— Но и без Катилины мы не сможем ничего сделать. Намнужны его люди, охотно умирающие за наши идеи.

Цезарь показал на скамьи:

— Давайте сядем и решим все в спокойной обстановке.

Все расселись по скамьям. Вошедший домоуправитель что-тотихо спросил у Цезаря. Тот отрицательно покачал головой. Все присутствующиепоняли, что верховный жрец не разрешил подавать вина. Весь город знал, чтоЦезарь не разрешает подавать вина во время серьезных разговоров. Однажды МаркПорций Катон даже сказал: «Цезарь один из всех борется за государственныйпереворот трезвым».

После того как домоуправитель вышел, в таблине наступиломолчание: все смотрели на Цезаря.

— Я думаю, — осторожно начал верховныйжрец, — что нужно немного выждать, посмотреть, чем все это закончится. Яне очень верю, что Катилине и Манлию удастся собрать большое войско. А именноот этого все будет зависеть. И от того, кого поддержит сенат…

— Во всяком случае, не Катилину, — вмешался МетеллНепот, — оптиматы его ненавидят, хотя он и бывший сулланец, а популярыотносятся с большим подозрением.

— Я знаю, — согласился Цезарь, — и именнопоэтому нам нужно подождать. Выборы начнутся через несколько дней, а завтра нашконсул собирается выступить в сенате. Он может потребовать введениячрезвычайного положения. Нельзя недооценивать силу слова Цицерона. Егоораторское мастерство может стоить нескольких легионов. Это очень важныйфактор. Кого поддержат на выборах римляне — еще один фактор. И, наконец, многоебудет зависеть от армии Помпея. Против его легионов сегодня никто не выстоит.

Красс вспыхнул:

— Это еще неизвестно.

Победителю Спартака было неприятно само упоминание имениПомпея, отобравшего тогда победу у него — Марка Лициния Красса. Красс разбилпочти всю армию Спартака, уничтожив и вождей восставших гладиаторов, ноподоспевшие легионы Помпея сумели добить отставшие и чудом уцелевшие группыгладиаторов. Тогда это дало право Помпею повсюду говорить о его решающем вкладев борьбу с мятежными гладиаторами. До этого армия Помпея проявила особуюдоблесть в Испании против Сертория. И семь лет назад Красс получил толькоовацию; в его честь была заколота овца, и он прошагал по Риму, так как римскаягордость не позволяла приветствовать победителя восставших рабов кактриумфатора, а Помпей получил триумф. В его честь закололи быка, и онпроследовал через весь город к Триумфальной арке на колеснице. И хотя их обоихвыбрали тогда консулами, именно с тех пор Красс невзлюбил Помпея. Но судьбе былоугодно, чтобы они постоянно были вместе. Сначала как верные приверженцы Суллы,затем как победители восстания Спартака, после чего они вдвоем отменяли всезаконы Суллы, восстанавливая привилегии народных трибунов, упраздненныесулланцами. Наконец, позднее они вместе с Цезарем выступили против сената.Поистине история и политика не признают личных амбиций и симпатий. Но Красс ещене знал, кого поддержит на предстоящих выборах Гней Помпей. Не знал этого иЦезарь. И поэтому он справедливо опасался восточной армии Помпея. Посуществующим римским законам, полководец после возвращения обязан распуститьармию и в качестве рядового гражданина ждать решения сената за чертой померия.Но захочет ли это сделать Помпей? Этот вопрос волновал и сидевших в таблинеримлян, и сенаторов, и нынешних консулов, и весь римский народ. Тем более чтобыли уже роковые прецеденты, когда римские полководцы Марий и Сулла вели войскана Рим.

— Нужно трезво взвесить все шансы, — спокойносказал Цезарь, — популяры не простят нам второй резни после Суллы. И крометого, ты, Аврелий, и ты, Красс, слишком богаты и известны, чтобы симпатиипопуляров были на вашей стороне. Ведь ты, Красс, бывший сулланец, и это можетоттолкнуть от вас плебеев. Точно так же, как оттолкнет многих от Катилины. Чтобыпровести в жизнь наши законы, нужна власть, завоеванная демократическим путем,иначе мы снова вовлечем страну в гражданскую войну. А для вооруженной борьбынам нужна армия Помпея. У катилинариев сегодня очень мало шансов привестиКатилину к власти, и партия сената это, конечно, видит. Я предлагаю выждать ипосмотреть, что нам предложат оптиматы. А пока не жалеть денег, привлекая всеновых наших сторонников.

«Интересно, сколько талантов он опять попросит у меня?» —подумал расчетливый Марк Красс, но вслух громко сказал:

— Я согласен. Не будем торопиться. В конце концов, мывсегда можем вмешаться, поддержав на выборах Катилину.

— А если Помпей будет с нами, это обеспечит успех всемнашим начинаниям, — согласился Аврелий Котта.

Внезапно Цезарь что-то вспомнил. Он обратился к АттиюБальбу:

— Дай мне твой кошелек.

Удивленный сенатор протянул ему кошелек, набитыйсестерциями.

— Возьми, но, во имя всеблагого Юпитера, для чего онтебе сейчас?

— Я быстро вернусь, — улыбнулся Цезарь,стремительно выходя из таблина. У портика дома по-прежнему стоял инвалид,бессмысленно взирая на пустую улицу. Цезарь быстро подошел к нему и вложил вего руку кошелек.

— За что? — удивился ветеран.

— Где ты потерял руку? — в свою очередь, спросилЦезарь.

— В Испании, — недоуменно проговорил инвалид.

— Вот за эту руку, — Цезарь улыбнулся и отошел ответерана, заходя в дом. Тот долго смотрел ему вслед. По грубому лицу старогосолдата скатилась слеза. Он ее даже не заметил, так велико было его волнение.

— Будь счастлив, благородный Юлий, — прошепталветеран, узнавший своего квестора по испанской кампании.

Войдя снова в таблин, Цезарь улыбнулся уже широко и открыто.

— Итак, завтра нам предстоит грандиозный спектакль.Схватка между Цицероном и Катилиной. Займем места в первых рядах и постараемсяничего не упустить. А пока пусть нам, наконец, дадут поесть и выпить. Клянусьвоинственным Марсом, я умираю от голода.

Чего не портит пагубный бег времени?

Ведь хуже дедов наши родители,

Мы хуже их, а наши будут

Дети и внуки еще порочнее.

Квинт Гораций Флакк[51]

(Перевод Н. Шатерникова)

С самого раннего утра, едва солнце осветило крепостные стеныгорода, к курии Гостилия начали собираться «отцы города». Некоторые сенаторы всилу своей тучности являлись в лектиках и, сходя при помощи рабов у лестницкурии, кряхтя, взбирались наверх. Другие, наоборот, подходили к сенату,оживленно беседуя со своими друзьями или клиентами. От внимания многочисленныхпраздных зевак, слонявшихся без дела у курии, не ускользнул тот факт, чтоклиенты многих сенаторов шли вооруженные короткими римскими мечами илиоблаченные в доспехи. Галерея, и без того ограниченная из-за огромного наплывапосетителей, сегодня просто не смогла вместить всех желающих, тем более чтоконсул разрешил являться на сегодняшнее заседание всем без ограничений.[52]