– Уходи, Чакстон!

– Ваше Величество…

– Оставь меня одну!

– Вы не одна, Ваше Величество. Вы с… – телохранитель кивнул в сторону амфоры.

Марина взглядом уговорила его.

– Понадоблюсь – зовите, – сказал он и исчез.

Сверкая и нагреваясь, амфора вертелась как юла. Марина посмотрела на листок с заклинанием и беззвучно прочитала первые четыре строчки. Перенесла взгляд на амфору. Затем прочла следующие четыре строчки.

– Что я сделала… – она выпустила лист из рук.

Вернуть всё назад и решить конфликт с Нептунией мирным путем? Безусловно, Нептуния и мир – понятия противоположные. А вдруг? А вдруг Марине удалось бы договориться с ней? Она занималась самопоеданием, напрасно растрачивая силы и конкретно расшатанные нервы.

«Нет. С ней было невозможно договориться. Она меня унижала, она никого не уважала, в ней не было ничего положительного, – королева увидела, что Амфора Смерти вертелась чуть медленнее, чем прежде. – Отныне она никого не обидит, народ заживет спокойно. Наверно… я всё сделала правильно… Только на душе почему-то так гадко…»

Амфора утихомирилась. Из горлышка тонкой струйкой поднимался пар зеленого цвета. Она остыла – красный оттенок, присущий раскаленным предметам, исчез.

В Темный Зал ворвалась тишина. Марина не издавала никаких звуков. Она боялась нарушить тишину и спокойствие, которого ей так не хватало. Она была один на один с амфорой. Не мешали ни тени, ни вои, ни рев амфоры. По телу пробежал мороз. Она согнула задеревеневшие от холода пальцы.

Струйка зеленого пара истончалась и бледнела. Марина вонзала взгляд в амфору, ожидая чего-нибудь еще кошмарного и мистического, но ничего не происходило. Окружала лишь непривычная тишина и до сих пор витавший в воздухе ужас. Ему предстояло долго выветриваться из дворца Нептунии.

Она разжала кулак и посмотрела на голубой кулон с буквой «м» и завитушками по кругу. Она неотрывно глядела на него, раздумывая о событиях, произошедших за последние полтора месяца и кардинально изменивших ее жизнь.

Перед ней то и дело проносились самые яркие эпизоды, вызывая прилив то положительных, то отрицательных эмоций. Большей частью они были негативными. Она безумно устала от постоянной беготни, нервотрепки, стрессов, от всего нового, непонятного, необъяснимого, от неуверенности в завтрашнем дне. Последнее преследовало, не отставая ни на шаг. Кто может гарантировать, что завтра на твое королевство никто не нападет, что во дворце никого не убьют, что с твоими друзьями всё будет в порядке, что тебя не предадут, поставив под угрозу как твою жизнь, так и существование всего королевства? Она устала от ответственности за всех и каждого. И ей не показалось – кулон действительно блеснул, словно прочитав ее мысли. Удивляться этому Марина не стала, она привыкла к чудесам. И сейчас она понимала, что ангелок у бабушкиных ворот засветился потому, что она, обнимая его, прислонила к нему кулон.

Она шагнула к амфоре и осмотрелась: ничего не случилось. Она сделала второй шаг и оглянулась. Без происшествий. Она шла к амфоре, и тут… амфора зашевелилась. Марина остановилась. Амфора раскачивалась, но в зале было тихо. Королева пережидала напряженный момент. Амфора почувствовала это и усмирилась. Амфора Смери и Марина Завальская прислушались и пригляделись друг к другу.

Она чего-то ждала от королевы. Марина не томила ожиданием и более уверенно направилась к амфоре, сохранявшей неподвижность. Королева вплотную приблизилась к ней. Интуиция кричала, что делать этого не стоило. Природное упрямство госпожи Завальской по традиции не слушало интуицию и разрешило подойти слишком близко.

Раздался взрыв. Амфора Смерти разлетелась на кусочки. Взрывная волна сбила Марину с ног – она шлепнулась, наиболее меткий осколок чиркнул ее по щеке…

31

– Марин, попробуй, – Эмильда совала наколотого на вилку шоколадного ёжика королеве в рот.

– Я не съем его ни за что и никогда. Я сто раз это повторила, – Марина отодвинула вилку.

– Скушай, Марина, тебе нужно хорошо покушать. Ты столько сил истратила на Нептунию, пополни энергетический запас.

– Я не съем его!

– Он красивый… и вкусный, – Эмильда любовалась куском шоколада.

– Либо ты отвяжешься, либо я встану и уйду.

– Эмильда, не терроризируй королеву, – вмешался Витан, – нам ее необходимо на руках носить.

– Да ладно, – буркнула Марина, и на щеках проступил румянец.

– Я ничуть не преувеличил твои заслуги, – сказал Витан, и его голос заглушила музыка…

На победном пиру собралась масса разночинного народа – короли и королевы, приглашенные Мариной, ее близкие друзья, обитатели Мартика и простые жители столицы королевства. Среди гостей она заметила Генриха Пристольца, Кристиана Борто, который боязливо поглядывал на нее (он теперь ее побаивался, а Марина поняла, почему он не знал о смерти Кэриш – девушка была жива), братьев Гритто, фокусника Густана Люпарка, Гертокса II. Бонти, как всегда, раскачивался на люстре. Причем на этот раз он висел на тарзанке, расшитой блестками и бисером. Присутствовали на пиру Лорида, Малах, Солика и… Петфальд Рикост, приглашенный Эмильдой и не сводивший глаз с королевы Маринии. Впрочем, все без исключения гости сверлили ее восхищенными взглядами, шепотом переговариваясь о случившемся. Марина под давлением взглядов смущенно прятала глаза.

Воротилась в Мартик она со странным чувством на душе – смесью облегчения, навалившейся вины и опустошенности. Разобраться в себе, в своих чувствах было непростой задачей. Несколько дней она, подобно Нептунии, провела в призрачном коконе, отгородившись от окружающих, закрывшись в комнате и не желая никого видеть, ни с кем разговаривать, выслушивать глупые комплименты и поздравления. Она то часами торчала у окна, то подолгу лежала на кровати, уткнувшись взглядом в одну точку. Зачастую этой точкой был лоскут золотистой материи, висевший на ручке двери гардеробной. Мысли путались в голове, погружая в глубокую депрессию и подавляя какие-либо намеки на хорошее настроение.

Эмильда какое-то время не тревожила ее, позволив покопаться в себе и прийти к выводу, что если бы она не убила Нептунию, то Нептуния бы погубила больше судеб…

– У тебя будет персональный прорицатель? – спросила Эмильда, разбудив загрузшую в раздумьях Марину.

Она проснулась не до конца.

– Ты обзавелась предсказателем? – Эмильда проглотила сразу двух ёжиков и измазалась шоколадом.

– С чего ты взяла?

– Витан поселится в Мартике?

– И что с этого?

– Он не сказал?

– Что не сказал? – Марина обратилась к Витану.

– Я не успел обо всем поведать Ее Величеству, – он насыпал в тарелку тушеных улиток.

– Вы можете не говорить загадками?

Сделав глоток фирменного напитка Сами, Эмильда сказала: