Смутившись его поступком, Бендига проследила за растущей трещиной, что узором молнии поползла вверх, почти под самый купол от места удара. И тут-то настал час аииритянину победно ликовать. Дыра, в которой застряло копье морозов, со звуком разбившегося стекла испустила ледяные кристаллы, вытолкнув из себя оружие аииритянина. Укротительница поздно заметила, что отобранное у воина копье покоилось прямо над ним, и уже замахнулась хлыстом, чтобы воспрепятствовать Рену поймать его. Только юноша ловко сотворил ледяной туман, от которого Бривара предусмотрительно отскочила.

– Дарбис, ко мне! – призвал барсиху всадник, и, вознеся ослепительно засиявшее копье, вонзил его в пол.

Стеклянный наконечник с шипением испустил пар, и от него стремительно поросла ледяная корка, покрывающая все и вся.

– Ледяной маг? – скривилась Бривара, и, будто от смертельного проклятья, обратилась в бегство.

Магия аииритянина быстро распространялась по арене, и укротительнице не удалось спастись от нее. Прозрачная глазурь поймала девушку за стопу и сковала каждый мускул вверх по ноге, неумолимо подбираясь к другим частям ее тела. На высоте послышались крики охотников, так же угодивших в морозную западню. Бендига в бешенстве впилась глазами в вершащего волшебство всадника.

– Ты… придумал это с самого начала?! – сквозь зубы прорычала она.

– А я неплох, правда? – переводя дыхание от истощающего заклятья, ухмыльнулся Рен.

Когда в очередной раз прогремел истошный рев Диаса, стало понятно, что и он был схвачен в морозные тиски. Потрепанная в сражении Дарбис присоединилась к хозяину.

– Ты понятия не имеешь, с кем связался! – удушливо выговаривала последние слова Бендига. – Ты сильно пожалеешь… Ты…

Сияние копья усилилось напоследок и погасло, завершив колдовство. Все в убежище охотников стало ослепительно чистым и перламутровым. Лед серебрился под лучами ламп неиссякаемого света. Он принес в этот зал тишину, спрятав под собой кровь и копоть.

Рен стоял, держась на ногах, благодаря опоре в виде рукояти. Со сбитым после битвы дыханием, он ненадолго прижался мокрым от пота лбом к рукам, чтобы передохнуть. Дарбис ласково потерлась об хозяина, и он ей улыбнулся:

– Кажется, мы справились… Какое-то время я не могу полноценно колдовать, но это того стоило. И снова ты была впереди всех сегодня. Тебе знатно досталось… Прости. Я вновь в неоплатном долгу перед тобой. А теперь, давай заберем тесак, разморозим Диаса и уйдем отсюда как можно скорее.

Воин извлек копье и подступил к Бриваре. Движением пальцев, юноша разморозил руку укротительницы, в которой она держала Рвущего связи. Рен осторожно ухватился за тесак, чтобы освободить его из хватки Бендиги, когда у пленницы внезапно загорелась алая нить, будто артерия на предплечье. В стервозном спазме, охотница сжала оружие еще сильнее, и Рен даже чуть вздрогнул от неожиданности.

– Вот это мне не нравится, – опасливо проронил аииритянин, когда на его глазах глыба изо льда засветилась огненными языками, после чего ее испещрили мелкие трещины. – Дарбис, держись подальше!

Прогремел взрыв, и ледяные осколки маленькими клинками разлетелись в стороны. Крылатый ящер, с энергетическим ошейником на горле, встал на дыбы и заревел во всю глотку. От мощных вибраций, исходящих от Шуго, аииритянин не устоял на льду и повалился. Снизу вверх он взирал на рок мави.

– Диас? Брат, ты только не делай глупостей, хорошо? – Рен с угасающей надеждой взывал к другу, а пустые серо-зеленые глаза без толики сознания сугор были доказательством бессмысленности этой затеи. – Только не вздумай!

Юноша подорвался было отобрать у укротительницы тесак, но за мгновение до того, как Шуго обрушил пламя из пасти на плененную во льде хозяйку, Дарбис за шкирку выдернула аииритянина из-под губительной стихии. Воин и кошка ретировались, наблюдая за тем, как Диас остервенело освобождает Бривару. От этого жуткого зрелища Рен впал в оцепенение.

Кипучая ненависть изливалась из рок мави. Он безжалостно жег укротительницу, грубо крушил когтями прозрачную глазурь, бездушно делал то, что поручили, не стараясь проявить излишнюю заботу о Бендиге. Рен помнил, как бережно алый Шуго обращался с Эрис. В нынешнем тандеме Диас всем своим естеством отказывался делать для Бривары что-то, превосходящее изданный ею приказ.

– Ты борешься с ней, – с сочувствием молвил Рен, впервые видя ящера таким угнетенным. Воин до дрожи сжал копье в кулаке и нахмурился. – Дарбис, его нужно увести. Попробуем еще раз.

***

Глубокой ночью, когда угли в костре уже погасли, и все уже мирно спали, Каин охранял покой Эрис и Офена. Лев лениво лежал у воды и, иногда протяжно зевая, прислушивался к звукам журчащей реки. Давно рок мави не ощущал себя так спокойно, как вместе с всадниками. Столько лет он странствовал в одиночку, столько лет умудрялся выживать и прятаться, учился жить по-звериному. И хоть обстоятельства складывались трагично для Эрис и Диаса, Каин все же радовался, что его приняли, и он больше не был одинок.

Стоило всем заснуть, как Рен и Дарбис оставили лагерь, предупредив рок мави об этом. Их просьба никого не будить до возвращения немного смутила льва. Все же он был новым членом группы и мало что знал о каждом из них. А тут его втягивали в какое-то загадочное дело, так еще и тайком от Эрис.

Каин повел ухом и обернулся на сугор. Девушка выглядела встревоженной во сне, но что она чувствовала, ему было неведомо. Жаль, что ее Шуго сейчас далеко, и теперь некому было позаботиться о ней.

Как только Каин задумался об этом, то его будто поразило молнией. Сейчас он был последним и единственным выходцем из деревни, которого знала Эрис. И теперь, когда связь с Диасом оказалась разорванной, у него были все шансы занять место рок мави и сопровождать всадницу. В пустыне мидирианка не согласилась стать ему всадником по вине эгоистичного ящера, выступившего против. К такому выводу пришел Каин.

Но Диаса больше нет, он заключил контракт с другим человеком, а это означало…

Эрис в очередной раз повернулась на бок и уронила руку на землю. Каин в мучительном искушении всматривался в нее, после чего встал и подошел к сугор. Он склонил морду к женскому запястью, обнажил клыки и навис ими над тонкой белой кожей мидирианки.

Льву оставалось только сомкнуть челюсти и стать самым близким другом для Эрис, но на сей раз его отвлек странный шум, точно от приближающегося зверя. Каин отпрянул от девушки и, ощетинившись, посмотрел туда, откуда доносился шорох сминаемой травы. Бурлящий рокот сотряс глотку большого кота, и он замер в предвкушении. Его огненно-рыжие глаза сверкнули, различая в темноте образ незваного гостя.

– Эрис! Каин! – навстречу выпрыгнула Дарбис с всадником в седле, и