все меньше кучки он замел в конверт из манильской бумаги и выкинул в мусорку. Закончив прибираться, Бен опустил взгляд в корзину для мусора, и ему показалось, будто гордая голова Ахмеда теперь оказалась именно там.

* * *

Когда в тот же самый день автобусы с футболистами въехали на территорию кампуса школы Тернбулл, у Бена на манжетах рубашки и между шнурков кроссовок еще виднелись состриженные волоски Ахмеда. Бен все пытался прочитать «Тартюфа», но ему никак не удавалось сосредоточиться на тексте. Основная школьная команда ехала в автобусе позади них, и казалось странным, что, будучи в запасном составе, они должны были прибыть в кампус первыми.

Несмотря на то что эта школа находилась всего в двадцати пяти минутах езды к югу от Сент-Джеймса, деревья здесь еще не начали окрашиваться в осенние тона. «Школа Тернбулл. Осн. в 1893 г.» — значилось на металлической табличке с оранжевым напылением. Бен сознавал, что участие в запасном составе на этом матче для него ничегошеньки не значит — особенно в такой день, — но все равно ладони у него, как всегда, потели от волнения, а в автобусе царила тишина.

Газоны на территории школы Тернбулл выглядели такими зелеными и сочными, что казалось, будто они пожрали все прочие газоны и лужайки в округе, а перила оград, протянувшиеся между гранитными столбиками, были выкрашены в едва ли не светящийся белый цвет. Все таблички и указатели — на каждом здании и каждом перекрестке — были в точности такими же, как и на въезде: металлическими с оранжевым напылением и белым шрифтом. Бен вдруг понял, что в Сент-Джеймсе все таблички друг от друга хоть немного, да отличаются и расставлены, развешаны как-то бессистемно. Они миновали гигантский стеклянный куб, перед которым стоял кусок мрамора с подсвечиваемыми стальными буквами, сообщающими, что это библиотека Олстеда.

Когда их подвели к тернбулловскому спортзалу, Бен был просто изумлен его извилистыми формами, гладкой серой шиферной обшивкой, огромными окнами высотой в три этажа. Спортзал в школе Сент-Джеймс казался всего лишь прямоугольной коробкой из шлакоблоков — этот же выглядел как музей современного искусства. Их команду провели в вестибюль, где в разгоняемом кондиционерами воздухе колыхались над головами флаги школьных спортивных клубов, а также висела гоночная лодка, которая, согласно бронзовой табличке на стене, в 1966 и 1971 годах выиграла Королевскую регату Хенли. По винтовой лестнице они поднялись в раздевалки для гостей — очень светлые и чистые, с рядами широких вместительных шкафчиков, выкрашенных в оранжевый цвет тернбулловского тигра.

Обе команды школы Сент-Джеймс переоделись в свою форму и оставили в шкафчиках сумки. Отдельные ребята не забыли прихватить с собой кодовые замки, хотя идея о том, что кто-то здесь украдет их добро, казалась немыслимой.

Тренер Йоханссен провел с ними пятиминутку, после чего юные спортсмены спустились по задней лестнице к футбольному полю — к этому морю зеленой травы, размеченному на отдельные четырехугольники. Они прошли мимо плавательного бассейна Вонга — кирпичного здания с купольной крышей и множеством таких же, как в спортзале, огромных окон. Широкая водная гладь разрезалась бело-голубыми разделительными линиями, еще имелся отдельный бассейн для прыжков в воду с двумя трамплинами и двумя вышками — в точности как на Олимпийских играх. Теперь Бен, кажется, начал сознавать опасения и Фелпса, и Эстона. Глядя на ходу в гигантские окна, он увидел, как девушка азиатской внешности подошла к самому краю высокой бетонной платформы, развернулась спиной к открытому пространству и, замерев на пронзительный миг, прыгнула назад, подобрав тело в одиночном сальто, после чего вытянулась во весь рост и скрылась из виду за линией широкого подоконника.

Школьная команда проиграла со счетом 1:0, запасной состав сыграл вничью 2:2. Бен оправдывал себя парой эффектных остановок мяча. Обе их команды прошли обратно в здание спортзала. Бен по-быстрому принял душ и решил до посадки обратно в автобусы немного прогуляться по здешним коридорам.

Все оборудование в тренажерном зале было одной марки, а вся обивка на подлокотниках и скамейках, а также манжетах для тяги была из одинакового винила неизменного для Тернбулла оранжевого цвета. Еще здесь имелись пристройка с четырьмя баскетбольными площадками и беговой трек в три дорожки вокруг спорткомплекса. Бен миновал дверь с табличкой «Просмотр фото- и видеоматериалов». Там оказалось заперто.

В небольшой прихожей возле кабинета с надписью «Заведующий физкультурой и спортом» на кофейном столике между двумя новенькими мягкими креслами виднелась целая россыпь журналов. Вторым сверху Бен заметил «Ежегодный отчет Тернбулла» и быстренько прибрал его себе в сумку, прежде чем поспешить обратно к автобусу.

* * *

Бен снова сидел на виндзорском стуле с расходящимися перекладинами перед столом Фелпса. Только Марксон на сей раз устроился на стуле рядом с ним, а мистера Деннета в кабинете не было. Лицо Фелпса не выражало ни малейшего радушия. Случись им придвинуться к Бену поближе, они бы ощутили тяжелый дух у него из пересохшего рта.

— На этот раз ты должен быть абсолютно честен с нами, Бен, — произнес Фелпс.

Бен хотел было сказать, что он и в прошлый раз был с ними честен, но в ответ лишь кивнул.

Эстон уже вызывал Фелпса к себе в кабинет, и они обсудили свою дальнейшую стратегию на случай, если о произошедшем узнают в газетах. Эстон дважды пытался дозвониться до родителей Ахмеда, но оба раза попадал лишь на руководителя аппарата шейха, мистера Рафсанджани. Фелпс сознавал, однако, что в этом деле у них нет права на ошибку.

Хатч с Эваном, помнится, хохотали до слез у себя в комнате, хотя и понимали, что со стороны Энниса это был подлый и низкий поступок, но все равно не могли удержаться от смеха. Особенно вспоминая, как безмятежно Ахмед перед этим разглядывал свою открытку. Вышло просто идеально!

Может быть, Бен высказал что-то эдакое, когда был на попойке в «желобе»? Может, что-то насчет того, что свалить с боя новичков — вообще дерьмовая была идея? Последнее, чего бы хотелось Бену, — это присваивать себе чьи-то «заслуги».

Пока друзья не видели, Бен потихоньку внушал Ахмеду, что кроссовки будут здесь куда уместнее, чем кожаные ботинки с пряжкой. Предлагал соседу послушать альбом The Rolling Stones «Раскаленные камни» или «После золотой лихорадки» Нила Янга вместо того заунывного и тягостного, гитарно-цимбального хлама с дребезжащими голосами, что Ахмед обычно слушал.

— Понятно, что ученики всегда друг друга покрывают, Бен, — между тем говорил Фелпс. — Но это не просто поставить кому-нибудь на дверь ведро воды. Насильно обрить кому-то голову — низкий и жестокий поступок.

— Кто бы это ни был, он носил толстовку с накинутым капюшоном. Его лицо было