— Не знаю. Как насчет твоего наследства? Может, этопроще, чем требовать у Бернхама мальчика.

— Я не имею права им пользоваться до достижениятридцати пяти лет. А до этого еще шесть лет. — Получаемый Хиллари доходсильно помогал им, но его оказывалось недостаточно, чтобы вести тот образжизни, который они предпочитали. Потому они и нуждались в помощи миссисМаркхам.

— Значит, мы должны получить ребенка. Ник дурак. Еслидело дойдет до суда, он проиграет.

— Вот и скажи ему об этом. — Хиллари вздохнула ипосмотрела на солнце. — Он очень упрямый. — Это ей было слишкомхорошо известно.

— Он просто несчастный дурак. Он проиграет. А покаэтого не случится, мать будет сводить меня с ума.

Филипп уставился на волны. Хиллари встала и прошлась вдольберега. Ее раздражало, что Филипп находился у матери под каблуком. Казалось,раньше было не так. Она вернулась, снова легла рядом с Филиппом, вздохнула изакрыла глаза из-за слишком яркого солнца. Однако она быстро позабыла осложностях, связанных с Джонни, когда муж навалился на нее и начал стаскивать снее купальный костюм.

— Филипп, прекрати! — Но на самом деле Хиллари немогла сдержать смеха. Он был таким сумасшедшим, и именно это ей понравилось внем с самого начала.

— Почему нет? Вокруг ни души на много миль.

— А если кто-нибудь появится? — Но он заставил еезамолчать своим поцелуем, а еще через мгновение купальный костюм был спущен иотброшен в сторону вместе с его скомканными плавками, и они занялись любовью,лежа на пляже. И меньше всего их заботил Джонни.

Первого апреля Хиллари и Маркхам вернулись в Нью-Йорк, ипрошла еще неделя, прежде чем она позвонила Нику. Стояла необычайно теплаяпогода, и Хиллари сказала, что хочет сходить с Джонни в зоопарк. Ее звонокразрушил все надежды Ника — он уповал на то, что, вернувшись, она перестанетпоявляться, однако она была тут как тут. Он раздраженно говорил с ней по телефонуиз своего кабинета.

— Почему в зоопарк?

— А почему бы нет? Он всегда любил ходить туда. —Это действительно было так, но Ник предпочел бы, чтобы она навещала сына дома,где он мог знать обо всем, что происходит. Однако Ник понимал, что если откажетей, то она передаст это сыну, и тогда в его глазах он станет плохим.

— Ладно, ладно. — Он отправил с Джоннителохранителя, хотя и понимал, что опасаться ему нечего. Она тянула время додаты судебного разбирательства, покупая игрушки, чтобы произвести хорошее впечатлениена сына. И все же Нику было спокойнее, когда рядом с Джонни находилсятелохранитель. Хиллари появилась в два часа дня в субботу, в ярко-красномплатье, такого же цвета шляпе и белых перчатках. Вид у нее был невинный, ивыглядела она очаровательно.

— Привет, милый, как дела? — Хиллари щебеталасловно пташка. Она даже позаботилась о том, чтобы надеть туфли без каблуков.Когда они ушли, Ник вернулся в библиотеку. Его ждала работа. Теперь изВашингтона поступали предложения о крупных контрактах, связанных с новойпрограммой ленд-лиза, которую в марте наконец приняли. Ник даже дважды ездил вВашингтон, чтобы присутствовать при голосовании, и был доволен результатами.Они означали для него существенное увеличение объема работы, но и значительныйприрост доходов. «Сталь Бернхама» процветала благодаря войне в Европе. Ник ужепокончил с большей частью дел, когда раздался стук в дверь и в библиотеку,задыхаясь, влетел телохранитель. Весь путь от зоопарка он проделал бегом.Теперь он смотрел на Ника дикими глазами, держа в руках револьвер.

— Мистер Бернхам… Джонни исчез. — Лицо уполицейского было смертельно бледным, но у вскочившего Ника оно побледнело ещебольше.

— Что?

