не просил, – припомнил Кан. – Я не вижу дельных причин переживать.

– Если с тобой что-то случится, на трон кукольник усадит меня, а этого я хочу меньше второй смерти. Будь осмотрительнее, впредь, – в голосе последнего короля Сталии ощущалось напряжение.

Кан не знал, что ответить. От надобности выдумывать подходящие слова спасла приоткрывшаяся дверь, за которой показался Сарцин – избранный кукольником казначей.

– Вам вроде эндуро нужны? Могу с этим помочь, – гордо огласил он.

И сын ныне убитого Дэнзиса помог. Ему не составило труда вытащить из отцовского гаража четырехместный эндуро, неизменно похожий на мотоцикл. У его подарка даже не было руля, все системы видения – автоматизировали. Как и всё, чем обладал казначей, эндуро был далёк от минимализма. Яркие цвета, роскошные узоры и золотые теснения – встречались повсюду.

Свой будущий транспорт кукольник увидел только следующим утром, как и просил – не слишком рано. У самого северного края ныне недействующей арены «Бойсдракс» – собрались кукольник, Детектив, и Кан, что приземлился около мини-отряда как раз на подаренном эндуро.

– Молодец, Кан, не ожидал такой красоты, – восхищённо оглядывая летучий байк, огласил кукольник.

– Я от нового Минфина такой щедрости тоже, – пробурчал император.

– Не зря я подарил Империи именно его, – съехидничал мальчишка, забираясь на сидение.

– Вы ведь знаете, что это за место – «Пантеон усопших»? – взбираясь с помощью Кана, прохрипел старик.

– Если без пафоса – дыра сквозь воду ко дну океана. Никогда там не был, но уже скучаю, – счастливо улыбаясь, хмыкнул мальчуган.

– Эта «дыра» находится на северо-востоке от бывшего города Вин-Зой, что стоял в Евразии. Не боитесь, быть замеченными? – продолжал старик беспокойства.

– А толку бояться? Пусть люди бояться нэогаров, а не наоборот! – выкинул Кан.

Ох и не близкий же путь предстоял этой мини-экспедиции. Радовала разве что скорость эндуро; он мог преодолевать расстояния в разы быстрее, чем было бы по воде.

Не только Империя в состоянии была двигаться к своей цели на всех парусах. Евразия тоже кишела самоотверженными душами; хотя, её король – всё не решался расстаться с Кулаком. Он пообещал себе сделать это сегодня, и уверен был, что сделает. Но пока, по-прежнему болезненно поглядывал на чужую руку, ставшую родной.

За окном светило уже вошло в зенит; ещё немного, и Кир отправится на обед. Такими планами он себя тешил, но вбежавшая в тронный зал Лира, их подпортила.

– Кир, у нас ЧП! Отдел воздушной разведки засёк промчавшихся близ наших границ трёх живых существ; среди двух холодных следов, один из пассажиров оставил тёплый. Кир, у нэогаров человек! И довольно юный, ему нет даже двадцати. Нэогары у нас людей похищают, как они чёрт побери это сделали?! – возмущалась капитан на грани истерики.

Отойдя от лишавших спокойствия слов, удивлённый король взволновался.

– А, ошибки исключены? Нэогары никогда не похищали наших, да и мы бы знали. Родственники били бы тревогу!

– А если они только что его похитили, или… или у него нет родственников? Кир ошибок нет, в эндуро с двумя нэогарами улетает человек, Кир, мы обязаны что-то предпринять!

– Мы не можем рисковать, – вернув хоть долю здравости, отрезал король. – Это может быть ловушкой, или всё же ошибкой, а ты сейчас только зря распыляешься…

– А если нет?! Если это настоящее похищение? Только представь, представь чувства тех, чей сын или дочь сейчас изнывает страхом в окружении холодных тварей! Представь, что бы ты почувствовал, будь там Алан, или Милена! Кир, мы обязаны это проверить, нам необходимо разобраться! – выдавливая слова сквозь ком боли и сожаления в горле, настаивала Лира. Инстинкты матери говорили за неё.

