Она безуспешно пыталась высвободиться.

— Я сделал это ради нас обоих. Мы созданы друг длядруга. Сьюзан, я люблю тебя. — Слова лились потоком, словно ждали многолет, чтобы сорваться с его губ. — Я люблю тебя! Я люблю тебя!

В этот момент в тридцати метрах от них, как бы отвергаямерзкие признания Стратмора, «ТРАНСТЕКСТ» издал дикий, душераздирающий вопль.Звук был совершенно новым — глубинным, зловещим, нарастающим, похожим на змею,выползающую из бездонной шахты. Похоже, фреон не достиг нижней части корпуса.

Коммандер отпустил Сьюзан и повернулся к своему детищустоимостью два миллиарда долларов. Глаза его расширились от ужаса.

— Нет! — Он схватился за голову. — Нет!

Шестиэтажная ракета содрогалась. Стратмор нетвердыми шагамидвинулся к дрожащему корпусу и упал на колени, как грешник перед лицом рассерженногобожества. Все предпринятые им меры оказались бесполезными. Где-то в самом низушахты воспламенились процессоры.

Огненный шар, рвущийся наверх сквозь миллионы силиконовыхчипов, производил ни на что не похожий звук. Треск лесного пожара, вой торнадо,шипение горячего гейзера… все они слились в гуле дрожащего корпуса машины. Этобыло дыхание дьявола, ищущее выхода и вырывающееся из закрытой пещеры. Стратмортак и остался стоять на коленях, парализованный ужасающим, неуклонно приближающимсязвуком. Самый дорогой компьютер в мире на его глазах превращался ввосьмиэтажный ад.

Стратмор медленно повернулся к Сьюзан. Тоже неподвижная, онастояла у дверей шифровалки. Стратмор посмотрел на ее залитое слезами лицо, иему показалось, что вся она засветилась в сиянии дневного света. Ангел, подумалон. Ему захотелось увидеть ее глаза, он надеялся найти в них избавление. Но вних была только смерть. Смерть ее веры в него. Любовь и честь были забыты.Мечта, которой он жил все эти годы, умерла. Он никогда не получит СьюзанФлетчер. Никогда. Внезапная пустота, разверзшаяся вокруг него, была невыносима.

Сьюзан равнодушно смотрела на «ТРАНСТЕКСТ». Она понимала,что огненный шар, заточенный в керамическую клетку, скоро вырвется наружу ипоглотит их. Она почти физически ощущала, как этот шар поднимается вверх всебыстрее, пожирая кислород, высвобождаемый горящими чипами. Еще немного — икупол шифровалки превратится в огненный ад.

Рассудок говорил ей, что надо бежать, но Дэвид мертвойтяжестью не давал ей сдвинуться с места. Ей казалось, что она слышит его голос,зовущий ее, заставляющий спасаться бегством, но куда ей бежать? Шифровалкапревратилась в наглухо закрытую гробницу. Но это теперь не имело никакогозначения, мысль о смерти ее не пугала. Смерть остановит боль. Она будет опятьрядом с Дэвидом.

Шифровалка начала вибрировать, словно из ее глубин наповерхность рвалось сердитое морское чудовище. Ей слышался голос Дэвида: Беги,Сьюзан, беги!

Стратмор приближался к ней, его лицо казалось далекимвоспоминанием. Холодные серые глаза смотрели безжизненно. Живший в ее сознаниигерой умер, превратился в убийцу. Его руки внезапно снова потянулись к ней вотчаянном порыве. Он целовал ее щеки.

— Прости меня, — умолял он. Сьюзан пыталасьотстраниться, но он не отпускал ее.

«ТРАНСТЕКСТ» задрожал, как ракета перед стартом. Шифровалкасодрогалась. Стратмор сжимал ее все сильнее.

— Останься со мной, Сьюзан! Ты нужна мне!

Яростная волна гнева захлестнула ее. Она снова услышалаголос Дэвида: Я люблю тебя! Беги! Внезапный прилив энергии позволил ейосвободиться из объятий коммандера. Шум «ТРАНСТЕКСТА» стал оглушающим. Огоньприближался к вершине. «ТРАНСТЕКСТ» стонал, его корпус готов был вот-вотрухнуть.

Голос Дэвида точно вел ее, управляя ее действиями. Онабросилась к лестнице и начала подниматься к кабинету Стратмора. За ее спиной«ТРАНСТЕКСТ» издал предсмертный оглушающий стон.

Когда распался последний силиконовый чип, громаднаяраскаленная лава вырвалась наружу, пробив верхнюю крышку и выбросив на двадцатьметров вверх тучу керамических осколков, и в то же мгновение насыщенныйкислородом воздух шифровалки втянуло в образовавшийся вакуум. Сьюзан едвауспела взбежать на верхнюю площадку лестницы и вцепиться в перила, когда ееударил мощный порыв горячего ветра. Повернувшись, она увидела заместителяоперативного директора АНБ; он стоял возле «ТРАНСТЕКСТА», не сводя с нее глаз.Вокруг него бушевала настоящая буря, но в его глазах она увидела смирение. ГубыСтратмора приоткрылись, произнеся последнее в его жизни слово: «Сьюзан».

Воздух, ворвавшийся в «ТРАНСТЕКСТ», воспламенился. Вослепительной вспышке света коммандер Тревор Стратмор из человека превратилсясначала в едва различимый силуэт, а затем в легенду.

Взрывной волной Сьюзан внесло в кабинет Стратмора, ипоследним, что ей запомнилось, был обжигающий жар.

К окну комнаты заседаний при кабинете директора,расположенной высоко над куполом шифровалки, прильнули три головы. Отраздавшегося взрыва содрогнулся весь комплекс Агентства национальнойбезопасности. Лиланд Фонтейн, Чед Бринкерхофф и Мидж Милкен в безмолвном ужасесмотрели на открывшуюся их глазам картину.

Тридцатью метрами ниже горел купол шифровалки.Поликарбонатная крыша еще была цела, но под ее прозрачной оболочкой бушевалопламя. Внутри клубились тучи черного дыма.

Все трое как завороженные смотрели на это зрелище, нелишенное какой-то потусторонней величественности.

Фонтейн словно окаменел. Когда же он пришел в себя, егоголос был едва слышен, но исполнен решимости:

— Мидж, вызовите аварийную команду. Немедленно.

В другой стороне комнаты зазвонил телефон.

Это был Джабба.

Сьюзан понятия не имела, сколько прошло времени. Жжение вгорле заставило ее собраться с мыслями. Стоя на ковре возле письменного стола,она в растерянности осматривала кабинет шефа. Комнату освещали лишь странныеоранжевые блики. В воздухе пахло жженой пластмассой. Вообще говоря, это была некомната, а рушащееся убежище: шторы горели, плексигласовые стены плавились. Итогда она вспомнила все.

Дэвид.