Она улыбнулась ему, и в этом взгляде была вся ее жизнь.

– Он сопляк.

– Ну и мы такими были. Я люблю тебя, Дафф. Ты выйдешьза меня замуж?

Две больших слезы сползли из ее глаз, она стала плакать изакашлялась. Он поцеловал ее глаза и приник своим лицом к ее лицу.

– Не плачь, Дафф... пожалуйста... все хорошо... Я нехотел тебя расстроить...

Значит, она его вообще не любила. Ему тоже хотелосьрасплакаться, но он только гладил ее волосы, пока она пыталась успокоиться.

– Извини... – Но тут он снова услышал ее голос и застылна месте.

– Я тебя тоже люблю... Я думаю, что полюбила тебя впервый же день нашего знакомства... – Она заглянула ему в глаза, а слезыпродолжали медленно стекать по ее щекам. – Я не могу выразить, как люблю тебя.

Лиз Ваткинс зашла в палату попрощаться с ним перед уходом икак вкопанная встала в дверях. Она услышала голос Дафны и увидела их головырядом. Тогда она тихо постучала и вошла в палату. Она собиралась спросить, какДафна, но увидела сама, подойдя к кровати. Они оба плакали, а Дафна еще иулыбалась.

– Вы похожи на счастливую пару.

– Так оно и есть, – ответил Мэтт за свою будущую жену.– Мы только что решили пожениться.

– А перстенек покажете? – Глаза Лиз тоже сияли. Ей былодостаточно взглянуть на Дафну, чтобы сказать, что она поправится. Кризиспрошел, и худшее было позади. – Где перстенек-то? – пошутила она ласково.

– Она его съела. Поэтому и попала сюда.

Лиз снова оставила их одних, и Мэтью с улыбкой посмотрел наДафну:

– Не рано будет через неделю?

– А у меня тогда еще будет так болеть голова? – Онавыглядела очень усталой, но необыкновенно счастливой.

– Надеюсь, что нет.

– Тогда следующая неделя годится. А Эндрю приедет?

– Да, и об этом я тоже хотел с тобой поговорить. Что,если он будет учиться в Нью-Йоркской школе?

– И жить дома?

– По-моему, он готов.

Дафна все еще улыбалась, когда сестра утренней смены вкатилав палату раскладушку, разложила ее рядом с кроватью Дафны и, улыбнувшись, сказала:

– Это приказ врача. Он сказал, что, если вы не поспитехоть немного, мистер Дэйн, он вам даст общий наркоз.

Когда сестра вышла из палаты, Мэтт вытянулся на раскладушкеи взял руку Дафны в свою. Она опять уснула, но теперь ее сон не внушалопасений. Мэтью знал, что Дафна поправится, и, засыпая, улыбался про себя.Какими же дураками они были! Надо было сказать ей еще год назад, но теперь этоуже не важно... все не важно... кроме Дафны.