Отправляясь на реабилитацию, я знаю, что должна не только избавиться от зависимости, но и стать сильнее. Подумать о своих ценностях и стремлениях. Я чувствую, что где-то внутри меня есть здоровый, счастливый и сильный человек, имеющий цели и желания, а не бессмысленно живущий от дозы к дозе. В конце концов, от моей жизни остались лишь руины, и все, что я могу, – построить ее заново.

А с Томом или без – покажет время.

– Спасибо, – говорю я ему и, прижав книгу к груди, выхожу из квартиры.

Полгода спустя

Прочистив кофемашину, я споласкиваю руки под краном и вытираю их полотенцем. Оглядев зал, вижу, что посетителей нет, и достаю из кармана фартука телефон. Но не успеваю даже открыть «Инстаграм», как на меня кричат:

– Белинда!

Я вздрагиваю. Крики продолжаются:

– Опять телефон? Быстро убирай!

– Извини… – мямлю я, опуская айфон обратно в карман.

Долбаная управляющая, как она меня бесит! Как только она отворачивается, я закатываю глаза, но потом одергиваю себя: я должна быть ей благодарна. Белинда, ты должна быть благодарна за все, что с тобой происходит. У тебя новая жизнь, и поблагодари за нее «Старбакс» и его программу трудоустройства бывших наркоманов. Я вздыхаю, увидев, как в кофейню заходит сразу несколько человек.

Скоро Рождество, и я мечтаю оказаться где-нибудь, где есть снег и елки, но в Окленде как обычно плюс двадцать пять. Не знаю, как буду праздновать, я бы позвала к себе новых друзей с работы, если бы была уверена, что они не пьют. Теперь мне нельзя пить, курить и находиться рядом с теми, кто это делает. Это может спровоцировать срыв, а я больше никогда не хочу срываться.

Отец купил мне квартиру. В хорошем месте, и он очень постарался, чтобы к моему возвращению она была готова. И вот моя новая жизнь: работа, дом и встречи анонимных наркоманов.

Я забиваю кофемашину и слышу сзади:

– Смотри, твой бывший опять пришел.

Подняв взгляд, я вижу Тома. Сердце начинает стучать быстрее, живот скручивает. Сколько бы времени ни прошло, кажется, тело всегда будет так на него реагировать.

Он в темных очках, с беспорядком на голове и в кожаной крутке. Выглядит круто. Как и всегда. Том подходит ко мне и опирается о стойку, говоря:

– Американо с медом сделай.

Я сглатываю. Иногда хочется дать ему в лоб за то, что он себе позволяет.

– Отсоси – потом проси, – в его же манере отвечаю я.

Том хмыкает.

– Вот дрянь.

Показав рукой в сторону, я говорю:

– Пройдите на кассу и сделайте заказ.

Он не пререкается, заказывает, а потом возвращается ко мне.

– Как дела? – спрашивает.

– Нормально, – пожимаю плечами, продолжая заниматься работой.

– Короче мы все записали. Осталось еще кое-что свести, и альбом готов.

Я улыбаюсь, говорю:

– Поздравляю.

– Спасибо, думаю, на днях Билл принесет тебе демку.

Да, Том держит свои обещания, вот еще один факт о нем. Пока я была в рехабе, они с отцом помирились, и «Нитл Граспер» даже засели за новый альбом.

– Почему ты в очках в помещении? – спрашиваю я, вливая молоко в заказанный раньше эспрессо.

Я кидаю на него взгляд, и Том снимает их, показывая красные глаза.

– Мы отмечали, – говорит.

– А, ну да, – слегка улыбаюсь, понимая, что совершенно не представляю, что сейчас происходит в его жизни.

– Ладно, пойду сяду. Жду свой заказ.

– Иди уже.

Я смотрю на заказы, следующий – Тома. Делаю ему кофе, а когда смотрю имя, которое мне нужно написать на стаканчике, то заливаюсь краской.

На чеке написано: «Мужчина моей мечты».

«Заказ для мужчины моей мечты готов» – так это должно звучать. Я оглядываюсь по сторонам, никого не вижу и, откинув маркер, хватаю стаканчик с кофе. Выхожу из-за бара и направляюсь к Тому. Вот придурок, после всего еще и издевается надо мной.

Я со стуком ставлю перед ним кофе и говорю:

– Ты не мужчина моей мечты.

– Рад это слышать, – улыбается он и делает глоток.

Сложив руки на груди, я ухожу обратно на свое место. Конечно, я больше не плачу по нему, но это не значит, что не люблю. И, уверена, он это понимает.

В кофейне пусто, только Том за столиком, а моя начальница куда-то пропала. Я подавляю желание достать телефон, но вдруг слышу оповещение. Сначала у себя в кармане, а потом на телефоне Тома, который лежит рядом с ним на столе.

Я вытаскиваю айфон и смотрю на экран. На нем сообщение от неизвестного номера: «Это ты?» – и какая-то ссылка.

Похоже на спам, но непонятная тревога заставляет кликнуть. Меня перекидывает на сайт для взрослых, который просит подтвердить возраст. Я бросаю на Тома взгляд, он тоже копается в телефоне. Я подтверждаю, что мне есть восемнадцать, и попадаю на видео.

Вижу имя Тома в названии ролика. Ничего не понимая, я начинаю паниковать и нажимаю «play». В голове словно что-то щелкает. Руки леденеют, колени начинают дрожать. На видео мы с Томом трахаемся в туалете бара в Нью-Йорке. Оно снято откуда-то из-под потолка, видео черно-белое. Но это не играет совершенно никакой роли, потому что важно другое. Видео обрезано, и из-за этого кажется, будто Том бьет меня, будто это насилие. Но это не было насилием, это я просила его ударить меня, я хотела этого… Не выдержав, я блокирую экран.

Поднимаю глаза на Тома, он смотрит на меня. И по его лицу я понимаю: он тоже это видел. Он тоже только что посмотрел это видео.