Гранатомёт раскаляется от непрерывной стрельбы, я обжигаюплечо даже сквозь броню. Ерунда.

На площадке с машинками вновь удирает от трех юрких демоновребёнок. Только на этот раз не чёрный, а латиноамериканец. Ох уж мне этиамериканские расовые комплексы… Неудачник останавливается как вкопанный, иприходится повторять короткую дуэль с демонами и пауком-пулемётчиком. Идём кзданию, на которое указал ребёнок. Но на этот раз Неудачник держит малышакрепко, и тому не удаётся вырваться. Вместо него в дверь вхожу я.

Почти весь холл занимает полупрозрачный колышущийся бурдюк сзубами. Ракеты проходят сквозь него насквозь, не взрываясь. Сжигаю тварь из плазмомёта,затрачивая две энергетические ячейки.

В следующей комнате, опутанные слизистой паутиной, дёргаютсядвое — мужчина и женщина. Их охраняет мелкий монстр, который даже не пытаетсяменя атаковать, а бросается приканчивать пленников. Расстреливаю его извинтовки, вместе с Неудачником освобождаю родителей мальчика. Дальше всё постандартному сценарию — рассказ про ужасы инопланетного нашествия, советы поповоду прохождения зеркального лабиринта и торжественный дар — плазмомёт.Программы примитивные, они не замечают, что у меня уже есть это оружие. Зеваю,принимая подарок. Воссоединённая семья удаляется. Всё картинно до отвращения —ребёнок идёт посередине, трогательно цепляется за руки родителей… Надо пониматьтак, что они выберутся из Сумрачного Города. Поглядываю на Неудачника — тотвполне серьёзен. Словно и впрямь спас три человеческие жизни.

Идём к зеркальному лабиринту. Оружие Неудачнику я так и недаю. Мне вовсе не нужен фокус с падающими и стреляющими винчестерами.

— Значит так, — командую я. — У входа в зал тыостанавливаешься. Ждёшь, пока я тебя позову. Потом спокойно подходим ккомпьютеру, и ты убираешься отсюда домой. Хорошо?

— Да.

— Ты понял меня? Никаких глупостей делать не будешь?

Неудачник смотрит мне в глаза.

— Глупость — это прикрывать тебя от выстрела?

— Да! Я разберусь сам, а ты выйдешь отсюда. Понял?

— Понял.

Ох, не верится мне в его искренность… Но делать нечего.Проходим зеркальными коридорами, у входа в зал я хлопаю Неудачника по плечу.Тот послушно останавливается.

— Жди. Жди меня и я вернусь, — говорю я. Делаю шаг к проёму,но не выдерживаю, оборачиваюсь.

— Слушай… кто бы ты ни был… Я очень устал.

Неудачник кивает.

— Мне надоели эти глупости, — говорю я. — Пообещай, что невыскочишь под выстрелы. Пообещай, что никуда не уйдёшь. Я хочу тебя вытащить ивернуться домой.

— Я сделаю всё, как ты говоришь, — произносит Неудачник. И янеожиданно ему верю.

— Спасибо, — шепчу я, прежде чем рвануться в зал.

И начинается огненная карусель.

Гвардия Принца Пришельцев палит в меня с тринадцатибалкончиков, я тоже стреляю — наугад. «BFG-9000» выжигает три зеркала однимзалпом. Помещение наполнено серебряным дымом. Пули колотят по броне, сбиваяменя на пол. Стреляю в падении, вращаюсь на спине словно в забытом танце своейюности — «брейке», ещё два раза стреляю. Три зеркала, три зеркала, три зеркала…

Последняя зеркальная грань, и уже настоящий балкончик сдвумя монстрами. Они залиты зелёной кровью, «BFG» изрядно посёк их чешуйчатыетела. А моя броня ещё держится, помятая, раскалённая, но по-прежнему надёжная.

Последний выстрел — огненный шар, треск вторичных разрядов…Монстры кричат, умирая, превращаясь в вихри чёрного пепла.

И наступает тишина.

Зеркальный зал выжжен и разрушен, лишь выходной компьютерторжественно мерцает экраном среди погрома.

— И пришла тишина… — шепчу я, поднимаясь на колени. Спасиботебе за броню, Анатоль, спасибо… — Неудачник! Слабый звук из коридора —неуверенный шаг. И два коротких хлопка — выстрелы из штуцера.

Мне не надо ничего объяснять.

И утешать меня не надо.

Я пру к проёму, перешагиваю через окровавленное телоНеудачника, смотрю в зеркальную бесконечность коридора.

Алекс стоит в окружении своих бесплотных двойников, опустивштуцер. Он в остатках бронежилета, его лицо в крови. Дуло штуцера смотрит впол, навстречу отражению.

— У меня нет больше патронов, — говорит он.

Откидываю «BFG-9000», снимаю с пояса пистолет. Тыкаю дулом влоб Алекса, так, что тот отшатывается.

Даже злости нет.

Алекс молча ждёт выстрела.

— Садись, — говорю я, опуская оружие. — Садись, гад…

Он садится, и я сажусь рядом с ним на полу, а телоНеудачника, которому опять не повезло, слепо смотрит в потолок.

— Зачем ты его убил?

— Я… хотел убить тебя, — говорит Алекс. — Я гнался за тобой.Боялся опоздать. Не заметил, что он без оружия.

— А меня — зачем?

Алекс кривится в улыбке.

— Ты меня шлёпнул на первом уровне. Забыл, что ли?

— Нет. И эта вся причина?

— Мы же договорились идти совместно!

Боже, за что мне такое наказание?

— Ты хочешь сказать, что не собирался пристрелить меня сам?Из-за лишней обоймы?

— Подумывал, — спокойно признается Алекс. — Но я ведь тогдаещё не решил. А ты меня убил.

И вот тут меня разбирает хохот. Я валюсь на пол, утыкаясьшлемом в ногу Неудачника. Колочу рукой по зеркальному стеклу.

— Урод! — кричу я. — Дубина!

Почему-то Алекс обижается.

— Я ведь в тебя не выстрелил! — кричит он. — А ты в меня —да!

— Парень, да ты с катушек съехал! — говорю я. — Мститель,мать твою… Зорро недоделанный… Я — дайвер! Понимаешь? Парнишка, которого тышлёпнул, двое суток в глубине! У него таймер отключён! Он загнуться может, еслия его не вытащу! А ты, со своими комплексами… идиот, идиот…

— Дайвер? — тупо повторяет Алекс.

— Дайвер! — мне сейчас плевать на вечную конспирацию. — Мнена этот «Лабиринт»… с сорокового этажа! Я пытаюсь спасти человека — а тыиграешь в войну, щенок! Сколько тебе лет, мальчик?

Алекс отвечает не сразу. Но всё-таки отвечает.

— Сорок два.

Меня охватывает новый приступ хохота.

Вот оно, царство Питера Пена, остров вечных детей.

Разменявший пятый десяток лет любитель военных игр.