Кто или… что вы? Скажите, скажите, молю вас! Что здесь вообще происходит? Как только начинаю думать обо всем, складывать из всего, что узнал, единую мозаику, словно дохожу до предела, дальше которого отдельные элементы не совпадают, как ни крути! Это словно барьер, а что дальше, что за ним? А вдруг там вообще ничего нет, вдруг это все декорации, фикция, обман? Вдруг вы просто маска на манекене из прутьев и тряпок?

– Прошу вас, проверьте это сами.

– Я? Проверить? Что вы имеете в виду?

– Вы можете прикоснуться ко мне… к моему лицу.

– Но разве у вириланов это принято?

– Вы всегда поступаете как принято, Унизель Вирандо?

– Я… понял вас. Сейчас, я попытаюсь…

Уни неуверенно протянул руки и остановил их у самого лица собеседницы. Ему казалось, что еще чуть-чуть, и он уткнется в ее скулу, которая окажется жидкой, как сметана, а женщина рассмеется диким, чудовищным хохотом…

– Прошу вас, не медлите. Чужие руки напротив лица не самое приятное зрелище, уверяю вас.

– Простите! – Уни дернулся и ткнул ей пальцем прямо в нос. – Извините!

Взяв наконец себя в руки, он медленно, как слепой, провел дрожащей ладонью по ее скуле к подбородку.

– Могу ли спросить о ваших впечатлениях?

Переводчик с усилием выдохнул. Ему было не по себе, но на этот раз от стыда.

– Натайниш Ворен, искренне прошу простить меня! Это было так глупо с моей стороны!

– Что вы обнаружили, Унизель Вирандо?

– Вы… настоящая. Ну, то есть вы живая. Человек из плоти и крови. Такой же, как я. Не знаю, что на меня нашло. Наверное, просто устал и распереживался. Я, пожалуй, пойду посплю немного, а то так и перегореть недолго.

Поклонившись едва ли не до земли, Уни повернулся, чтобы направиться к обители.

– Унизель Вирандо! – послышался за спиной тихий и на удивление мелодичный голос. От неожиданности он резко обернулся, словно пытаясь поймать его обладательницу до того, как она успеет скрыться под маской Натайниш Ворен.

– Вы уже поняли, кто мерило вещей в нашем мире?

Уни сперва замер, а потом его всего передернуло словно судорогой.

– Нет, не-е-ет! – он сжался и, медленно покачивая головой, приоткрыл рот, словно не находя слов, чтобы выразить свое неожиданное открытие.

– У нас здесь все очень просто на самом деле, – словно извиняясь, произнесла его собеседница.

Переводчик наконец взял себя в руки и с почтением поклонился:

– Не могу сказать, что осознал все полностью, но постараюсь принять это, Натайниш Ворен.

Глава 10. Спасательная миссия

Колонна эпибатов длинной змеей растянулась по городским улицам. Склады Себрания были далеко от порта, что казалось странным, учитывая их торговое назначение. Вордий не знал, что они использовались для