— Это ещё зачем? — президент смотрел на куратора округлившимися глазами.

— Это на самом деле очень дорогостоящая и точная техника, — без тени издёвки пояснила та. — Песчинки обработаны на специальном оборудовании, подобраны на сложных компьютеризированных конвейерах, проходное отверстие рассчитано с высочайшей точностью. Учтены и трение о поверхность стекла, и температура, и расширение стенок, и прочее без конца и края. Когда эволэк выходит из погружения, происходит мощное вторжение ментальной реки в наш мир, нельзя сейчас верить электронным часам!

Живой поток белокрылых созданий усиливался с каждой минутой, но схватка с растекающейся по долине красной рекой не разгоралась. Словно наткнувшись на невидимую стену, Вилианы останавливали полёт, кружась на месте — уже стала вырисовываться гигантская дуга их изогнутой фаланги, от мелькания крыльев рябило в глазах. Элан как полководец древности стоял перед строем своих верных воинов, чуть расставив руки и немного отведя их назад. В позе читалось сильное напряжение, но взгляд по-прежнему не выражал ничего.

Держать напор сначала было даже забавно. Он не знал точно, почему так поступает, но накопление за стеной плотины колоссальной энергии миллионов существ доставляло необъяснимое удовольствие. Предвкушение грандиозного действа нарастало, заставляя смаковать каждый миг сладостного, томительного ожидания…

Полякова от изумления раскрыла рот, не веря в происходящее. Плотина. Новое воплощение жуткого сна. Миллионы нитей протянулись от Элана к питомцам, миллионы беззвучных мелодий заставляли бабочек кружиться в танце, не пересекая невидимую черту. Компьютер, не находя иных ассоциаций, прорисовал уже знакомую картину: подопечный был словно прикован к белоснежной живой стене невообразимым числом нитей, и каждая вела к отдельному созданию, из которых как из кирпичиков воля эволэка возводила непреодолимое препятствие на пути смертоносного потока насекомых.

Понимая, что у терминала больше нечего делать, женщина бросилась бежать, оставив технику на попечение коллегам. Каждый метр давался с таким трудом, словно воздух загустел, как вода, тормозя движения, лишая привычной подвижности. Кислорода отчаянно не хватало, и Саша сорвала дыхательную маску, тут же горько пожалев о содеянном — лёгкие хватили гари, и Полякова зашлась кашлем. Далёкая фигурка, закованная в смоляной костюм, казалась недостижимой, но, женщина, чуть не разрывая собственные мышцы от натуги, упрямо мчалась вперёд, едва не касаясь левым плечом колышущейся массы Вилианов.

— Куда это она? — Ататюрк сделал было шаг вперёд, но Анна Сергеевна остановила его порыв.

— Не приближайтесь к эволэку ни под каким предлогом! — Императрица строго отчитала президента, как какого-то школьника. — Вы им сейчас ничем не поможете, а вот у спецназа инструкции насчёт незваных гостей абсолютно недвусмысленные.

Челик понял, что она не шутит. Эволэков действительно берегли как зеницу ока, даже на родной планете приставляя негласную охрану вопреки глухому недовольству самих подростков, а уж на чужой стороне и подавно никто не собирался оставлять их без присмотра.

Каждая минута растягивалась в час, и каждый этот час был наполнен вспышками новых тысяч огоньков, вырвавшихся из лап вселенной льда и холода. Каждая вспышка наполняла его восторгом, каждая ожившая душа откликалась на его зов и тянулась к нему, получая в ответ тепло его собственного огня.

Смерть, та, что приближалась к нему неторопливым кровавым потоком, была обречена. Ей не взять верх, не победить. Судьба вынесла приговор.

Александра добралась до него всё же не первой. Леший, дышащий как загнанный конь, уже был рядом, не вмешиваясь в происходящее, но для подстраховки считая свое присутствие необходимым. Честно сказать, он не горел особым желанием приближаться к эволэку.

Парня преобразила оскаленная гримаса. Зверь с миллионами лиц уже предвкушал скорую схватку с победным финалом. Упоённый собственной силой, он застыл, готовясь к прыжку. За спиной, на высоту десятка метров возвышалась живая снежная стена, уходящая и влево, и вправо к самому горизонту, готовая с невообразимой мощью и стремительностью обрушиться со склона вниз, сметая всё на своём пути.

— Элан, — Полякова осторожно положила руки на плечи подопечного, — пора, ты нужен здесь.

Она заключила его в объятия, не переставая шептать на ухо заветные слова.

Плотина дрожала, едва сдерживая напор. Нити, связывающие его сознание с бессчётным легионом, звенели, как перетянутые гитарные струны. И её зов. Под его звуками лопающимся стеклом трещала эфирная ткань Реки. Берег, у которого он в нерешительности оставался так долго, манил всё сильнее.

А над головами немногочисленных зрителей фантасмагорического действия росла грандиозная воронка — эволэк силой своего сознания десятки тысяч Верп закручивал по гигантской спирали, поднимая в небо. Смерч из их стремительных тел заслонил полуденное солнце, будто из самой земли взошла новая Луна, загородив светило.

— Потрясающе, — выдохнул кто-то.

На несколько минут обезображенные пожарищем холмы охватила абсолютная тишина, нарушаемая только едва слышным шорохом бесчисленных крыльев. Все замерли в ожидании развязки, затаив дыхание, не издавая ни звука.

Последняя живая снежинка влилась в готовую к броску лавину, последняя частичка тёмного смерча, оторвавшись от земли, затерялась в воронке.

Полякова ещё крепче обняла напружиненное тело эволэка, с тревогой поглядывая на муравьёв — их передовые отряды уже были в нескольких метрах. Элан часто и отрывисто задышал, в широко раскрытых глазах блеснул разум.

Струны лопнули, стекло мироздания рассыпалось бесчисленными осколками, раня острыми гранями его душу, оставляя незаживающие раны.

Саша резко отстранила подопечного, впившись взглядом в его лицо. Оно выражало величайшую сосредоточенность, каждый вдох всё больше наполнял его лёгкие. Едва заметно удовлетворённо кивнув, словно и не было долгих недель проведённых вне этого мира, он выдохнул:

— Понеслась…

Куратор едва успела подхватить падающее тело. Лавина бабочек сорвалась с места, накрыв всех присутствующих, заставив непроизвольно упасть на колени и пригнуться, закрывая лица руками. Чёрный вихрь птиц распался, лучи солнца с новой силой устремились к многострадальной земле…

Улицы Шенай было не узнать. Словно зима, никогда не заходившая в гости в эти благодатные края, решила всё же почтить своим присутствием город. Махнув на повседневные заботы, миллионы жителей в едином порыве высыпали на улицы, и атмосфера праздника захватила всех без исключения. И стар, и млад с восторженными криками приветствовали своих крылатых избавителей, протягивая руки навстречу белоснежным созданиям, ручьями и полноводными реками растекающимся по улицам, садам и паркам. Вместо горького смрада пожаров и ядов столицу наполнял дурманящий аромат — Вилианы выгоняли муравьёв из убежищ. Весь транспорт замер, водители, не смея давить бабочек, как по команде оставляли машины там, где застала их живая, своевольная, неподвластная ветрам метель. Невдомёк им было, что на склоне далёкого холма мучительно боролся со смертью человек, подаривший им надежду и жизнь.