Несколько раз наши взгляды встречались, его глаза мне ненравились. Я бы предпочла увидеть в них насмешку, но Макс взирал серьезно,точно оценивая или прицениваясь, его взгляд рождал во мне непрошеное волнение,казалось, он всерьез намеревался заглянуть мне в душу. Я смотрела ему прямо вглаза, без напускного равнодушия, но спокойно. Презрительные усмешки он могсчесть кокетством и началом некой игры, в этом смысле они ничем не лучше тех откровенных,жадных взглядов, которые бросали на него женщины за столом. Мне не хотелосьуподобляться им. Я надеялась, он понял: признавая его достоинства, япреспокойно обойдусь без его внимания, просто еще один красивый мужчина в моейжизни, вот и все. Но, конечно, я не могла не понимать: он произвел-таки на менявпечатление, я слишком много думаю о нем, слишком приглядываюсь, пытаясьвыискать в нем недостатки, чтобы, презрительно фыркнув, решить – он ничуть нелучше других. Я была весьма озабочена тем, как выгляжу в его глазах, слишкомусердно следила за своей речью, за своими взглядами, так что мне стало ясно:судя по затраченной на все это энергии, и речи быть не может о равнодушии.

Я вдруг испугалась: что, если он поймет это? И уже не знала,как вести себя; может, замкнуться, затихнуть, стать незаметной? Но эти мысли нетак занимали меня, как поведение Янки. Муза бросала в ее сторону такие взгляды,от которых сестру давно должно было покоробить, но все дело в том, что Яна ихдаже не замечала. Боюсь, в тот момент она пребывала в каком-то своем мире,который ничего общего с реальностью не имел. И я не знала, бояться за нее илизавидовать, такой доверчивой, откровенной она была. У нее не хватало ниосторожности, ни опыта скрыть свои чувства, и, конечно, я боялась за нее,потому что понимала: Муза права, этот тип ей не по зубам. К осознанию этогопримешивалась досада, потому что я подозревала: не только ей, но и мне тоже. НоЯнка не думала об этом, не рассуждала. Она просто отдалась своим чувствам, чегоне умела делать я, наверное, оттого и завидовала ей.

– Можно пригласить тебя танцевать? – спросил ее Макс.

Янка кивнула, поднялась из-за стола, и лицо ее сияло отсчастья так откровенно, так радостно, что все гости, провожая их взглядами,вдруг улыбнулись с легкой грустью, как будто все испытывали те же чувства, чтои я. Хотя, может, так и было? И вновь я была благодарна Максу за то, как ондержал себя с Яной – почтительно, нежно, с едва заметной дистанцией, даваяпонять, что он видит в ней красивую девушку, которая ему очень симпатична. Вего словах, взглядах, жестах не было и намека на охотника, который почуялочередную жертву, впрочем, вряд ли она могла возбудить его охотничий инстинкт.

В общем, я не имела никаких претензий к Максу, но, несмотряна это, он меня очень раздражал, может, потому, что я все-таки большезавидовала сестре, чем беспокоилась за нее?

Выпито было уже достаточно, и гости теперь в основномтанцевали. На этот раз Максим пригласил Музу, и я была вынуждена признать, чтоони очень красивая пара. Не одна я так думала, хитрые улыбки блуждали по лицамдрузей и недругов, а Янка сидела совершенно потерянная. Но Макс вернулся,сказал ей что-то смешное, и она вновь ожила. Муза, кажется, осталась весьмадовольна произведенным эффектом, она даже не стала язвить, когда ее подругапотащила Максима танцевать, отнесясь к этому вполне благосклонно.

Я вдруг решила, что он, в сущности, неплохой парень, которыйникого не желает обидеть, и тут неплохой парень возник рядом со мной.

– Можно? – спросил он с легким сомнением, точно не былуверен, что я пойду с ним танцевать.

– Конечно, – ответила я, поднимаясь со стула. Я решилаперенять его тактику: доброжелательность, товарищеский тон, точно мы старыеприятели и делить нам нечего. Впрочем, нам и вправду нечего было делить, ксчастью или к сожалению.

– У вас очень милая сестра, – сообщил он, думаю, простоне зная, с чего начать разговор, а я охотно поддержала тему, рассказала пронаши детские проделки, про то, как я скучала без нее.

Моя словоохотливость вроде бы его удивила, он приглядывалсяко мне, словно подозревая подвох, и вместе с тем чувствовалось: он очень рад,что мы болтаем, вот так, запросто, словно он вовсе не рассчитывал на это.Странно, почему Макс решил, что я должна принять его в штыки? У меня не быловремени подумать над этим.

– Вы живете в Италии? – спросил он.

– Да.

– Ваш отец мне рассказывал.

– Вы дружили с ним? – в свою очередь, спросила я.

– Скорее мы были приятели, познакомились незадолго доего смерти.

– Вас не было на похоронах.

– В то время я уезжал за границу и о том, чтопроизошло, узнал, только когда вернулся.

Музыка кончилась, я направилась к столу, но Макс удержалменя за локоть.

– Может быть, выйдем на балкон, немного проветримся?

И вновь у меня появилось чувство, что он очень сомневается,что я соглашусь. Наверное, поэтому я сказала:

– С радостью.

Мы оказались в холле и оттуда прошли на балкон, он былогромным, и с него открывался прекрасный вид на вечерний город. Начиналотемнеть, повсюду зажглись огни, и это создавало ощущение праздника.

Максим присел на перила лицом ко мне, город его, казалось,вовсе не интересовал.

– Вас с моим отцом познакомила Зинаида? – задала явопрос, глядя на проспект у своих ног.

– Да. Как-то я зашел к ней и застал там АлександраИвановича. Мы понравились друг другу, стали видеться от случая к случаю, немогу похвастать, что часто, зато эти встречи были по-настоящему интересны. Вашотец был необыкновенным человеком.

– Да, – кивнула я с печалью. – Вы часто бываете заграницей? – это выглядело так, словно я спешу сменить тему.

– В основном в Англии, ну, и в Латинской Америке.

– Вот как? – удивилась я.

– Я долго жил в Венесуэле. Но потом заскучал и вернулсясюда. Бизнес там вполне отлажен и моего постоянного присутствия не требует. А вАнглии живет моя мать.

– В Италии бывали? – спросила я.

– Да, несколько раз, еще в юности. Мама в то времямного путешествовала и брала меня с собой.

Мне показалось или в его взгляде мелькнула настороженность?

– Если надумаете приехать, позвоните мне, – предложилая с максимальной теплотой. – Буду вашим гидом.

– Вам нравится Италия?

– Очень.

В этот момент на балконе появилась Муза, окинула насвысокомерным взглядом и спросила Максима:

– Соблазняешь мою падчерицу?