Никаких других весточек Блейз от отца не получал.

За время пребывания в «Хеттон-хаузе» его отправляли внесколько семей, всякий раз осенью. Новые «родители» держали Блейза достаточнодолго, он помогал им собирать урожай и сметать снег с крыш и дорожек. Но, едваприходила весна, они решали, что он им не подходит, и отсылали обратно в приют.Иногда в новой семье было совсем и неплохо. Но иногда (как у Боуи с их жуткойсобачьей фермой) – действительно ужасно.

После расставания с «XX», Блейзу пришлось самостоятельноискать себе хлеб и кров в Новой Англии. Иногда он был счастлив, пусть и нехотел такого счастья, да и было это не то счастье, какое он видел у другихлюдей. Наконец он осел в Бостоне (более или менее, корней не пускал нигде),потому что в сельской местности чувствовал себя очень уж одиноким. Там емуслучалось ночевать в сарае, просыпаться глубокой ночью, выходить под открытоенебо и смотреть на звезды. Их было так много, и он знал, что они были до него ибудут после. Мысли эти вызывали у него и ужас, и восторг. Иногда, если он ловилпопутку, и происходило это в ноябре, ветер обдувал его, трепал штанины, а онгрустил о чем-то утерянном, вроде того письма, что пришло без обратного адреса.Иногда по весне он смотрел в небо и видел птицу. Бывало, этого хватало длясчастья, но чаще он замечал, как что-то внутри него становится маленьким иможет вот-вот разбиться.

«Нехорошие это ощущения, – думал он, – и раз уж онивозникают, не следует мне смотреть на птиц». Но иной раз все равно поднималглаза к небу.

Бостон пришелся ему по душе, но временами Блейз испытывалстрах. В городе жили множество людей, миллион, может, больше, и никому не былоникакого дела до Клая Блейсделла. Если они и обращали на пего внимание, то лишьиз-за за внушительных габаритов да вмятины во лбу. Иногда он находил какое-торазвлечение, иногда пугался. Он как раз пытался немного поразвлечься в Бостоне,когда встретил Джорджа Рэкли. А после того, как он встретил Джорджа, жизньстала лучше.

Маленький семейный магазин назывался «Тим-и-Джанетскуик-пик». Дальние от входа полки были забиты бутылками вина и шестибаночнымиупаковками пива. Огромный холодильный шкаф тянулся вдоль задней стены. Настеллажах двух из четырех проходов лежали расфасованные продукты. За кассовымаппаратом стояла бутыль размером с маленького ребенка, наполненнаямаринованными яйцами. В «Тим-и-Джанетс» продавали и предметы первойнеобходимости: сигареты, гигиенические прокладки, хот-доги, сборникикроссвордов.

Вечерами в магазине работал прыщавый парень, который днемучился в Портлендском отделении университета Мэна. Звали его Гарри Нейсон, и онписал диплом по скотоводству. Когда без десяти час в магазин вошел здоровенныймужчина с вмятиной на лбу, Нейсон читал книгу, которую взял с полки,заставленной женскими романами. Называлась книга «Большой и крепкий». Вечернийнаплыв покупателей сошел на нет. Нейсон решил, что как только здоровяк купитбутылку вина или упаковку пива, он закроет магазин и пойдет домой. Может,возьмет с собой книгу и подрочит. Он как раз думал о том, что эпизод состранствующим проповедником и двумя похотливыми вдовами вполне для этогоподойдет, когда здоровяк сунул ему под нос ствол и сказал:

– Вываливай все, что в кассовом аппарате.

Книга выпала у Нейсона из рук. Мысли о дрочке разом вылетелииз головы. Он вытаращился на ствол. Открыл рот, чтобы сказать что-то умное.Какую-нибудь фразу из тех, что человек, на которого наставили пистолет, говоритв телевизионном сериале, если человек этот – главный герой. Но с губ сорвалосьлишь: «А-а-а-а».

– Вываливай все, что в кассовом аппарате, – повторилздоровяк. Вмятина во лбу пугала. Достаточно глубокая, чтобы в ней разместилсяпруд с лягушками.

Тут Гарри Нейсон вспомнил (хотя голова работала плохо)полученные от босса инструкции на случай ограбления: не спорить с грабителем,сразу отдать все, что он требует. Магазин полностью застрахован. Нейсон вдругосознал, что тело его очень нежное и уязвимое, в нем полным-полно всякихполостей и жидкостей. Мочевой пузырь расслабился. И тут же нестерпимозахотелось срать.

– Ты меня слышал?

– А-а-а-а, – подтвердил Нейсон и нажал на клавишу «NO SALE»на кассовом аппарате.

– Положи деньги в пакет.

– Хорошо. Да. Конечно. – Он сунул руку на полку под кассовымаппаратом, где лежали пакеты, свалил большую часть на пол. Наконец ухватился заодин, раскрыл, начал скидывать туда купюры из отделений денежного ящика,который выдвинулся из кассового аппарата.

Дверь открылась, вошли молодой человек и девушка, скореевсего студенты. Увидели пистолет и остановились.

– Это что? – спросил молодой человек. Он курил сигариллу, аего пальто украшал круглый значок с надписью «РОТ ROCKS»[25].

– Ограбление, – ответил Нейсон. – Пожалуйста, не злите этогогосподина.

– Ну и ну. – Лицо парня со значком начало расплываться вулыбке. Он нацелил на Нейсона палец. С грязью под ногтем. – Так этот хрен тебяграбит?

Мужчина с пистолетом повернулся к Значку.

– Бумажник, – потребовал он.

– Слушай, – Значок все улыбался, – я на твоей стороне. Ценыв этом магазине… и все знают, что Тим и Джанет Куарлес – первые реакционерыпосле Гитлера…

– Дай мне бумажник, а не то я вышибу твои мозги.

Значок внезапно осознал, что он может нарваться на серьезныенеприятности, и это точно не кино. Улыбка сделала ему ручкой, и он пересталразглагольствовать. Несколько красных пятен проступило на резко побледневшемлице. Он вытащил черный «Лорд Бакстон»[26] из кармана джинсов.

– Когда нужен коп, его вечно нет, – холодно отметиладевушка. В длинном коричневом пальто и черных кожаных сапогах. Волосы цветомсоответствовали сапогам. Во всяком случае, на этой неделе.

– Брось бумажник в пакет, – потребовал здоровяк спистолетом. Потом Гарри Нейсон не раз думал, что в тот момент мог стать героем,если бы оглоушил грабителя гигантской бутылью с маринованными яйцами. Только,судя по внешнему виду, у грабителя была крепкая голова. Очень крепкая.

Бумажник исчез в пакете.

Грабитель обошел студентов по широкой дуге, направляясь кдвери. Для своих габаритов двигался он проворно.

– Свинья, – бросила девушка.

Грабитель остановился как вкопанный. На мгновение девушкаподумала (так она потом рассказывала полиции), что сейчас он развернется,начнет стрелять и положит их всех. Позднее, в полиции, в своих показаниях ониразошлись в цвете волос (каштановые, русые, светлые), цвете лица (белокожее,румяное, бледное), одежде (куртка с капюшоном, ветровка, шерстяная рубашка), новсе, как один, отметили внушительные габариты грабителя и запомнили егопоследние слова. Адресовались они ничем не примечательной темной двери ипрозвучали почти как стон: «Господи, Джордж, я забыл про чулок!»