– Конечно, думал, но решил этого не делать. Понимаете,мистер Блант, хотя леди Сузан казалась вполне удовлетворенной этой телеграммой,я не мог сказать того же о себе. Мне не понравилось, что Херми послалателеграмму, а не письмо. Пара строчек ее рукой сразу же успокоили бы моистрахи. Но кто угодно мог подписать телеграмму: «Херми». Чем больше я об этомдумал, тем сильнее беспокоился. В конце концов вчера я отправился в Мэлдон.Городок не такой уж захолустный – два отеля, хорошее поле для гольфа. Я расспрашивалво всех местах, какие только приходили мне в голову, но не было никакихпризнаков, что Херми там побывала. Вернувшись поездом, я прочитал вашеобъявление и решил обратиться к вам. Если Херми действительно поехала вМонте-Карло, мне не хочется пускать по ее следу полицию и поднимать шум, но яне намерен гоняться за несбыточным. Я останусь в Лондоне на случай… на случай,если тут какая-то нечистая игра.

Томми задумчиво кивнул:

– Что именно вы подозреваете?

– Не знаю. Но я чувствую, что здесь что-то не так. –Ставанссон вынул из кармана бумажник, открыл его. – Это Хермиона. – Он положилфотографию перед ними. – Я всегда ношу ее фото с собой.

На снимке была запечатлена высокая стройная женщина непервой молодости, с красивыми глазами и очаровательной улыбкой.

– Вы ничего не упустили в вашем рассказе, мистер Ставанссон?– осведомился Томми.

– Абсолютно ничего.

– Никаких мелких деталей?

– Думаю, что нет.

– Это усложняет задачу, – вздохнул Томми. – Должно быть, вамчасто приходилось читать, мистер Ставанссон, как одна мельчайшая деталь наводитдетектива на правильный след. Признаюсь, что у вашего дела есть необычныечерты. Правда, я думаю, что отчасти уже раскрыл его, но время покажет.

Он взял со стола скрипку и дважды провел смычком по струнам.Таппенс стиснула зубы, и даже путешественник изменился в лице.

– Несколько аккордов из Мозговскенского, – пробормоталТомми, откладывая инструмент. – Оставьте мне ваш адрес, мистер Ставанссон, и ясообщу вам результаты.

Когда посетитель покинул офис, Таппенс схватила скрипку,положила ее в шкаф и повернула ключ в замке.

– Если тебе приспичило быть Шерлоком Холмсом, – сказала она,– то я раздобуду тебе шприц и ампулу с надписью «Кокаин», но, ради бога, оставьскрипку в покое. Если бы этот симпатичный путешественник не был простодушен,как дитя, он сразу бы тебя раскусил. Ты намерен продолжать действовать в духеХолмса?

– Я льщу себя надеждой, что до сих пор мне это удавалось, –не без самодовольства ответил Томми. – Мои дедукции были недурны, верно?Правда, насчет такси я здорово рисковал, но, в конце концов, это единственныйспособ сюда добраться.

– Хорошо, что я только что прочитала о его помолвке вутренней «Дейли миррор», – заметила Таппенс.

– Да, это было неплохим свидетельством эффективностиблистательных сыщиков Бланта. Действительно, дело подходит для Шерлока Холмса.Даже ты не могла не заметить сходства между ним и «Исчезновением леди ФрансисКарфакс».

– По-твоему, мы найдем тело миссис Ли-Гордон в гробу?[16]

– Логически, история должна повториться. А вдействительности… Что ты об этом думаешь?

– Ну, – отозвалась Таппенс, – самое очевидное объяснение –что Херми, как он ее называет, по какой-то причине боится встречи с женихом ичто леди Сузан ее поддерживает. Короче говоря, она что-то натворила и боится вэтом признаться.

– Мне это тоже пришло в голову, – сказал Томми. – Но, ядумаю, нам лучше во всем убедиться, прежде чем предлагать подобное объяснениетакому человеку, как Ставанссон. Как насчет поездки в Мэлдон, старушка? Кстати,не помешает захватить клюшки для гольфа.

Таппенс согласилась, и Международное детективное агентствооставили на попечение Элберта.

Мэлдон, несмотря на свою популярность, был не так уж велик.Томми и Таппенс навели все справки, какие только подсказала имизобретательность, но в итоге вытянули пустой номер. Когда они уже возвращалисьв Лондон, Таппенс пришла в голову блестящая идея.

– Томми, почему в телеграмме было указано «Мэлдон, Саррей»?

– Потому что Мэлдон находится в графстве Саррей, глупышка.

– Сам ты идиот. Я не это имела в виду. Если ты получаешьтелеграмму, скажем, из Гастингса или Торки, там ведь не будет указано графствопосле названия города. Но если телеграмма из Ричмонда, то в ней будет написано«Ричмонд, Саррей». Потому что есть два Ричмонда.

Томми, сидевший за рулем, замедлил скорость.

– Твоя идея не так уж плоха, Таппенс, – великодушно заметилон. – Давай-ка справимся вон на той почте.

Они подъехали к маленькому зданию в центре деревенскойулицы. Понадобилось всего несколько минут, чтобы получить информацию осуществовании двух Мэлдонов – одного в Саррее, а другого в Сассексе. Последнийбыл всего лишь деревушкой, но там был телеграф.

– Вот в чем дело! – возбужденно воскликнула Таппенс. –Ставанссон знал, что в Саррее есть Мэлдон, поэтому не стал читать до концаназвание графства, начинающееся на С.

– Завтра, – объявил Томми, – мы посмотрим на Мэлдон вСассексе.

Этот Мэлдон был полной противоположностью своему саррейскомутезке. Он находился в четырех милях от железнодорожной станции и состоял издвух пивных, двух лавчонок, почты и телеграфа, объединенных с магазинчиком,торгующим сладостями и открытками, и семи маленьких коттеджей. Таппенс заняласьлавками, а Томми отправился в заведение под названием «Петух и воробей». Онивстретились через полчаса.

– Ну? – осведомилась Таппенс.

– Вполне сносное пиво, – отозвался Томми, – но никакойинформации.

– Попытай счастья в «Голове короля», – посоветовала Таппенс,– а я вернусь на почту. Там была какая-то сердитая старуха, но я слышала, какей крикнули, что обед готов.

Снова зайдя на почту, Таппенс начала рассматривать открытки.Из задней комнаты вышла молодая девушка с румяным лицом, все еще продолжаяжевать.

– Пожалуйста, дайте мне эти открытки, – попросила Таппенс. –И если можно, подождите, пока я посмотрю те, юмористические. – Занимаясь этим,она не переставала говорить: – Я так разочарована, что вы не смогли сообщитьмне адрес моей сестры. Она остановилась где-то здесь, а я потеряла ее письмо.Ее фамилия Ли-Гордон.