— Не знаю, как это произошло… Просто не понимаю… толькочто они были рядом со мной, и она хотела что-то показать ему рядом с львинойклеткой, и вдруг они побежали… и появилось еще трое мужчин. Машина у них стоялапрямо на газоне. Я бежал изо всех сил, но побоялся стрелять, чтобы не ранитьмальчика… — На глазах телохранителя выступили слезы — ему нравился мальчик инравился Ник, и теперь он их так подвел. — О Господи… я даже не знаю, чтосказать. — Он стоял с отчаянным видом, а Ник схватил его за плечи ипринялся трясти, как маленького ребенка.

— Вы дали ей украсть моего сына? Вы дали ей… — Ник былсам не свой от ярости и с трудом сдерживался. Он отшвырнул полицейского кстолу, схватил телефон, чтобы звонить в полицию, но потом передумал и набралдомашний номер Грира. Сбылись его худшие опасения.

Его сын исчез в неизвестном направлении. Полиция прибылачерез полчаса, а сразу за ней и Грир.

— Она похитила моего сына, — произнес Ник дрожащимголосом и повернулся к Бену, — подробности им уже рассказывалтелохранитель.

— Я хочу, чтобы его нашли, я хочу, чтобы ее посадили втюрьму.

— Это невозможно, Ник. — Бен грустно смотрел нанего, но голос оставался спокойным.

— Черта с два невозможно. А как насчет законаЛиндберга?

— Она его мать, а это совсем другое дело.

— Зато Маркхам ему никто. А за всем этим стоит именноон. Черт побери!..

Бен, не говоря ни слова, обнял Ника за плечи.

— Они найдут мальчика.

— А что потом? — В глазах Ника стояли слезы, иподбородок у него дрожал, как у ребенка. — Я потеряю его в суде? Чертпобери, неужели нет никаких способов, чтобы я мог сохранить сына? — Онподнялся наверх, к себе в комнату, хлопнул дверью и, закрыв лицо руками,разрыдался.

Лиана прочитала обо всем на следующий день в газетах.«Джонни Бернхам исчез!» — гласил заголовок, а чуть ниже было написано:"Похищен наследник «Стали Бернхама». Лиана почувствовала, как защемилосердце в груди, и, только когда она прочитала следующий абзац, стало ясно, чтопохитила его Хиллари. Лиана знала, что Ник сейчас, наверное, вне себя от горя,и ей снова захотелось позвонить ему. Но чем она сможет ему сейчас помочь?Выразить свое сочувствие? Попробовать утешить? Бессмысленно спрашивать, как онпоживает. Лиана и так это поняла, прочитав заметку. Наверняка он бросил всесилы на поиски Джонни.

В течение последующих двух месяцев она следила за развитиемсобытий. Джонни так и не нашли, да и вообще отовсюду известия приходилимрачные.

Как раз в это время Гесс, один из главнокомандующих Гитлера,в приступе безумия отправился по собственной инициативе в Великобританию, чтобыуговорить англичан сдаться. Самолет потерпел крушение, и Гесса арестовали,после чего Гитлер объявил его сумасшедшим. Однако впоследствии выяснилось, чтоГесс не был таким уж сумасшедшим. К концу июня стало понятно, чего он хотелдобиться. Он хотел, чтобы англичане сдались, и тогда Гитлеру не пришлось быоткрывать еще один фронт, который немцы называли Западным. Двадцать второгоиюня Гитлер вторгся в Россию, аннулировав взаимный договор о ненападении иповсеместно перейдя границу. Мир застыл в ужасе — стольких жизней это стоило.За одиннадцать дней немцы заняли территорию, размеры которой превосходилиФранцию. Единственным положительным следствием этого события стало то, чтодвадцать пятого июля правая рука Рузвельта Гарри Хопкинс полетел в Москву,чтобы предложить программу ленд-лиза русским. Но русские отказались, иединственное, чего удалось добиться Хопкинсу, это организовать встречу Черчилляи Рузвельта девятого августа в заливе Аргентия на Ньюфаундленде. Так былобразован Атлантический союз. Это была первая встреча Черчилля и Рузвельта, иоба прибыли на досмотровых кораблях — Черчилль на «Принце Уэльском», а Рузвельтна «Аугусте». Оба были крайне довольны результатами переговоров, согласнокоторым Великобритания будет получать помощь и в дальнейшем. А Джонни Бернхамвсе еще не был найден.