моменту уже просуществовала немало времени[150]. Такие детали, как крохотная ножка, меньше которой невозможно найти, символизирующая непревзойденные достоинства, безупречность и красоту, и комнатная туфля из драгоценного материала, свидетельствуют о восточном, хотя и не обязательно китайском происхождении сказки[151]. Современный читатель не связывает сексуальную привлекательность и красоту с малым размером ступни, как то делали древние китайцы (вспомним их обычай бинтовать женщинам ноги).

Сказка о Золушке в ее современном, всем известном варианте воспринимается как история о муках и надеждах ребенка (именно они стоят за соперничеством между детьми в семье), а также о том, как героиня, которую ставят ниже всех, одерживает верх над сестрами, оскорблявшими ее. Задолго до того, как Перро придал этой сказке ее нынешний вид, «жизнь среди золы» являлась символом унижения ребенка по сравнению с братьями и сестрами. Ребенок мог быть как мальчиком, так и девочкой: к примеру, в Германии получили распространение сказки, где мальчик-замарашка становится королем. Вариант сказки из сборника братьев Гримм носит название Aschenputtel: исходно это слово обозначало вечно грязную кухонную девку, простушку, в обязанности которой входила чистка печей от золы.

Если герой вынужден ютиться в золе, это символизирует не только унижение и деградацию, но и соперничество между детьми. Именно такой персонаж в конце концов превосходит брата или братьев, смотревших на него свысока; в германоязычных текстах тому находится немало примеров. Мартин Лютер в «Застольных беседах» описывает Каина как проклятого Богом могущественного злодея. Благочестивый Авель — Aschebrüdel, «братишка-замарашка» — вынужден подчиняться ему; Каин считает его полным ничтожеством. В одной из проповедей тот же Лютер упоминает, что Исав, брат Иакова, оказался в роли Aschenbrödel — «братца, живущего в золе»[152]. Каин и Авель, Иаков и Исав суть библейские примеры унижения или убийства одним братом другого.

Изображая отношения между детьми в семье, сказка заменяет родных братьев или сестер на сводных. Возможно, за этим стоит попытка объяснить враждебность, которая кажется неподобающей в отношениях между родственниками, стремление сделать ее более приемлемой для читателя. Хотя соперничество между детьми вполне естественно (ведь это отрицательное следствие того факта, что ребенок не один в семье) и носит повсеместный характер, в тех же самых отношениях находится место и теплым чувствам, нашедшим отражение в таких сказках, как «Братец и сестрица».

Пожалуй, не найдется ни одной сказки, где столь внятно, как в «Золушке», были бы переданы переживания маленького ребенка, который терзается муками соперничества с братьями и сестрами и чувствует себя безнадежно отставшим от них. Сестры притесняют и унижают Золушку; мать (мачеха) приносит ее интересы в жертву интересам сестер; от нее требуют выполнять самую грязную работу и не хвалят за сделанное, хотя она отлично справляется, — вместо этого ей выдвигают все новые требования. Именно так чувствует себя ребенок: соперничество с братьями и сестрами приводит к опустошению его внутреннего мира. Невзгоды и унижения, выпавшие на долю Золушки, могут показаться взрослому преувеличенными. Но ребенок, погруженный в переживания, вызванные соперничеством с другими детьми, думает: «Как это похоже на то, что происходит в моей жизни! Вот как они со мной обращаются или хотели бы обращаться. Вот как мало они считаются со мной». И порой — а зачастую и подолгу — ребенок испытывает подобные переживания, вызванные внутренними причинами, даже если его положение в семье не дает для этого никаких оснований.

Изображая то, что в глубине души чувствует ребенок, сказка (в этом отношении с ней не может сравниться ни одно реалистическое повествование) начинает в эмоциональном плане ощущаться им как правдивая. «Золушка» предлагает яркие образы, благодаря которым всепоглощающие и вместе с тем трудноопределимые эмоции ребенка обретают форму, и оттого события сказки кажутся ему более убедительными, нежели его собственный житейский опыт.

За понятием детской ревности стоит сложнейшее сочетание чувств и вызвавших их причин. За редчайшим исключением, соответствующие эмоции ребенка во много раз сильнее тех чувств, которые могли бы породить его отношения с сестрами и братьями, если оценивать их объективно. Хотя все дети временами испытывают жесточайшие муки ревности, в действительности родители редко жертвуют одним ребенком ради других детей или мирятся с тем, что кто-то из детей подвергается преследованиям братьев и сестер. Как ни трудно маленькому ребенку судить объективно (а в ситуации, когда он захвачен переживанием, это почти невозможно), но даже он в те минуты, когда чувства уступают разуму, понимает, что с ним обращаются вовсе не так плохо, как с Золушкой. Но вопреки всему, что он «знает», ребенок все равно часто чувствует, что его ни во что не ставят. Вот почему он верит в правдивость сказки, а затем начинает верить и в избавление героини и ее победу, о которых говорится в конце. Триумф Золушки порождает у ребенка преувеличенные надежды на будущее, которые необходимы ему, чтобы уравновесить сильнейшее ощущение несчастья, вызванное ревностью к братьям и сестрам.

Вопреки английскому термину для обозначения детской ревности — sibling rivalry — эта несчастная страсть имеет лишь случайное отношение к братьям и сестрам ребенка. Подлинным ее источником являются чувства ребенка по отношению к родителям. Когда старший брат или сестра проявляют себя лучше, чем сам ребенок, это вызывает лишь минутное ощущение зависти. Особенное внимание, уделяемое родителями брату или сестре, оскорбляет чувства ребенка только в том случае, если он боится, что сам не является предметом подлинной заботы отца и матери, или чувствует себя отвергнутым. Именно эта тревога приводит к тому, что кто-то из братьев и сестер или все они начинают вызывать у него постоянное раздражение. Опасения, что он, в отличие от них, не сможет завоевать любовь и уважение родителей, воспламеняет его ревность. (Обратим внимание на то, что в сказке не имеет значения, насколько реально это превосходство со стороны брата или сестры.) Библейская история об Иосифе свидетельствует, что причиной попытки братьев погубить его стала именно зависть, вызванная любовью, которую щедро изливал на него отец. В отличие от родителей Золушки, пренебрегавших ею, Иаков не унижал сына, — напротив, он предпочитал его другим детям. Но Иосиф, подобно Золушке, оказался обращен в рабство; подобно ей, он чудом спасается и в конце концов занимает куда более высокое положение, нежели его братья.

Когда ребенку, в душе которого бушует ревность, объясняют, что он вырастет и преуспеет так же, как его братья и сестры, ему не делается легче: уныние не покидает его. Как бы ему ни хотелось верить нашим словам, по большей части он не способен на это. Ребенок видит мир субъективно и, сравнивая себя с братьями и сестрами, не чувствует уверенности, что сможет добиться таких же успехов, как они, благодаря лишь собственным усилиям.