Киру пришлось задуматься. Давление третьей, несомненно, оказало пользу; он проникся тем трепетом и волнением, которыми девица наполнила зал. Даже если это ловушка, даже если ошибка – сердце короля возжелало помочь даже тени человека, что мог оказаться в беде.

– Мы знаем, куда они направились? – решительно изрёк Кир.

– Нет, мы отслеживаем все перемещения до нынешнего момента. Траектория будет сохранена, блеснув улыбкой, уверовавшей в надёжность, ответила любимая жена короля.

– Займись подготовкой и проведением операции. Оповести первого и второго капитанов, они отправятся с тобой. Я не позволю тебе рисковать, в одиночку, – строго вставил Кир сквозь назревавшие возражения. То, что Лира захочет быть в первых рядах, глупо было даже обсуждать.

– Хорошо, обязательно, – подбежав к трону, повеселевшая Лира благодарно поцеловала короля. После этого, её бег продолжился в сторону выхода.

– Будь осторожна, – попросил на прощание Кир.

– А как же, – закрывая дверь, умчалась девица.

– Эх-х, что ж я творю… нехорошо всё это. Нехорошо…– покачиваясь на троне, убрал Кир руки за голову. Это лишний раз напомнило ему о Кулаке, с которым предстояло прощаться…

Расстояние от Империи до «северо-южнее бывшего Евразийского города»– было впечатляюще велико. Но всё же, даже ему не удалось состязаться с той скоростью, что подарил верхам Империи эндуро. Уже к пяти вечера этого дня, установка приблизилась к своей цели. Да, потребовалось порядка восьми часов на весь неблизкий путь, но это в разы лучше, чем столько же дней.

Вряд ли можно было найти слова, способные описать конечную точку утренней отправки. Ничего более поразительного не видали глаза оседлавших эндуро созданий.

Это место было единственным на всём существовавшем свете; у него не было, и быть не могло аналогов. Оно потрясало, будоражило душу и будило мурашки, если была кожа. И дело заключалось не в самом Пантеоне.

Это ветхое, неухоженное, но как ни посмотри внушительное, статное здание – высотой, казалось бы, двухэтажное, хотя на самом деле этаж внутри был один, просто большой – располагалось на дне океана. Да-да, на усланном мелкой галькой высотой со стопу дне океана, чьи воды омывали каждый материк. Но это вовсе не означало, что некогда пышущий лазурными оттенками и красивыми отделками Пантеон погряз в густых волнах. Вовсе нет, он пребывал сухим и чистым, насколько позволяло время. Колоссальный натиск водных течений сдерживали шесть стоявших рёбрами друг к другу стен, из чистейшего льда. Толщина каждой из граней этой призмы создавала львиную долю колоссальности задумки. От края сухого участка, до того, о который плескались волны – с лёгкостью могли растянуться пятьдесят человек, стоявших за спинами друг друга. Если те стенки, что сдерживали воды – были матового цвета сухого льда, внутри – каждая грань шести монументальных льдин была абсолютно зеркальна. Взглянув в любую, не выйдет сыскать ни одного изъяна; зеркала были безупречны.

Сквозь эту «плотину», где-то на окраине мира, уже тысячи лет не смела просочиться ни одна капля порой неспокойных вод; этот «занавес», заслужил лист в учебниках истории.

Соступив с каркаса надоевшего эндуро, кукольник первым погрузил стопу в настил из гальки. Весь его неприметный кед утонул среди мелких камней, но мальчишка, казалось бы, не заметил этого. Он был ошарашен, и уничтожен упоением.

– Вот это местечко! – выдавил человек сквозь безграничный восторг. – И почему я раньше сюда не заглядывал? Столько в жизни упустил, ай дурак…– боясь даже шагать, лыбился он.

– Легенды, всё же, не всегда врут…– проронил детектив, преисполненный такой же неуверенностью.

– А не напомните, легенду