– Значит так, сейчас по плану каждому раздадут вирус-распылитель и имплантатор. После этого мы идём следом за модулем. Как только появится подопытный, или несколько их, сразу прыскаем им на кожу вирус-распылителем, и тут же выстреливаем имплантатором. Дальше подопытный пусть бежит, куда хочет. Инплантатором стреляем только в мягкие ткани. Это, чтобы отслеживать местоположение подопытного, состояние его организма и психики. Высшие хотят, чтобы всё было сделано очень быстро и аккуратно. Всем всё понятно?

– А что, если эти подопытные нам накостыляют? – спросил помощник по прозвищу Кривоногий. – Они там, вроде, дикие, не прирученные.

– Не бойся, на этот случай у Высших есть парализатор, – успокоил его Упругий. – Высшие будут из модуля следить за нашей работой. Так что старайтесь. Это вам не на Тхелле резвиться! Здесь, на Ксафе, начальство рядом – не разгуляешься!

– Это точно, – с сожалением вздохнул помощник по прозвищу Тощезадый. – Здесь нам не Тхелла… А помните наш полёт для ознакомления новенького, который прибыл из глухой дыры и всему удивлялся… Смешной такой. Куцый, кажется, его прозывали. Ещё с такими смешными людишками мы тогда забавлялись!

– Куцый, слышно, теперь на повышении, – сказал помощник, прозванный Узкорылым. – Говорят, он прошёл Преображение, и сейчас работает на Тхелле в роли главы новой религии.

– А что, старых религий мало, что ли, там, на Тхелле? – усмехнулся помощник по прозвищу Плюгавый. – Впрочем, не наше это дело. Людям, видать, без религий, как нам без указов Высших. А вот и они наконец-то.

Из кабины модуля, поправляя комбинезоны, показались Киюс-У и Туэдес-Ми.

– Знаешь, что меня волнует, – серьёзно сказал Киюс-У, вновь вспомнивший о важнейшем историческом моменте. – То, что мы вдруг так отвлеклись совсем в иную сторону от нашей миссии – это может говорить о том, что Ментальный вирус всё-таки оказал своё действие…

– Это было очень приятное действие, – рассмеялась Туэдес-Ми. – Мы повторим его ещё много раз, но в более подходящей обстановке. Не будь слишком серьёзным, Ки, это может повредить предстоящей работе.

– Ты права, любимая, – согласился Киюс-У. – Я пойду открывать вход в Людопарк, а ты пока раздай помощникам вирус-распылители и вживители имплантов.

Глава 19

Звуки бубна раздавались в отсеке, где поселился Тамму по прозванию Куркыль, что по-чукотски означает Ворон. Камлающий шаман сидел в полной темноте, как веками сидели при камлании его предки. Без личных духов-проводников, оставшихся в дальней дали, шаман самостоятельно искал путь к предкам для получения совета. Равномерный звук бубна вводил его в иное состояние сознания, уводя в мир запредельности, в шаманское странствие.

Так далеко, как сегодня, Тамму Ворон не уходил ещё ни при одном своём камлании, даже с духами-проводниками. Но нельзя думать будничным умом здесь, на границе миров. Иначе Запредельность закроет перед шаманом полог своей яранги и не впустит его. Думать здесь можно лишь на более глубоком уровне – уровне абстрактных образов. Углубляясь в незримый для людей мир, в иное пространство-время, шаман ощущал скорбные взгляды предков. Они провожали его. Сознание, несущее образ Тамму Ворона уносилось всё дальше и дальше сквозь чёрную бездну, пронзённую лучами звёзд. Огромная Луна озаряла путь. Огромная Земля манила к себе. Солнце в мёрзлой безмерной дали едва освещало шапку полярного льда. Под ней спал богатырским сном океан, огромный, почти вечный. Мыслеобраз шамана проник в его подлёдное сердце. Там плыли киты и нерпы. Шаман пел им ритуальную песнь-сожаление об их жизнях, отнятых его предками. Тёмные воды исчезли в завьюженной круговерти тундры, рассечённой ледяными горами. Из снежной мглы появлялись собаки, и шаман пел им песнь-благодарность за их жизни, отданные на служение его предкам. Крики чаек сопровождали шамана в его путешествии, небеса озарялись сиянием севера.

В какой-то миг из световых переливов возник безмерно огромный Ворон-Куркыль – страж сущего. Он уже знал, за каким советом обратился шаман, и ответил на древнейшем, самом первом языке – языке мыслеобразов. Многоярусный лабиринт под крыльями Ворона уходил за горизонт. Два алых враждебных огня полыхали в лабиринте. Один – внутри, в центре, другой – вовне, у входа на первый уровень. Ворон хлопнул крыльями и взмыл в звёздную высь, ставшую вдруг океаном огня. В шуме крыльев слышалось:

"Возвращайся, шаман, снимай стойбище, людей уводи. Две силы идут с двух сторон, две беды: смерть и безумие. Спасительное время гаснет, как огонёк лампы, когда в ней кончается жир".

Чёрные крылья плеснули, взметнулось сияние севера. Кровь и огонь затопили лабиринт. Мелькнули скорбные лица предков – и захлопнулся полог яранги запредельного мира.

Бубен замолк. Шаман устало откинулся на спину и замер.

У стены в полной темноте сидели Линн, Антонио, Ким, Станислав и Лилит. Когда бубен замолк, Ким на ощупь нашёл углеродный брусок, поджёг его ценной и хранимой зажигалкой. Слабый огонёк осветил лица людей. Вернувшийся шаман открыл глаза.

– Надо быстро снимать стойбище, – сказал он твёрдо. – Две враждебные силы идут сюда. Как бы поздно не стало!

– Я же говорила!! – вскрикнула Линн. – Нет, ну я же говорила, а мне не верили! К людям с душевными проблемами всегда относятся несерьёзно. Я уже несколько дней это чувствую, а от меня отмахиваются. Как от мухи.

– Линн, никто от тебя не отмахивается, мы верим тебе точно так же, как всем остальным, – сказал Ким. – Но предчувствия – вещь неточная. Тут мнения одного человека мало. Но похоже, нам и вправду надо торопиться. Станислав, как там дела у Дани?

– Бедняга Дани не спит уже несколько суток. Ему удалось зарядить блок питания Громадины. Ездит эта машинка, понятное дело, не на бензине. Там сложный процесс расщепления молекулярных структур. Я помогаю, чем могу, хотя могу я не много. Но всего хуже, что там неизвестные иероглифы. И они вспыхивают, когда на них сосредоточишься – так осуществляется управление машиной. А значение иеролифов неизвестно.

– Так давайте бросим эту проклятую машину и уйдём без неё! – воскликнула Линн.

– Даниэль так влюбился в эту штуку, что теперь скорее умрёт, чем её бросит! – рассмеялся Антонио. – Я недавно оттуда. Бедняга Дани так умаялся, что уснул, положив голову на эти самые иероглифы.

Глава 20

Положив голову на пульт управления, безумно уставший инженер-технолог спал. Впервые за несколько бессонных суток. За всё это время он не думал ни о чём, кроме загадочного механизма. С питанием Громадины он кое-как разобрался. Теперь дело в управлении. Эта штука реагирует на мысли человека (подумать только!), а ведь это явно нарушает не только известные законы физики, но и базовые постулаты науки.