Сварог вскочил в седло. Клади тоже. Снизу от реки донеслось:

– Вперед без ускоку, назад без усмотру, ушком некивните, глазом не мигните, на сторону не скачите, назад не воротитесь, душамвашим сквозь ловушки, а тушам вашим мимо стрел.

Когда лошади отмерили уже с десяток уардов пыльной дороги,всадников догнал голос юродивого:

– Не ходи на бугры морские! Мосты обходи! Мостов бойся!

А, черт!..

Сварог чуть было не поддался порыву повернуть коня. Чтобывзять убогонького за грудки, хорошенько встряхнуть и дознаться, откуда он промосты знает. Потому что это уже даже не смешно. Все кому не лень, а теперь воти в этом мире предупреждают его, Сварога, об опасности мостов. На лбу у него,что ли, прописано тайными чернилами о несовместимости его судьбы с мостами? Игде ж, наконец, тот мост, от которого его предостерегают разные вещуны?!Сколько уж пройдено, и вроде бы ничего, проносило, вот еще один мост позади,входя на который, к слову, Сварог думал о чем угодно, только не о мрачномпророчестве. Кстати, теперь добавилось еще одно предостережение: не ходи набугры морские. А это еще что за фигня такая? Острова?.. Волны?..

Клади догнала его и поскакала рядом.

– Не надо этого делать. Ты ведь думаешь избавиться отдара смятенного? Это все равно, что снять с себя кольчугу, собираясь на бой…Мало кто удостаивается подношения от смятенного. Считается, что он за своюжизнь может одарить лишь трех человек. Поэтому быть выбранным смятенным –большая удача, и вещи из рук смятенного хранят, как талисман.

– Вот оно как. Повезло мне, значит, – сказалСварог, стараясь не переборщить с иронией. – А скажи-ка, прекраснаяохотница, у меня что, нездоровый цвет лица? Я произвожу впечатление желтогочеловека?

Клади ответила со всей серьезностью:

– Считается, что взору смятенных открыты истинные,внутренние цвета человека.

– И что означает желтый цвет?

Она замолчала, вроде бы над чем-то раздумывая.

– Не знаю, не знаю… – И опять ненадолгопогрузилась в себя. – Возможно, тебе и не повезло. Говорят, смятенныеспособны предчувствовать будущее или, вернее, видеть цвета будущего. Неисключено, он почувствовал, что тебя ждут непростые испытания, и попытался хотьчем-то тебя оберечь. Потому и подарил амулет.

– Значит, ты полагаешь, это амулет? – Сварогразжал ладонь, чтобы еще раз полюбоваться подаренным звериным зубом. Клык какклык, если не считать того, что неизвестно, чью морду он когда-то украшал.Никакого таинственного тепла не излучает, магического покалывания кожи не чувствуется,загадочные письмена не нанесены. – Полагаешь, он обережет меня? Чтож… – Сварог отогнул полу камзола и упрятал клык в карман штанов. –Как говорится, поживем – увидим.

Клади отъехала от Сварога, решив, по всей видимости, что всенеобходимое сказано и она добилась, чего хотела. Может быть, вдобавок заключив,что избраннику смятенного необходимо остаться наедине с мыслями о цветахгрядущего.

«Ох уж мне эти юродивые ясновидящие и убогие предсказатели…»– подумал Сварог.

Дорога продолжала спускаться со взгорья на равнину. Ветерок,разгулявшийся после рассветного затишья, качал еловые и сосновые лапы,шелестела листва дубов и вязов, подрагивали осины. Совсем не знакомых деревьевСварог приметил немного, хотя незнакомы они могли быть именно ему, а на самомделе так же, как те же сосны, благополучно произрастали где-нибудь на Таларе,может быть, и на Земле. Мы с вами очень похожи…

Дорога раз взлетела на холм, поросший мелколесьем. С еговершины удалось лигах в трех, пардон, кабелотах в двух впереди увидеть цель ихнедолгого путешествия – город Митрак, столицу славного княжества Гаэдаро.Булавочными иглами торчали шпили, в подвижных точках угадывались флюгера,кое-где над коричневой чешуей крыш поднимались печные дымки. Дорога нырнула влес, скрывая вид на город. Снова обступили деревья.

Сварог не сразу понял, что же изменилось в окружающем. Вродебы все то же самое, тянется по сторонам лес, разве больше стало лиственныхдеревьев, уменьшилось хвойных, да вот гложет ощущение, будто недостает чего-топривычного. Ах ты ж, дьявол!.. Стало тише, исчезла птичья разноголосица.Городские браконьеры, что ли, разогнали?..

Конь заржал и взвился на дыбы, когда дорогу впередиперерезали следы. Всем следам следы – узкие и глубокие борозды, вспоровшиегрунтовку короткими дугами, словно некто на гигантских коньках рассекал леснойтракт.

Кое-как успокоив занервничавшее животное, Сварогвопросительно взглянул на спутницу, также не без труда усмирившую свою лошадку.Клади, как уже раз случилось за их недолгую поездку, лишь пожала плечами.

– Лошади зря упираться не станут. Не нравятся мнеэти… – Сварогу пришло на ум довольно специфическое, но подходящее к темеслово: – …непонятки.

– Другой дороги к городу нет, – сказала Клади. Ее«непонятки» вроде бы не напугали. По крайней мере, внешне спокойна.

– Нет, говоришь?

«Третий глаз», задействованный Сварогом для круговогоосмотра, ничего к обстановке не прибавил. Ну, раз другой дороги нет…

– Тогда вперед.

Вот уж теперь точно шаур не будет бесполезным. Сварог сжалего в кармане.

Лошади нехотя, но пошли, приученные доверять и повиноватьсячеловеку. Двигались шагом. Сварог крутил головой, отслеживая обстановку на всетриста шестьдесят градусов. Борозды словно от гигантских коньков, внезапнообъявившиеся на дороге, тянулись и далее.

«Привычка – вторая натура, – промелькнуло краешкомсознания. – Банальность, но в точку сказано. Вот привык к Доран-ан-Тегу –пустота на боку ноет, как ампутированная нога. Главное, по привычке несхватиться за ту пустоту…»

Картина открылась не внезапно. Это они увидели издали, когдапосле поворота распахнулся взглядам очередной участок дороги. И чем ближе ониподъезжали, тем меньше сохранялось надежд на обман зрения. А вскоре сомнения ивовсе иссякли.

Сварог немало повидал на своем веку подобного. И знал – егоне вырвет, он не хлопнется в обморок, не станет отводить глаза. Однако ком кгорлу все же подкатил, кровь прилила к голове, заломило в висках, участилосьдыхание, нервы натянулись – трудно, оставаясь человеком, сохранять хладнокровиепри виде такого. Но откуда взялась стальная выдержка у юной девчонки, скажитена милость?! Они ехали вровень, и профиль Клади был открыт взгляду Сварога – налице зеленоглазой охотницы не дрогнул ни один мускул. А картиночка-то,представшая во всей красе, была не для слабых нервов.

Два трупа лежали у обочины. Лошади и всадника. И с обоихбыла начисто содрана кожа. Словно сине-красные силуэты животного и человека скартинок в учебнике зоологии обрели объем. Кожа исчезла бесследно. Не брошенапоблизости, не видно разодранных и разбросанных клочьев. Будто кожу унесли ссобой в качестве боевого трофея. В клочья была разодрана одежда всадника,разноцветные лоскутья аляповатыми заплатами пестрели на дороге, свисали скустов и деревьев.