А если ей память сотрут?

Ха, отличный вариант, кстати! Превратится в нормальную бабу! Но они ей ничего не сотрут. Ведь эта бестия всегда выбирается из любой задницы! Можно не волноваться, и из этой тоже вылезет, но на этот раз жизнь Фрэнку не испортит. В конце концов, Флорька сама во всем виновата! Вот пускай и отвечает, может, это ее хоть чему-то научит! А то она же среди них самая умная, главная! Леди! Командир в юбке, грань…

Фрэнк отступил на шаг, к ботинкам будто гири привязали, в груди щемило. Надо всего лишь развернуться и спокойно уйти, оставить неприглядное прошлое позади, закрыть эту дверь навсегда! Фрэнк уже все решил, их с сестрой пути расходятся, и сейчас не время творить дичь и ломать собственные планы! У него новая жизнь!

А что бы сказал отец?

Ну и кроет его, хотя с утра не квасил. Почему надо вспоминать папаню именно сейчас?! Какая, к демонам, разница?! Батя всегда любил Фло, а на сына смотрел как на пустое место. Он бы сказал, что Фрэнк обязан сдаться, спасти его драгоценную доченьку! Ведь Фрэнк сам пошел в «Ржавь», сам взялся доставить наркотики… все сам…

Не-не! Он ни в чем не виноват! Это все Флорька! Если бы она сразу свинтила в свою Боевую школу, а он в приют, то не ждал бы, как балбес, результатов проверки на дар, не грезил о несбыточном, не сдружился бы с ребятами из Гильдии, и тогда бы ничего этого не случилось!

Люди вокруг шептались, гадая, что произойдет дальше. Рядом беседовали три воленстирки:

– Я вам говорила, все неспроста? Она брата защищала, того самого, который сегодня утром заявился у нее деньги клянчить. Видела я его – мордоворот весом за центнер. И такой: дай денег, дай, ты должна мне… Фу, меня едва не вырвало.

– Бессовестный, как только духа хватило?

– Ага, выродок какой-то. Ужас… А уж генералу перейти дорогу…

– Ходят слухи, этот Фрэнк в империи по наклонной покатился, с криминалом связался. Госпожа в Воленстир-то из-за него только и прилетела, шкуру его спасала, а потом прятала у себя в квартире.

– Кошмар… Я не могу на это смотреть! Так жалко ее. Госпожа – лучшая… такая свободная, благородная и при этом наравне со всеми держалась, искренне хотела девочек научить, а не как остальные. О Великое, что теперь будет?

– Что будет? Что будет? Не сдастся этот скот, струсит, наверняка уже в какой-нибудь дыре залег.

– Но она же его сестра… Разве можно?

– Ты так рассуждаешь, потому что не видела это убожество! А я в шоке была. На лбу там ясно написано – трус и мерзавец, поверь мне. Когда генерал изловит его, обязательно приду сюда снова поглядеть, как будут потрошить этот куль с дерьмом.

– Да, я тоже хотела бы…

Они… они… Вот суки! ПОШЛИ ОНИ ВСЕ! Куль с дерьмом?! Хотели бы посмотреть?! Никакой он не куль, не трус, но и не героический самоубийца!

Фрэнк в ужасе отпрянул назад, ярко представив, как одноглазый инвалид вскрывает ему брюхо. Именно эта зловещая фантазия и заставила его наконец сдвинуться с места. Схватившись за голову, он едва не ломанулся прочь с площади через толпу, лишь в последний момент заставил себя остановиться. Так нельзя! Его заметят! Тяжело дыша, Фрэнк выглянул из-под капюшона, осторожно отступая к переулку.

Нет, никто не обратил внимания на его странное поведение, все пялились на платформу.

