— Кого вы представляете?

— Одно крупное электротехническое предприятие, —сказал Бестужев. — Подробности вам, право же, должны быть неинтересны. Нукакая вам разница, Карл? Главное, это настоящие деньги, выпущенные венскиммонетным двором и находящиеся в моём распоряжении на законнейших основаниях. Аподробности, названия, имена и адреса… К чему вам всё это, Карл?

— Вы всё-таки не похожи ни на инженера, ни накоммерсанта. Скорее уж авантюрист на службе крупной компании — таких сейчас вЕвропе множество, по американской моде…

— Авантюрист — это ещё не преступник, верно? —безмятежно улыбнулся Бестужев. — Вы выбрали неудачный термин, Карл.Авантюристы — отжившая категория, это что-то из приключенческих романов…Предпочитаю именовать себя просто-напросто оборотистым человеком… Ладно, к чемунам бесполезные дискуссии о терминах и смысле слов? Давайте к делу. Эта тысяча— ваша, если вы укажете мне точный адрес Штепанека, по которому я смоту егонайти сейчас же. ещё пять получите, если доставите меня туда, где он сейчаснаходится. По-моему, вполне приличная плата за несложную, в общем, работу…

Вадецкий выглядел скорее озабоченным, чем задумавшимся.

— Вы знаете, я всегда старался играть по возможности честно… —произнёс он медленно. — И того же требую от других. Не исключено, чтоуслуги, которых вы от меня требуете, стоят гораздо больше…

— Вот это вы бросьте, любезный Карл, — сказалБестужев твёрдо. — Вы ведь сами давно убедились, что никакой такой особойвыгоды вам из Штепанека не извлечь… Не так ли? Я хорошо информирован обо всехбесплодных попытках извлечь из аппарата Штепанека серьёзную выгоду…

Он говорил внушительным, безапелляционным тоном. Блефовалсамым наглым образом — но видел по лицу собеседника, что угодил в яблочко:Вадецкий неприкрыто погрустнел, понурил голову.

— Вы же знаете, что я говорю чистую правду, —продолжал Бестужев, закрепляя успех. — Вот это, — он с ухмылочкойкивнул на золото, — свалилось на вас как манна небесная, вы и на десятуюдолю этих денег не могли рассчитывать, больше вам никто не даст, вы этопрекрасно понимаете. Так что зарубите себе на носу: я человек, можно сказать,подневольный. Это не мои деньги, это деньги моих нанимателей. Мне порученодействовать в пределах именно этой суммы. Превышение её не предусмотрено. Вконце концов… — Он цинично улыбнулся. — В конце концов, вы не в дикихафриканских джунглях его спрятали и не сделали невидимкой, как в увлекательномромане англичанина Уэльса… вам доводилось читать? Короче говоря, он где-то вВене. Если мы не договоримся, я просто-напросто отправлюсь в частное сыскноебюро, их в столице множество. Штепанека мне рано или поздно найдут, эти господазнают своё дело… и обойдётся мне это гораздо дешевле… а вот вы, Карл, приэтаком раскладе не получите ни гроша. И всю жизнь будете себя корить за глупоеупрямство. Я просто-напросто хочу сберечь время… но если вы будете ломаться, язаберу деньги и пойду к сыщикам. Они возьмут гораздо меньше, Карл… АппаратШтепанека — не иголка в стоге сена… Итак? Алчность или здравый рассудок?

— чёрт бы вас побрал со всеми потрохами… — унылозаявил Вадецкий.

— Это означает, что мы договорились?

— Да…

— В таком случае остаётся один-единственный,незатейливый вопрос, — деловито сказал Бестужев. — Какую сумму выжелаете получить? Только эту тысячу или ещё пять?

— Ну разумеется, все…

— Резонно, — кивнул Бестужев. — И оченьразумно… Что вы опять замялись?

— Я не вчера родился, — сказал Вадецкий с прежнейнастороженностью. — Видывал виды, знаю жизнь с изнанки… Крупные фирмывроде той, от которой вы пришли, кое в чём не лучше, уж извините, разбойничьихшаек…

— Вполне возможно, — безмятежно сказалБестужев. — Се ля ви, как говорят французы… Что вас беспокоит, Карл? Я несобираюсь вас обманывать, деньги вы получите сполна…

— А если ваших хозяев не устроит ни аппарат, ниШтепанек? — серьёзно спросил Вадецкий. — И отыграться вы захотите намне?

— Господи боже мой! — с досадой воскликнулБестужев. — Да что вы такое говорите? Кто это будет на вас отыгрываться?Вы ведь честно выполните свою часть договора, вот и всё…

— Ну, мало ли что… — сказал Вадецкий. — Вам,быть может, представляется, что вы приобретаете некое несказанное сокровище, ана деле всё обстоит иначе… Вам известно, что аппарат Штепанека отвергнутвоенным министерством как не имеющий никакого военного значения?

— Прекрасно известно, — сказал Бестужев. — Нуи что? Это заботы господ военных, к которым я не имею никакого отношения. Япредставляю промышленников, предпринимателей, а не военных. Моим нанимателямизвестно об аппарате всё. И они хотят его приобрести именно в таком виде, вкаком он существует. Так что оставьте дурацкие страхи, Карл. Никто несобирается покупать кота в мешке. И к вам не будет ни малейших претензий.

— А вы знаете, что этот болван намерен требовать засвой аппарат сто тысяч золотом? Даже теперь, когда он, собственно, остался уразбитого корыта? Он стоит насмерть, как спартанский царь под Фермопилами: либосто тысяч, либо ничего. Он, по-моему, начинает понемногу повреждаться умом…

— Ну а какая разница? — пожал плечами Бестужев ссамым невозмутимым видом. — Требует — заплатим.

— серьёзно?

— Это же не мои деньги, Карл, вы не забыли? В моиобязанности не входит давать финансовые советы моим нанимателям. Если онинамерены заплатить столько, сколько Штепанек потребует, мне-то что? Я своёвознаграждение получу в любом случае, а в прибылях фирмы я не участвую, иэкономия её средств меня нисколечко не волнует…

Не отводя взгляда от аккуратных рядков золотых монет,Вадецкий улыбнулся чуточку жалко, потер лоб, вернулся к столу и налил себе ещёконьяку. Сказал неуверенно:

— Мы могли бы встретиться завтра, и я отвез бы вас кШтепанеку, прямиком туда, где он сейчас…

— Так не пойдет, Карл, — мягко сказалБестужев. — Сейчас всего два часа пополудни, а вы меня собираетесьзаставлять ждать до завтра? Мне почему-то кажется, что в голове у вас — а онабесспорно умная — родилась очередная комбинация. Вы расстанетесь со мной, асами кинетесь к Штепанеку, скажете, что от его имени заключили сделку ссолидным покупателем, а потому потребуете жирный процент… Что-то в этом роде,а? Ну, не убивайтесь так, дело, в принципе, совершенно житейское, оборотистыйчеловек такие комбинации придумывает моментально… Вот только меня это категорическине устраивает. Чересчур уж легко вы хотите заработать, а деньги легко недаются. Поэтому без всяких «завтра». Мы сегодня же отправимся к Штепанеку… и я,уж простите, не намерен вас более от себя отпускать. Я стану вас опекать, какстрогая тетушка — юную неопытную девицу… Не бывает легких денег, Карл…

Уныло глядя в пол, Вадецкий не без уважения произнёс:

— Вот теперь я окончательно поверил, что вы и в самомделе связаны с коммерцией, с финансистами… Чувствуется хватка, как же…