Крупье торжественно провозгласил в полном соответствии справилами настоящих казино:

— Фет ву жу, мадам и месье! Рьен не в а плю!

И отработанным движением привел колесо в движение, запустилшарик. Вновь напряжённая тишина, никто, казалось, и не дышит. Шарикподпрыгивал, трещал и постукивал… Остановился наконец. Протянув через столлопаточку, крупье с бесстрастным лицом сгреб все до единой бестужевские монеты— потому что Бестужев, как оказалось, пополнил ряды проигравших. К чему отнёссясовершенно равнодушно.

— Делайте ваши ставки, дамы и господа!

Бестужев встал из-за стола и вернулся к графине, всё этовремя наблюдавшей за ним с жадным любопытством.

— И это всё?

Бестужев пожал плечами:

— Сколько у меня с собой было, столько и проиграл. Неставить же булавку из галстука или часы…

— Бедненький! — с деланым сочувствием протянулаграфиня, вновь выходя в тихий полутёмный коридор. — Проигрались в пух ипрах, мне, право, совестно…

Бестужев пожал плечами:

— Вздор… Деньги были небольшие… Зачем вы меня тудапривели?

— Хотите правду?

— Да, разумеется.

Графиня остановилась у высокого окна, повернулась кБестужеву, загадочно глядя в полумраке:

— Мне просто хотелось посмотреть, как вы поведёте себяза рулеткой.

— И каковы впечатления?

— Любопытный вы человек, князь, — сказалаграфиня. — У вас на лице не было и тени азарта, всё это вас нисколько незанимало, вы словно выполнили некую повинность, будто билет предъявиликондуктору…

— Я вас разочаровал?

— Ну что вы. Просто я полагала, что сибирский князьдолжен быть человеком азартным…

— Я азартный человек, графиня, честное слово, —сказал Бестужев. — Но, по моему глубокому убеждению, этот нехитрыймеханизм ничего общего с азартом не имеет. Ну откуда там возьмётся азарт? Числолунок давным-давно строго оговорено, как и красное-чёрное, чет-нечет… Это всего-навсегослучай. Слепой случай.

— А что же тогда для вас азарт?

— Приключения, опасности… одним словом, то, чей исходзависит исключительно от человеческих усилий. Когда сам человек только и влияетна ход событий.

— Ах вот как… Любите приключения?

— Что скрывать… — сказал Бестужев с полузабытойуже лихостью чёрного гусара.

И подумал, что приключений в его жизни, если разобраться,было исключительно мало. Вполне возможно, кому-то стороннему многое импережитое и могло показаться чистейшей воды приключениями, но для самогоБестужева это были либо исполнение служебных обязанностей, либо непростыежизненные ситуации, в которые лучше бы не попадать. Нет, не был он любителемприключений, терпеть их не мог…

— Я тоже, — призналась графиня. — Пойдёмте?

Бестужев шёл за ней, не задавая вопросов. Лестница начетвёртый этаж уже была совершенно тёмной, и он едва различал ступеньки подногами — но каблучки графини цокали уверенно, словно она могла видеть во мраке.Очередная анфилада, бледные пятна картин, странная, уродливая фигура справа…Бестужев едва не шарахнулся, но глаза успели привыкнуть к полумраку, и онсообразил, что видит полный рыцарский доспех.

Графиня внезапно остановилась, повернулась к нему:

— У вас богатое воображение?

— Не знаю, могу ли похвастать…

Она придвинулась, насколько позволяло пышное платье,понизила голос:

— Попробуйте представить, что никакого двадцатого веканет. Турки как раз движутся к Вене… кстати, старое крыло дома построено года зачетыре до знаменитой битвы… но она ещё не произошла, польский король ещё неспас Европу, и никто пока не знает, как повернутся дела…[6] —Илона положила ему руку на плечо. — Попробуйте представить, что мы с вами тами тогда… У вас получится…

Она замерла, загадочно посверкивая глазами. ПонемногуБестужев стал погружаться в какое-то странное состояние: он, разумеется, неверил, что можно этак вот, запросто, перенестись в прошлое — но в том-то идело, что здесь, сейчас совершенно ничего не осталось от двадцатого века: недоносилось ни одного звука, присущего исключительно этому прогрессивному имногообещающему столетию, старинная мебель и картины были почти чтосовременниками битвы под Веной, а рыцарские доспехи и вовсе старше её нанесколько веков, перед ним стояла молодая женщина, чей пышный наряд ко днюславной битвы уже давным-давно вышел из моды, и его не носили даже старухи…Если поддаться полету фантазии, поневоле начинает казаться…

Он вздрогнул, стряхивая наваждение. Графиня медленно убраларуку. Она откровенно улыбалась:

— Прониклись? Вас начало уносить… Князь, вы не считаетеменя сумасшедшей?

— Господи, с чего бы вдруг? — искренне удивилсяБестужев.

— А вот некоторые считают, вполне искренне.

— Пренебрегите.

— Я так и делаю, — улыбнулась графиня. —Конечно, я взбалмошная, не без чудачеств — но до сумасшествия мне ещё далеко…Ну, может быть, когда-нибудь… Идемте.

Она уверенно направилась в глубину тёмного коридора.Бестужев шёл следом, уже не пытаясь гадать, что она на сей раз выкинет.Впрочем, он был искренен и сумасшедшей эту очаровательную чудачку не считал —иначе пришлось бы зачислить в сумасшедшие и добрую дюжину лично ему знакомыхшантарских богатеев, развлекавшихся порой так звонко и замысловато, что красавицеИлоне, пожалуй, и в голову бы не пришло…

Она остановилась перед самой обычной, ничем на вид непримечательной дверью — узорчатые панели, затейливая ручка — открыла её безтруда и властно повела рукой:

— Заходите.

Надо сказать, что Бестужев какой-то миг всё же колебался —мало ли какой сюрприз могла устроить очередному гостю эта взбалмошная особа. Нотут же устыдился собственных страхов: на дворе стоял двадцатый век, не имевшийничего общего с иными авантюрными романами, так что там, внутри, не могло оказатьсяни голодного медведя на цепи, ни провала с острыми копьями на дне. Что завздор…

Он сделал несколько шагов и остановился. Сзади послышалсяжесткий шелест старомодного платья, захлопнулась дверь — и в следующий мигсправа вспыхнула неяркая электрическая лампа, розовый стеклянный шар на стене.

Ровным счётом ничего экзотического и уж тем более опасного.Обыкновенная дамская спальня, разве что роскошная, как и приличествует графинестаринного рода, явно далёкой от разорения.

— Триста лет назад, могу тебя заверить, нравы быличертовски незамысловатые, — сказала графиня, улыбаясь с лукавымвызовом. — Я перечитала массу старинных хроник, так что поверь уж наслово?