Потом тень исчезла.

Эллиот повернулся и заковылял к дверямвестибюля. Он уже дошел до полуосвещенного фойе со стойкой, за которойнаходился портье, когда увидел спускавшегося по центральной лестнице Рамсея,небрежно одетого, с непричесанной гривой густых каштановых волос. Рамсейнаправлялся к выходу.

«Я совсем выжил из ума, – подумалЭллиот. – Я никогда не был таким безрассудным».

Крепко сжав трость, он последовал за Рамсеем.Выйдя на улицу, увидел впереди темную фигуру, быстрыми шагами пересекавшуюплощадь. Боль в левой ноге стала такой сильной, что Эллиот стиснул зубы. Но отпогони не отказался.

Через несколько минут Рамсей оказался возлемузея. Эллиот видел, как он постоял в задумчивости у центрального входа, апотом направился к правому крылу здания, где светилось зарешеченное окно.

Желтый свет горел в маленькой прихожейслужебного входа. Сторож мирно посапывал, растянувшись в кресле. Дверь былаоткрыта настежь.

Зайдя в музей, Эллиот торопливо прошел попустым залам первого этажа, мимо высоких статуй богов и богинь. Наконец ондобрался до широкой лестницы и, вцепившись в перила, медленно побрел поступеням, шаг за шагом, стараясь не налегать на больную ногу, пытаясь идтиосторожно, чтобы не нарушить тишину погруженного во тьму здания.

Коридор был наполнен тусклым серым светом. Вконце расплывалось бледное пятно окна. Рамсей стоял возле низкой стекляннойвитрины, в которой покоилось похожее на блестящий уголь тело мертвой женщины,завернутое в окаменевшее тряпье. Рамсей склонил голову в молитвенной позе.

Казалось, он шепчет что-то. Или плачет? Эллиототчетливо видел его профиль и движение руки: вот он залез под пальто и вытащилчто-то блестящее.

Стеклянный сосуд, наполненный светящейсяжидкостью.

«Господи, неужели он собирается сделать это?!»Неужели это тот самый эликсир, который он испробовал на самом себе? Эллиот едване вскрикнул и чуть было не бросился к Рамсею, чтобы схватить его за руку. Нокогда тот открыл бутылочку с жидкостью, когда раздалось позвякиваниеметаллического колпачка, Эллиот скользнул к дальнему концу коридора и спряталсяза высокой стеклянной витриной.

Сколько страдания было в стоящей в отдалениитемной фигуре, сколько отчаяния! В одной руке он держал открытый сосуд, другуюподнял вверх, чтобы откинуть со лба спутанную прядь волос.

Потом Рамсей развернулся, словно собралсяуходить. Эллиота он не видел.

Освещение в коридоре немного изменилось.Видимо, начинался восход: окно засветилось стальным серым светом, на стеклевитрин по всей длине коридора заиграли блики.

Рамсей повернулся. Эллиот услышал его вздох.Он чувствовал его страдания. Но ведь это же сумасшествие, просто бред.

Он беспомощно наблюдал за тем, как Рамсейснова приблизился к стеклянному колпаку, приоткрыл оправленную в деревяннуюраму крышку и тихо приставил ее к стене. Теперь он мог дотронуться до лежащейвнутри покойницы.

Молниеносным движением он снова достал сосуд.Мерцающая белая жидкость капля за каплей полилась на труп. Рамсей водилпузырьком взад-вперед над мумией.

– И все равно это не поможет, –прошептал Эллиот. Он сильнее прижался к стене, наблюдая за Рамсеем сквозьстекло витрины.

С ужасом и восхищением он смотрел, как Рамсейразмазывает белую жидкость по конечностям мертвой женщины. Он видел, как тотнаклоняется и прижимает мерцающий сосуд к ее губам.

В темноте послышалось шипение. Эллиотбеззвучно ахнул. Рамсей отшатнулся и прислонился к стене. Пузырек выпал из егоруки и покатился по каменному полу. В нем еще оставалась чудесная жидкость.

Рамсей не отрываясь смотрел на лежавшую передним мумию.

Эллиот увидел, как темная масса на дне витринызашевелилась. Он даже услышал низкий хриплый звук, похожий на вздох.

«Господи, человек, что же ты натворил?! Коготы разбудил?!»

Дерево витрины заскрипело, тонкие деревянныеножки задрожали. Мумия внутри ящика шевелилась, приподнимаясь.

Рамсей бросился прочь по коридору. Сдавленныйкрик сорвался с его губ. Эллиот увидел, как темная фигура в витрине села.Деревянный ящик затрещал и с грохотом треснул. Мумия стояла на ногах! Огромнаяголова с копной черных волос, которые, как дым, клубились по плечам. Чернаякожа светлела, меняясь на глазах. Издав отвратительный стон, существо подняловверх скелетообразные руки.

Рамсей отчаянно молился, пересыпая молитвустарыми египетскими именами богов. Эллиот прижал руку ко рту.

Наклонившись вперед, шурша на каменном полубосыми ступнями – так шуршат крысы в старых домах, – мумия опустила руки ипотянулась к Рамсею.

В ее огромных открытых глазах, лишенных век,сиял свет. Волосы становились гуще, волнистее, чернее и все ниже опускались наее костлявые плечи.

Но что за белые пятна покрывают ее тело? Этокости, обнажившиеся кости – в тех местах, где время съело плоть, возможно,многие столетия назад. Голые кости проступали на левой ноге, белые костивиднелись на правой ступне, просвечивали на пальцах, тянувшихся к Рамсею.

«Она не сохранилась. Ты пробудил существо,которое не сохранилось до конца!»

Окно засветилось еще ярче. В пепельный сумракпроник первый луч солнца. Рамсей попятился, миновал Эллиота, ухватился заперила лестницы. Существо неуверенно шло за ним, все быстрее и быстрее, пока непопало под солнечный луч.

Оно потянулось к свету. Дыхание, смешанное состоном, участилось, стало еще более судорожным, отчаянным, испуганным.

Сморщенная плоть на руках приобрела бронзовыйоттенок. Лицо тоже стало бронзовым, все светлея и бледнея. Солнце сделало егоболее похожим на человеческое.

Существо развернулось к свету, чтобы выпитьего, и тут же из рваных ран, покрывавших скелет, начала сочиться живая кровь.

Эллиот закрыл глаза. В какой-то момент он чутьне потерял сознание. Снизу донесся шум. Где-то далеко хлопнула дверь.

Он открыл глаза и заметил, что мумияприблизилась к нему. Обернувшись, он увидел Рамсея, который вцепился в перила ис ужасом наблюдал за мумией.

«Боже, верни ее на место!» Эллиот почувствовалжжение в груди, знакомую тяжесть. Боль пронзила левую руку, и он изо всех силсжал серебряный набалдашник трости. Еле удерживаясь на ногах, заставил себядышать ровно.