– Кто это – вы?

А я только тут поняла, что не слышу никакого пыхтения мне в затылок. Оглянулась (с таким же легким недоумением, как и у Ронна на лице), никого позади себя не обнаружила и для надежности даже пробежалась обратно до спальни. Элан исчез. Растворился, словно призрак, в ночной тьме. Что ж, очень похоже на вампира. «Или на красивого мужчину, – тут же встрепенулся и завел любимую песню внутренний голос. – С ними всегда так: стоит отвлечься на секундочку, глянь, а уже и нет никого».

– Мы… вдвоем. С внутренним голосом, – фыркнула я.

Внутренний голос польщенно потупился, а я подумала, что и впрямь скоро начну нас разделять, в этой стрессовой жизни с психикой не пойми что творится.

Ронн нахмурился, фишку не просек, и я слегка потрепала его по мощному плечу:

– Шучу я. Пойду помедитирую на природе. Ты не следи за мной, пожалуйста.

Я приоткрыла французское окно кухни и невесомой тенью выскользнула во внутренний дворик. Постаралась удержаться в образе и сделать это элегантно: и в щель пролезть, и на крылечке не поскользнуться.

– За калитку не выходи! – предупреждающе крикнул Ронн, а я сделала несколько нерешительных шагов по направлению к скамеечке, пристально вглядываясь в темноту.

– Какая трогательная забота! – потрясенно выдохнули мне в ухо, и я, вздрогнув от неожиданности, обернулась к материализовавшемуся за спиной принцу вампиров. Ну, это я говорю – материализовавшемуся, а как он на самом деле проделывает свои трюки, мне не ведомо. Со своими разобраться.

– На меня четыре раза покушались, – пожала я плечами.

Элан тут же стал серьезен.

– Прости, – глухо сказал он и глянул пытливо: – Четыре?

– Ну, хм… – засмущалась я.

Внутренний голос настоятельно советовал про приворотные духи не рассказывать, и я была в этом с ним согласна. Да и, строго говоря, разве это можно считать покушением на жизнь? Тут я припомнила парализующую всеохватывающую сердечную боль и от одного только воспоминания покрылась мурашками и содрогнулась: да, точно можно.

– Не хочу говорить, – мотнула я головой, – лучше научи, чему обещал.

– Хорошо. – Старый монстр был на удивление покладист. – Для начала сбей нижнюю ветку у липы.

– Чего? – У меня вытянулось лицо. – Я саму липу-то едва различаю.

Тут мы на пару с внутренним голосом опять загрустили: вспомнили, что кроме лампочки над входом в дом у меня еще красовался очень приличный фонарь на сарае, который и давал достаточно света, чтобы созерцать по ночам внутренний двор (ну, и передвигаться по нему при необходимости). Ну и где теперь тот фонарик? А сарай со всем содержимым? Вот-вот.

– Так что мешает? – спросил Элан спокойно.

– Да все! – недовольно буркнула я, еще не до конца отпереживавшись по поводу уничтоженного собственноручно строения. – Темнота, например, расстояние… Ну, и разозлиться мне надо… Да и вообще…

– Что?

– Как же без тренировки-то? Откуда мне уметь-то? Да и с меткостью у меня не очень… Я даже на учениях никогда больше восьмерки не вышибаю… – Тут внутренний голос проникновенно попросил меня совсем уж не унижаться, и я поспешно добавила: – Хотя это, конечно, очень хороший результат для управленца.

– А стрелять ночью в вампиров получалось? – невинно осведомился принц чудовищ.

– Ну ты сказал! – протянула я. – Там реальная опасность для жизни была… да и вот… и вот так… – скомкала я свою и так не слишком ясную речь.

– Регина, просто сделай. – В голосе Элана прорезались повелительные нотки, и в ответ на них моя рука послушно устремилась вверх, я едва успела ее перехватить, честное слово!

Нет, это он меня гипнотизирует, что ли?! Пока я сосредоточенно пыхтела, выпытывая у внутреннего голоса подсказки по этому вопросу, принц чудовищ разместился за моей спиной и медленным скользящим и вместе с тем расслабляюще-успокаивающим и будоражащим движением провел ладонью вдоль всей моей боевой конечности.

– Запомни, нет никаких других границ, кроме тех, которые ты сама себе устанавливаешь, – размеренно произнес он, и звук его голоса растворился в подступившей темноте и слился с нею.

А я… Я взметнула руку и спустила коротенькую ослепительную вспышку с кончиков изящных пальчиков. В ответ раздался отчетливый хруст, и у бедняжки-липы отвалился пяток веток. Ну, почти все они были нижними, так что я тут ни при чем, четче надо было задание формулировать. Элан фыркнул и даже слегка меня похвалил. Что ж, отступать некуда. Я вздохнула.

– Давай еще, – попросила я и с готовностью подразмяла пальцы.

* * *

Утром на работу меня повез Брэд. Вернее, рулила я, памятуя, какой стресс для моего первенца вождение, а сам парень сидел на соседнем сиденье и вслух вспоминал правила движения, комментируя каждый мой поворот и остановку. Очень хотелось на него прикрикнуть, но внутренний голос неожиданно выявил в происходящем плюсы: бубнеж Брэда помогал мне отвлечься от беспокойных дум по поводу неожиданного вызова в управление в неурочный час.

Припарковавшись на служебной стоянке и мимолетно отметив, что, несмотря на выходной день, на ней не так уж мало машин, я покинула автомобиль и вошла в здание, оставив Брэда задумчиво слоняться у входа.

Быстренько набросав в уме основные пункты заявления об увольнении и этим превентивным занятием слегка себя успокоив, я вежливо постучала в кабинет Березина.

– Зайдите! – раздался поощряющий рык, и я торопливо переступила порог.

– Доброе утро, Регина, – приветствовал меня шеф. Честно говоря, я в этом уверена не была, но как образцовая сотрудница спорить с начальством не осмелилась.

– Доброе утро, полковник.

– Присаживайся. – Березин кивком указал на стул.

Внутренний голос всхлипнул, ненавязчиво обратив мое внимание на то, что приготовленные для меня новости таковы, что их, по мнению руководства, стоя не вынести. Я аккуратно разместилась на предложенном мне предмете мебели, так и не решив для себя, чего в высказывании внутреннего голоса было больше: истеричности или ехидства.

– Ты как? – помявшись, спросил полковник. Это прозвучало настолько по-человечески, что я удивленно подняла на него глаза.

– Нормально, – осторожно ответила я.

– Легализация истинного вампира явилась эпохальным событием, – сообщил шеф мрачным тоном. Но… ведь это радостная новость? Или нет?

– Мы прославились на всю страну, – продолжал полковник все так же грустно и даже брови сурово нахмурил. – Да и в международных сводках засветились. Но это тебе известно…

Я слегка наклонила голову, считая невежливым перечить непосредственному руководителю. На самом деле мне это известно не было. Ну нет у меня в моей новой жизни лишнего времени на телевизор и прессу!

– А вот какая за этим последовала реакция, ты не знаешь, – вздохнул полковник, подводя разговор к самому важному. – Вернее, о том давлении, что мы испытываем, и о тех указаниях, что получили с самого верха.