Я тоже с ним не спорю. Такая мирная и хорошая беседа. Мы таклояльно друг к другу относимся — загляденье.

— Тогда — предлагаю вам разовое сотрудничество! — веселоговорит Урман. — Работа несложная, а платим мы хорошо.

— Полагаете, вытащить Неудачника из «Лабиринта» — так легко?

В яблочко! В наливное! Лицо Урмана дёргается, потом оновладевает эмоциями, но тик под левым глазом остаётся. Один-ноль, нет!..пять-ноль!

— Объясните, о чём вы? — неубедительно вопрошает господиндиректор.

— После вас.

Или меня сейчас убьют, или выложат карты на стол.

Урман всё же умеет держать удар.

— Одной из областей деятельности корпорации являетсядемографический контроль Диптауна.

Качаю головой — я не понял…

— Количество обитателей виртуальности — в каждый моментвремени. С точностью до человека. По районам, зданиям, пространствам впространстве, вроде нашего.

— Зачем? И по какому праву?

— Это было общее решение, принятое ещё год назад, — пожимаетплечами Урман. — Сравнение нагрузки на отдельные сервера, привязка к временисуток — всё это позволяет скоординировать работу, удешевить пользованиевиртуальным пространством. «Америка Он Лайн» — один из основных заказчиков,мелкие компании тоже присоединились.

Опять меня подводит пренебрежение к открытой информации.

— Мы вели контроль по числу входящих-выходящих сигналов насерверах, — продолжает Урман. — Очень просто и надёжно. Очень оперативно.Сервера отчитываются каждые две минуты. Ничьи права не нарушаются, а мы знаемобщее количество людей, находящихся в виртуальности. Это не слежка, только статистика.

Киваю.

— Параллельно ведётся контроль количества обрабатываемыхкомпьютерами объектов в каждом районе, — продолжает Урман. — Таким образом мызнаем, сколько человек находятся в той или иной области пространства. Отчёттакже каждые две минуты. Легко понять, что если сложить активно действующиеобъекты всех районов, то получится уже известная цифра — количество людей,вошедших в глубину.

Я понимаю.

— Цифры не сошлись?

— Да. В виртуальности находится на одного человека больше,чем должно быть. Компьютеры его видят, он функционирует в киберпространстве, ноон никогда не входил в сеть.

Урман встаёт, взмахивает рукой — и на стене, поверх бетона истальной решётки, разворачивается огромный экран. Я привстаю. Это картаДиптауна и окрестностей, словно сшитая из крошечных лоскутков. Каждый лоскуток— сервер, обслуживающий данный участок пространства. Поверх лоскутков — мелкаякрасная сыпь, это входные серверы, телефонные линии, по которым можно войти вглубину.

Красиво. Все буржуи — показушники.

— Можно просмотреть данные по районам, — сообщает Урман. —Вот, например…

Он шагает к экрану, потянувшись тычет пальцем в квартал«Аль-Кабар». Над экраном вспыхивает табло. «1036/803».

— Понятно?

— Ваши сервера держат в виртуальном пространстве тысячутридцать шесть человек. Включая меня. И все, кроме меня, подключились черезваши собственные каналы?

— Конечно. Рискованно пропускать секретную информацию черезчужие линии — даже самых надёжных провайдеров. Мы имеем собственные каналы вдвенадцати городах, где проживают наши сотрудники.

— Но тогда невозможно обнаружить Неудачника!

Я подхожу к карте, отыскиваю ресторан «Три поросёнка»,вовремя спохватываюсь, и тычу пальцем в другое заведение, неподалёку. Там я быллишь пару раз, и мне не понравилось. Слишком шумно и помпезно.

«63/2».

— Вот это более распространённая картина, верно? Впространстве ресторана гуляют шестьдесят три человека, но лишь двое вошли черезего собственный телефонный канал!

Урман кивает.

— Мы вышли на «Лабиринт» иным образом.

Я уже не помню о том, что передо мной хитрый и не слишкомдоброжелательный собеседник. Мне интересно разгадать, каким путём они отыскаличеловека, не входившего в глубину.

— Так… прослеживать каждый отдельный сигнал — немыслимо.Дорого, долго, да и запрещено.

Урман смотрит на меня с таким самодовольством, словно это онсам решил проблему, а не отдал приказ специалистам.

Подумаем. Иногда полезно.

Вот — поток электронных импульсов. Сейчас неважно, откуда онвзялся. Это информация — простенькое трёхмерное изображение человека,Неудачника. Она входит в компьютер, создающий тридцать третий уровень«Лабиринта», возможно — через модем, а возможно — и непосредственно в процессор.Компьютер помещает изображение в начало уровня, и готовится управлятьперемещениями Неудачника, транслировать его голос остальным игрокам,рассчитывать эффект его выстрелов, перемещать камешки, задетые его ногой. Ну и,конечно, отсылать Неудачнику картинки, которые он видит левым и правым глазом,звуки, которые он слышит, те толчки, которые он чувствует посредствомвиртуального комбинезона.

Стоп — куда отсылать? Если он не входил в глубину?

Получается сбой. Компьютер обрабатывает действия Неудачника,но не знает, откуда они взялись, и куда посылать результаты. Это можетотразиться на показателях сервера? Должно. Но на очень специфических — начём-то вроде соотношения между объёмом обрабатываемых процессором данных иколичеству посланной-принятой по модему информации. Надо заранее интересоватьсяэтим показателем, чтобы за несколько часов выявить сервер, на котором появилсянезваный жилец…

— Вы ждали его, — говорю я. — Вы знали, что он появится!

— Допускали такую возможность, — уточняет Урман. — Рано илипоздно должен был появиться человек, способный входить в виртуальностьсамостоятельно.

— Без компьютера? — я произношу этот бред, который — вотведь смешно — даже не покажется бредом любому, далёкому от компьютеров и сетей!Это так же смешно, как представить себе человека, умеющего подключаться ктелефонной линии. Это просто глупо.

Но Урман может быть кем угодно, кроме дурака. Он простоймиллионер, извлекающий для «Аль-Кабара» прибыли отовсюду — из земных недр,космических спутников-ретрансляторов и простуженных носов.

— Не только мы работаем над альтернативными вариантамиобщения с компьютером, — говорит Урман. — Клавиатура, мышь, шлем и комбинезон —всё это остатки довиртуальной эпохи. На очереди — прямое подключение кзрительным и слуховым нервам. Разъёмы… — он крутит пальцами у виска, то лисомневаясь в собственном здравомыслии, то ли пытаясь изобразить розетку,пристроенную за ухом. — Но этот путь требует очень серьёзной работы надменталитетом общества. Труднее сломать психологию людей, чем просверлитьчерепную кость и воткнуть в мозг микросхему. Если этого не потребуется… еслиможно будет просто входить в виртуальность… мир перевернётся.