Все, кроме вон того широченного мужика, расслабленно привалившегося к фонарному столбу. Фрэнк замер. Уж не на него ли таращится черномазое страшилище? Вот кому с рылом не свезло. Бородища заплетена в две короткие косы, зубы золотые, промеж которых лениво перекатывается зубочистка. А ручищи-то какие на груди сложил… Бездна, не рука это, а протез… ы-ы-ы, как страшно-то!

Нет-нет, вроде мимо Фрэнка глядит куда-то наверх, закатом любуется, что ли, или мечтает о чем-то? Опасливо пятясь, юноша на всякий случай проследил за взглядом колоритного типа, но так и не понял, чем там можно любоваться, одни штабные ставни.

Ладно, времени больше нет, надо скорее на поезд! Только бы до того переулка дойти, а там можно ходу дать. А Флорька… Почему кто-то должен за нее отвечать?! Она заслужила свою судьбу!

Еще немного, чуть-чуть. Фрэнк нырнул в спасительную тень. Фу-у-ух! Ну он и лопух мягкосердечный! Теперь бежать! Как можно быстрее! И он побежал, стараясь более ни о чем не думать. Пусть он жалкий, толстый, убогий, зато живой! Не поскользнуться бы на повороте! В арку! Жир подпрыгивал на брюхе, задница уже взмылилась – тяжело, но потом отдохнет! А пока надо поднажать! Прочь от всего! От Флорьки, от сомнений, от совести…

Когда прямо перед ним ниоткуда вырос тот золотозубый урод, Фрэнк даже осознать ничего не успел. Что это зна…

Мышцы скрутило от нестерпимой, чудовищной боли, мир взорвался белыми искрами. Истошно визжа, Фрэнк пролетел еще пару шагов по инерции и плюхнулся под ноги жуткому воленстирцу. Бух! Неизвестные тут же запрыгнули ему на спину, сорвали капюшон и в одно мгновение намотали прямо поверх очков липкую черную ленту.

– Твое время вышло, Фрэнк, – возвестил динамик над головой терявшего сознание юноши.

Тиреград. Штабная площадь Легиона

Флориан Келерой

Шамраг произнес в рацию последние слова, и репродукторы вторили ему.

Конечно, вышло. Помешанные на своем особом благородстве легионеры даже представить не способны, какой мой братец трус и как ненавидит старшую сестру. Надеюсь, ему хватило этих десяти минут, чтобы где-нибудь спрятаться. Стоя здесь, я уже никак не могла ему помочь, да и так-то вряд ли справилась бы. Рано или поздно генерал отыщет Фрэнки, и тогда… Поэтому все зря.

Солнце зацепилось за крыши и теперь шпарило зноем в лицо. Его лучи изрешетили дымную подушку под парившим в слепящей белизне хребтом Ашалар. Как ни в чем не бывало пылевую завесу в долине шинковали ветряки, туда-сюда буднично летали воздушные корабли. Все как всегда. И только моя прежняя жизнь кончилась.

Устала… как я устала от жары, от этой рези в глазах, но главное – от бессмысленных усилий.

– Охота на мальчишку открыта. – Шамраг развернулся к ожидавшим у платформы бойцам. – Начинайте, я скоро присоединюсь.

Охота… Только не охота. И я ничего не в состоянии с ней поделать, собственная немощь тяготила сильнее любого позора.

– Обвинения? – бесстрастно поинтересовался распорядитель.

– Не сняты, – отрезал негодяй.

Почуяв верный момент, Данкер выдвинулся вперед.

– Я прошу снисхождения! Спасение брата – достойная причина.

Линза перенацелилась на директора, я же всем нутром ощущала, как бравый генерал уже мысленно влезает в седло и мчит вместе со своими воинами ловить Фрэнки.

– Не особенно, Стефан. Я не отпущу Флориан. Ей известно, где Эдварда или куда она направилась.

– Я желаю присутствовать на допросе, а потом забрать свою сотрудницу. Келерой – подданная империи, и иных представителей, кроме меня, у нее нет. Ты не имеешь права отказать.