же самое, что воин с мечом, только без меча? Не важно, сейчас явно не до красивых словесных конструкций! Впрочем, тревога оказалась ложной. В нише внутри колонны было так же пусто, как во всем зале. Оглядевшись, Уни обратил внимание, что с раскрытым чревом застыли все колонны поблизости от трона. Видимо, здесь должны сидеть императорские телохранители, а скрытые панели в полу реагируют на любого гостя, подошедшего слишком близко, в запретную зону. Но если телохранители всегда рядом со своим владыкой, то где они все сейчас? Может быть, за этой небольшой дверью позади трона?

Дверь, судя по всему, вела в личные покои императора. Это был целый мир, где вириланский владыка, видимо, мог не просто отдыхать, но в точности следовать неким загадочным ритуалам, мистически объединяющим его с подвластной державой. Лабиринт круглых галерей с высокими окнами периодически утыкался в круглые строения, каждое из которых представляло собой одну-единственную комнату, оформленную в уникальном стиле. «Снова Пять стихий! – подумал Уни, разглядывая обстановку. – Может быть, он перемещается между этими комнатами в зависимости от времени дня… или месяца… или года». Но в комнатах тоже никого не было.

Уни вдоволь набегался по пустынному дворцу, ему даже стало казаться, что теперь он знает это место лучше самого вириланского императора. Ну в самом деле, куда он мог запропаститься? Что за дурацкие шутки?

Тихо возмущаясь, переводчик вдруг понял, что слышит свой голос. Он тонул в этой необъятной тишине, которая пугала, и юноша хотя бы собственными словами стремился создать у себя впечатление, что здесь все же кто-то есть. Ну есть же, правда? А может, император умер и лежит теперь где-нибудь хладным телом, а вириланы и не знают? Только вот где? Он ведь, кажется, уже все здесь обыскал…

В размышлениях Уни не заметил, как чуть было не свалился в воду. Это было самое настоящее озеро, может, не такое крупное, как озеро Виэри в двух днях пути к югу от Энтеверии, где любила проводить жаркие деньки столичная знать, но с островком почти в самой середине. А на островке, похоже, небольшое строение. Беседка? Нет, скорее маленький храм, в окошке которого, о Свет милосердный, горит огонек! Или это солнце на закате прорывается сквозь легкий силуэт укрытого за спокойными водами державного убежища? Да какая разница – император может быть только там!

Уни готов был как есть, в грязной и рваной палме, без колебаний кинуться в воду. К счастью, он вовремя догадался, что причудливая каменная пристройка рядом с озером – не что иное, как транспорт. «Вот уж не думал, что бывают каменные лодки!» – дивился молодой дипломат, усердно работая шестом. Воды были неглубокие, и он, с силой отталкиваясь от дна, гнал всю конструкцию к цели. «Ну наконец-то!» – думал он. За время беготни по дворцу весь пафос ситуации как-то улетучился, однако теперь сердце дипломата вновь забилось в восторженном волнении, и Уни грациозной ланью спрыгнул на берег. Длинная палма запуталась под ногами, переводчик поскользнулся и шмякнулся о каменную облицовку дорожки, больно ударившись правым плечом.

– Мрак вам в глазки! – выругался он и похолодел. У него появилось странное предчувствие, что через мгновение из храма… нет, даже из-за кустов напротив выйдет седовласый старик с мудрым взглядом, хитро улыбнется в бороду и скажет что-нибудь легкое, ироничное и в то же время необыкновенно точно характеризующее все происходящее. Да, именно все. В одной-единственной фразе его будет ответ на все вопросы, включая смысл пребывания Уни в Вирилане. Да, вот сейчас, сейчас, еще миг…

Уни замер, затаив дыхание, но, к сожалению, так ничего и не случилось. Устав держать себя в напряжении, он наконец поднял голову, встал и выдохнул. Нет, надо взять себя в руки, а то так скоро видения начнутся!

Аккуратно ступая по извилистой тропинке, Уни подошел к зданию храма. Оно было совсем миниатюрным, игрушечным и всем видом вызывало ощущение милого домашнего тепла и уюта. Переводчик улыбнулся и ступил на порог. Да, сейчас! Сознание наполнилось необыкновенной реальностью и четкостью восприятия, а в голове слегка зашумело. Он тронул дверь из коричневого дуба, шершавую и слегка влажную. Та легко отворилась, приглашая его внутрь. Уни неудержимо захотелось обернуться: у него было необъяснимое чувство, будто из кустов за ним наблюдают. «Но если я обернусь, – подумал он, – а в это время из храма ко мне навстречу… нет!» Он решительно тряхнул головой, закусил губу и шагнул вперед.

Переводчик оказался перед полупрозрачной плетеной ширмой. За ней угадывались очертания небольшой комнаты, стол, кресло с высокой спинкой, а в нем… Нет, не видно! Где же тут проход? Уни бился о невесомую преграду, как пойманный тигр о железные прутья клетки. Уничтожать чужое имущество нехорошо, да и этикет никто не отменял… Ох, вот и проход, ну наконец-то! Что, что здесь?

Это был рабочий кабинет. На резном столе из красного дерева были разложены письменные приборы. Казалось, их хозяин только что вышел. Куда? Вот еще одна дверь, за ней небольшой альков вроде святилища… Уни хищным зверем прыгнул прямо туда, пытаясь урвать глазами как можно больше пространства… Никого! Вообще ни души. Уни прислонился спиной к стенке. Да, теперь он обыскал все. Что же это значит?

Осмыслить все до конца он не успел. Из глубин сознания стала расти тревога, переходящая в неконтролируемый ужас. Уни вдруг ощутил себя словно на ярко освещенной сцене, один и совершенно голый, а вокруг темнота, из которой на него смотрят анвиллы. Потом они одновременно подносят руки к лицам и медленно сдирают их, словно актеры снимают маски, только за масками совсем, совсем ничего нет!

Уни не помнил, как в один миг снова оказался в лодке, как вылетел из храма, будто каменное ядро из баллисты, разнеся в щепки хрупкую ширму и едва не выбив входную дверь. Весь мокрый от липкого холодного пота, он озверело работал шестом, плывя прочь, прочь от этого страшного места. Хотя… он ведь по-прежнему оставался внутри дворца!

Каменная лодка с оглушительным стуком врезалась в набережную. Подобрав полы длинной одежды, Уни с безумными от страха глазами бросился к выходу. «Где же это? Сюда? Павильон Земли. А дальше? Может, сюда? Галерея, еще один проход – и снова набережная! Нет, да что же это, Мрак меня побери!»

Шатаясь от неизвестно откуда взявшейся слабости, Уни бился плечами о косяки дверей, но не чувствовал боли. Его душа сейчас будто бы обратилась в маленькую серую мышку, с писком носившуюся по лабиринту из запутанных зданий, в панике бросающуюся на стены, безуспешно