— В самом деле, почему бы и нет? — вставиля. — Вот что я предлагаю: господин Вильней оставит здесь, на станции,записку своему лакею, чтобы тот искал его в Датском отеле, где мы остановимсяпо приезде в Стокгольм. Таким образом, все устроится, и мы поедем втроем.

— Весьма заманчивое предложение, — сказал юноша,искоса взглянув на Эмму, которая равнодушно заявила, что со своей стороны онане против того, чтобы он согласился и остался рядом с ней.

Вильней быстро нацарапал письмо, вручил его хозяинупостоялого двора, лошадей наших накормили и напоили, и мы покатили в сторонуСтокгольма. До него оставалось около тридцати лье, и мы добрались до местатолько на следующий вечер; там моя спутница рассказала мне, какую хитрость онапридумала, чтобы осуществить наш план. Мошенница под каким-то предлогомзадержалась в Виммерби и написала свою записку, которую отдала хозяину взаменпервой и в которой лакею было ведено искать господина не в Датском отеле, а вгостинице под названием «Английское воинство».

В Стокгольме ее первой заботой, как вы догадываетесь, былоуспокоить молодого коммерсанта, который волновался из-за того, что экипаж егозадерживается; она сделала это без всякого труда и еще больше очаровала его.Вильней буквально потерял голову — это было совершенно очевидно, и Эмма искусноразыграла очередную сцену, после чего Вильней начал ревновать ее ко мне.

— Думаю, нет нужды говорить, что я не хочу бытьобъектом дорожного любовного приключения в духе дешевых романов, — сказалаему Эмма. — Я верю, что вы хотите меня, Вильней, но не вижу в вашихчувствах никакой любви. К тому же я не могу принадлежать вам, ничто на свете незаставит меня бросить Боршана, потому что он — мой супруг. Так чтодовольствуйтесь тем, что я вам сейчас предложу, иначе я не соглашусь на вашепредложение: мой муж очень распутен от рождения и с радостью присоединится кнашему счастью, потому что такие сцены доставляют ему большое удовольствие.Боршан любит главным образом мужчин. Вы удивительно красивы, сударь, так предоставьтеему свои прелести, и я гарантирую, что он позволит вам насладиться моими.

— Вы так считаете?

— Я уверена в этом. Ну так что: это предложение нешокирует вас?

— Ничуть. Я занимался этим в школьные годы и не вижуздесь ничего дурного.

— Стало быть, мы договорились?

— Я согласен на все ради вас.

После чего мудрая Эмма распахнула дверь чуланчика, в которомпрятался я.

— Выходи, Боршан, — сказала она. — Вильнейпредлагает тебе свой зад; ступай закажи ужин, потом закрой дверь и займемсяудовольствиями.

— Какой вы прелестный юноша, — начал я, покидаясвое убежище, и сразу поцеловал нашего спутника в губы, лелея в душе желаниеубить его на месте после того, как он удовлетворит мою страсть. — Меняочень тронула ваша любезность. В самом деле, разве этане вполне обычная сделка?Я уступаю вам свою жену, вы отдаете мне на время свою задницу, и все мыостанемся довольны друг другом.

Я еще не закончил, а моя подруга уже расстегивала панталоныВильнея, и если ее нежные ручки извлекли на белый свет прекраснейший в миречлен, то мои поспешили ощупать неописуемой красоты ягодицы. Опустившись наколени перед этим восхитительным алтарем, я прильнул было к нему губами,собираясь проникнуть в отверстие, но в этот момент моя дорогая Эмма отвлекламеня и пригласила полюбоваться тем инструментом, что топорщился между ног нашейжертвы. Едва лишь увидев его восставшую плоть, я мигом подставил свой зад,сгоравший от желания слиться с этим чудом Природы.

— Ах, Вильней, — вскричал я, — прошу васначать с меня; прелести этой женщины будут в вашем распоряжении, как только выутолите мое желание — таково мое непреложное условие, иначе вы ничего неполучите.

Недолго думая, Вильней внедрился в мой зад, и пока онвыполнял свою часть договора, я задрал юбки своей любовницы, чтобы юноша могласкать и целовать ее тело. Но не в силах больше сдерживаться, мошенник бросилменя, чтобы вонзить свой кол в вагину Эммы. Тогда я в отместку навалился нанего сзади, проник в его анус, и в этот момент он испытал извержение; когда онизвлек свой член из чрева девушки, я ощупал его, нашел вполне твердым и быстронаправил в свой зад, а сам принялся содомировать Эмму; через несколько минутнеописуемый экстаз увенчал наши удовольствия, а немного позже мы вновь слилисьв объятиях: Вильней сношал мою подругу во влагалище, а я содомировал его, иопять то же самое он делал со мной; в таких утехах прошла вся ночь, но когдаугар страсти рассеялся, им заново овладело беспокойство.

— Куда же запропастился мой лакей? — вопрошалВильней, глядя в окно.

— Должно быть, его задержал ремонт кареты, —предположила Эмма. — Ведь в записке было ясно сказано, так что подождитееще немного. К тому же драгоценности с вами, вы можете и без лакея отнести их внужное место.

— Завтра я так и сделаю, — согласился коммерсанти, утомленный ночными забавами, отправился в постель. Как только сон сморилего, я повернулся к Эмме:

— Сейчас самое время. Или мы действуем немедленно, илибогатство этого господина уплывет из-под самого нашего носа.

— Но мы же в гостинице, друг мой, и что будем делать струпом?

— Разрежем на куски и сожжем; этого человека никто небудет искать здесь. Ведь благодаря твоей смекалке лакей будет разыскивать его вдругом конце города. А потом пусть сам объясняется с местными банкирами насчетсвоего господина; когда мы проезжали через городские ворота, я назвал нашиимена сторожу и Вильнея представил как нашего слугу. Если кто-то будетинтересоваться им, скажем, что слугу рассчитали, и дело с концом.

Потом мы открыли шкатулку с сокровищами ключом, вытащеннымиз кармана спящего, и стали разглядывать золото и драгоценные камни, которыесоставляли огромное состояние.

— Неужели, милая, ты настолько сошла с ума, —сказал я Эмме, — что даже теперь не можешь сделать выбор между жизньюэтого дурака и такими сокровищами?

Мы все еще наслаждались великолепным зрелищем, когда,совершенно неожиданно, раздался стук в дверь. Я бросил быстрый взгляд на Эмму,затем в окно, и — о, небо! — на улице стояла карета Вильнея. А в дверьстучал его лакей. Хитрец разузнал-таки, где мы остановились; в гостинице«Английское воинство» ему сказали, что поскольку нас нет в числе ихпостояльцев, значит, мы живем в другом месте — скорее всего в Датском отеле.Словом, было поздно спрятать его господина, так как лакей уже вошел и увидел впостели спящего Вильнея.

— Послушай, приятель, — сказал я, отводя лакея всторону и приложив палец к губам, — не надо будить его; он немногоприболел, поэтому должен хорошенько отдохнуть; а ты возвращайся туда, гдеостановился, и жди дальнейших распоряжений; если он направил тебя в отель,значит, имел на то веские причины: у него секретное дело в городе, и он нехотел, чтобы его видели вместе со слугой. Он так и просил передать, если тыпоявишься, чтобы ты ждал его по тому адресу, который по его просьбе указала взаписке моя жена, и ни о чем не беспокоился, а главное — не вздумай большеразыскивать его.