– Да, ребята, что-то неладно, я погляжу, в вашемкоролевстве. Совсем неладно, – пробормотал Сварог, когда их лошади забиликопытами дорожную грязь, пропитавшуюся кровью, в пяти каймах от жуткогозрелища. Сварог ожидал, что Клади вновь начнет цитировать местные пророчества,но девчонка молчала. Даже странно…

А это еще что?

Белые листья, листья-альбиносы, на осинах обычно не растут.Тем более размером с кленовый лист, продолговатые и свернутые в трубку.

Сварог спешился, передал повод своего скакуна Клади.

Значит, человек перед гибелью успел выдернуть документ из-запазухи или из сумки (вряд ли он не выпускал его из рук всю дорогу) и отброситьподальше. А раз так, следует предположить, что бумага содержит нечто важное…

Неизвестно, кем был погибший, что за документ и комунесчастный его вез, но коли в предсмертный миг отбросил подальше, стало быть,хотел, чтобы кто-то нашел и правильно распорядился. Последняя воля погибшего,ее надо уважать. К тому же иначе пропасть может бумага. Самое простое – вотвозьмет и хлынет ливень, чернила размоет. Сварог посмотрел на Клади. В ееглазах плясал ужас, но она мужественно не двигалась с места. Будешь тутмужественным, когда сначала черные монахи, а теперь еще такое… Он достал листокиз переплетения ветвей. Часть плотной бумажной трубки была оторвана. Сварогвгляделся в неровные края – да, оторвана, а не отрезана или обрублена. Длятого, чтобы медленно разорвать плотный бумажный скруток, надо быть человекомнезаурядной силы. А уж одним рывком, на который, судя по всему, лишь и моглохватить времени у погибшего… Да и зачем ему понадобилось рвать документ стольбестолковым образом? И куда он дел вторую половину? Сварог внимательноогляделся, но ничего не обнаружил. Так что, скорее всего, бумагу располовинилото самое нечто, чьи коньковые следы на дороге окружали короткими дугообразнымибороздами место трагедии. Располовинило и сожрало, должно быть. Кстати, следыздесь же и пропадали, ни назад, ни вперед по дороге не продолжались…

«Комадорн.

По последним данным, исследования Сиргамаса завершены усп…

…этих экспериментов станет создание и использование и целяхсугубо дивер…

…уже сейчас совершенно ясно, что примерно десять –двенадцать двоякод…

…боевого отряда, противодействие которому будет затрудненоотсутствием…

…Вашего сведения, что это вопрос нескольких дней. Считаюнеобходи…

…создание аналогичных боевых групп незамедлительно. Впротивном случае…

…известить заинтересованные лица. Связь обычная».

Вот как. М-да. И как прикажете все это понимать? Шпионскиеигры? Нет, в самом деле, оч-чень похоже, судари мои… А нам это надо? Нам это ненадо. Нам надо домой. К папочке Гаудину, пусть он в шпионских страстяхплещется…

Он аккуратно положил бумагу на место, подошел к лошадям,посмотрел снизу вверх на Клади. Та глядела на него с непонятным выражением – толи испугом, то ли ожиданием. Негромко поинтересовалась:

– Что там?

– Сам не пойму, – честно признался Сварог изакурил. – И, прости, тебе читать не дам. Не нашенского это ума дело,лучше в такие игрушки не играть… Ну что, двинулись дальше?

Лес вскоре закончился, пошли бескрайние, опять женеухоженные поля. По очередному мостику они пересекли очередную спокойную речку(слева вхолостую крутилась ветхая водяная мельница), вдалеке показалисьдеревенские домики.

На самых подступах к городу, в полукабелоте от окраинныхдомов, одноэтажных и невзрачных, путь им преградила застава. Впрочем, застава –это громко сказано. Поперек дороги было возведено несерьезное заграждение ввиде укрепленного на козлах замшелого сучковатого бревна, которое, судя повсему, при нужде просто-напросто отодвигали к обочине.

– А это зачем еще? – вполголоса спросил Сварог.

– Положено так. Разное в округе бродит, сам видел…

Сварог недоверчиво хмыкнул.

Действительно, бревно было обито полосками блестящегометалла – не иначе как серебра, но Сварог сильно сомневался, что оно послужитсерьезной преградой для местной нечисти и прочих лесных разбойников: к городуже не обязательно пробираться по дороге… А еще у Сварога сложилось стойкоевпечатление, что «шлагбаум» воздвигнут здесь не столько для того, чтобы непущать незваных гостей в Митрак, сколько наоборот: не выпускать кого попало изгорода.

Справа от заграждения, каймах в двадцати к закату,возвышалась несмешная пародия на блокпост: грубо сколоченная некрашенаявремянка с плоской крышей, куда могли бы втиснуться от силы трое щуплыхсолдатиков, причем без амуниции. К дверному косяку была небрежно прислоненаустрашающего вида алебарда, а перед открытой дверью, подвешенный на закопченнойтреноге над костерком, булькал походный котелок, источая грибной аромат.Граница на замке и но пасаран, короче говоря.

Заслышав топот копыт, из времянки выдвинулся крепкий пожилойусач – с изрытым оспинами лицом, со старым шрамом на скуле, в расстегнутой допупа форменной рубахе и мятых штанах. На волосатой груди висела на простойверевочке высушенная лапка какого-то мелкого зверька. Усач заспанно потер лицо,сунул нос в котелок, потом посмотрел на гостей. Выудил откуда-то из-за двериштуковину, отдаленно напоминающую итальянский девятимиллиметровый ПП «Беретта»,производимый в начале сороковых годов, и нога за ногу, небрежно уцапав оружиеза цевье, направился к ним. В каждом его движении сквозил абсолютный пофигизмабсолютно ко всему на свете, однако Сварог моментально напрягся и незаметноправой рукой нащупал шаур. Возможно, старому вояке оставались считанные дни допенсии и посему он совершенно справедливо забил болт на службу. Но по повадкам,по быстрому взгляду, которым усач одарил парочку в балахонах, по тому, с какойнарочитой небрежностью держал автомат, в нем угадывался боец, прошедший огонь иводу и не растерявший кое-каких навыков. Сварог выжидал, осторожно поглаживаяшаур. Прошивать ветерана очередью он пока не собирался, а вот в качестведемонстранта силы миниатюрный метатель звездочек вполне потянет…

Охранник остановился по ту сторону заграждения – так, чтобоба гостя были в поле его зрения, но, в случае чего, мешали бы друг другунапасть одновременно, – и зевнул во всю пасть.

– Стой, кто идет, – сказал он. Усы у него былироскошные – длинные, чуть ли не до груди, ухоженные, с загнутыми в разныестороны кончиками.

– Свои, – ответил Сварог. И глянул на Клади. Тасидела в седле неподвижно, по обыкновению опустив глаза и всем своим видомдавая понять, что мирская жизнь ей глубоко по барабану и пусть чужеземецвыкручивается, как хочет. Чужеземец хмыкнул, отпустил поводья (умница-лошадкастояла, как вкопанная) и, покопавшись левой рукой в кошеле, протянул стражуцентавр. Уж этот жест должен быть понятен во всех мирах.

Страж монету принять изволил.