— Мадам, — ответил я этой женщине, чье величиепризнано во всем мире, — даже если бы я утратил свое врожденноепристрастие к злодейству, даже если бы преступление перестало питать мою душу ибыть источником моего существования, ваше предложение все равно было бы большойчестью для меня, и сама мысль о том, чтобы избавить мир от робкого идобродушного наследника престола ради сохранения тирании, чьим приверженцем яостаюсь, — сама эта мысль, мадам, была бы достаточным основанием согласитьсяосуществить ваш замечательный план, поэтому можете быть уверены в моем участии.

— Такое глубокое смирение меня радует, — сказалаЕкатерина, заключая меня в объятия. — Завтра вы будете участникомнеобыкновенно сладострастной оргии, которая доведет до кипения все вашичувства. Я желаю, чтобы вы увидели меня в пылу наслаждения, и сама хочупосмотреть на вас в деле; когда мы оба насладимся возбуждающим зрелищем ителесными упражнениями, вы» получите яд, который положит конец бесцельномусуществованию презренного существа, опасного для меня и, к великому моемусожалению, порожденного мною.

Свидание было назначено в загородном доме, где я встречалсяс императрицей прежде. Она ожидала меня в похожем на сказку будуаре,представлявшем собой настоящий сад, где было тепло и цвели экзотические цветы внебольших бочках из красного дерева, причудливым ^образом расставленных по всейкомнате. Турецкие диваны, окруженные зеркалами — зеркала были прикреплены дажек потолку, — призывали к сладострастию. В одной стене я увидел мрачный, ноот этого не менее великолепный альков, в котором томились четверо юношей летдвадцати. Они были в цепях — беспомощные, обреченные стать жертвой необузданныхстрастей Екатерины.

— То, что вы видите здесь, — объяснилацарица, — будет венцом моих утех. Мы подойдем к этому постепенно и нетронем этих отроков до тех пор, пока наш экстаз не достигнет предела. Но, можетбыть, вы предпочитаете жертв женского пола?

— Ну что вы, я не вижу никакой разницы, — поспешиля успокоить хозяйку, — и с радостью разделю ваши удовольствия; кем бы нибыла жертва, убийство всегда возбуждает меня.

— Да, Боршан, ничто не может сравниться с этимощущением! Как сладостно совершать такое злодейство, извращенное злодейство…

— Что же в убийстве извращенного?

— Да, да, я знаю, но это — нарушение закона, азапретный плод всегда сладок.

— Закона? Что значит закон для вас, которая сама естьзакон? Скажите, ваше величество, вы уже насладились этими очаровательнымимальчиками?

— Разумеется, иначе они не были бы в цепях.

— А они знают, какая участь их ожидает?

— Еще нет, мы объявим им позже. Каждый из них услышитсвой приговор, когда ваш член будет находиться в его заднице.

— О, эта идея меня очень вдохновляет.

— А вы озорник, мой милый! — и Екатерина шутливопогрозила мне пальчиком.

Прежде всего вывели предметы похоти, предназначенные дляпредварительных развлечений. Их было двенадцать человек: шесть девицпятнадцати-шестнадцати лет редкой красоты и шесть зрелых уже мужчин ростомоколо двух метров, с членами толщиной в руку и столь же устрашающей длины.

— Устраивайтесь удобнее, — сказала мнеЕкатерина, — и наблюдайте за моими наслаждениями на расстоянии; можетезаниматься мастурбацией, если хотите, но мне не мешайте. Я продемонстрирую вампример самого циничного разврата, потому что цинизм — это часть моегохарактера.

Девушки раздели свою царицу и осыпали ее тело всевозможнымиласками. Одна сосала ей рот, вторая — вагину, третья — задний проход; черезнекоторое время их сменила другая троица, затем она вновь уступила местопервой. Так повторялось несколько раз в довольно быстром темпе, потом девушкивзяли розги и несильно отстегали Екатерину, окружив ее со всех сторон.

Вслед за тем выступили вперед мужчины и тоже вооружилисьрозгами; пока они работали, девицы целовали их в губы и массировали им члены.Когда тело царицы стало сплошь розовым от порки, ее натерли водкой, и онауселась на лицо одной из девушек; вторая, опустившись на колени между еепухлыми бедрами, лизала ей клитор, третья впилась губами в ее рот, четвертаясосала набухшие соски, а двух оставшихся Екатерина ласкала руками. В это времяшестеро молодцев щекотали девушкам ягодицы своими массивными фаллосами.Признаться, я ни разу не видел ничего более сладострастного и возбуждающего,чем эти восхитительные сцены, которые в конце концов довели царицу доизвержения. Она, по своему обыкновению, стонала и громко ругалась по-русски,поэтому я не понял смысла ее богохульств.

Следующий акт разыгрался сразу же после первого. Теперь самацарица ласкала служанок одну за другой и сосала им задние отверстия. Черезнекоторое время она легла лицом вниз на одного из мужчин, вложила его орган всвое влагалище и подставила зад другому, который принялся содомировать ее; дведевушки били содомита кнутом, а все остальные принимали похотливые позы передее глазами. Таким образом, все шестеро чистллыциков обработали царицу и спередии сзади, после чего она своей рукой вставляла члены в оба отверстия каждойдевушки и страстно облизывала каждый инструмент, выходивший из пещеркинаслаждения. Потом, раскинувшись на софе, принимала, одного за другим, своихоруженосцев: они укладывали ее царственные ноги себе на плечи и атаковали ее сфронта и тыла, а тем временем девушки опускались на четвереньки и мочились ей врот. Во время этой сцены блудница извергла еще одну порцию спермы и подозваламеня. Я сдерживался из последних сил, танталовы муки были пустяком в сравнениис моими, и царица, весьма довольная моим видом, спросила с издевкой:

— Ну и как, ты уже готов?

— Посмотри сама, сука! — взорвался я.

Этот дерзкий ответ привел ее в неописуемый восторг.

— Ну что ж, — продолжала она, поворачиваясь ко мнезадом, — моя жопка в твоем распоряжении. Она уже полна, но там найдетсяместо и для твоих соков.

Пока я ее содомировал, эта развратная женщина с упоениемлобзала языком и губами ягодицы своих рабынь. В какой-то момент мои ладониухватили упругие груди Екатерины, и я не смог сдержать бурное извержение. Темне менее императрица запретила мне покидать ее задний проход и приказала своимкопьеносцам прочистить мне седалище. Когда ее приказание было исполнено и когдамое семя изверглось три раза подряд почти без перерыва, Екатерина сказала:

— Я утомилась и должна сделать передышку.

Мужчины встали на четвереньки, их оседлали девушки, и такимобразом, в нашем распоряжении оказались шесть пар соблазнительно торчащихзадниц. Екатерина вооружилась кнутом — очень эффективным орудием флагелляции,сплетенным из бычьей кожи, — и своей королевской рукой венценосная шлюхавыпорола присутствующих, да с такой яростью, что их кровь забрызгала всюкомнату. В продолжение этой экзекуции мне было поручено пороть царицу гибкимиберезовыми прутьями, и после каждых двадцати ударов я должен был опускаться наколени и облизывать ей ягодицы и анус.