верхние, потолочные люки были плотно закрыты. Именно из них вылетала наблюдательная аппаратура, но сейчас её не было. Все, кроме Лилит, знали, что в конце этого зала начинается Большой коридор. Он плавно спускается на второй уровень и ведёт прямиком к Главной пещере – центру дикарского селения.

Под потолком показались очертания Большой Трубы. Она тянулась поперёк всего зала. Через промежутки метров в десять-пятнадцать в Трубе имелись створки. Когда створки открывались, оттуда по пологим скатам съезжали на пол пищевые и углеродные бруски. Это и были те самые "кормушки", из-за которых происходили основные конфликты между охотниками, одичавшими безумцами и Бежавшими. Редко и непредсказуемо в кормушках Большой Трубы оказывались комбинезоны из углеродной ткани, очень лёгкой, тёплой, непромокаемой. Они считались особо ценными дарами вечно дрожащими от холода людьми. Из-за них происходили наиболее ожесточённые схватки.

Изредка из Большой трубы падали использованные металлические плошки, бусины из плавленого оливина, куски тряпок и одеял из всё той же углеродной ткани и прочий хлам, очевидно, не нужный хозяевам этого мира. Один раз Ким путём хитроумной дипломатии обменял найденные им бусины у двоих охотников на посуду и склянки, в которых Мэг выращивала пенициловую плесень. В другой раз он выменял блестящие камешки на плоскогубцы. Однажды среди хлама Даниэль ухитрился отыскать неплохие инструменты, нетронутые дикарями за ненадобностью. С этого момента починка Громадины пошла быстрее.

Лилит смотрела на закрытые створки Большой трубы и пыталась представить себе, что за мир лежит там, откуда сыплются все эти "блага". Что там, за пределами лабиринта? Однажды она уже была там, но не видела ничего хорошего. Тесный бокс, безмолвная служащая… И безобразное существо вдруг начавшее принимать её облик. Лилит вздрогнула от одного воспоминания об этом. А ещё там была каждодневно проклинаемая ею Бэаэт. И похожий на неё высокий парень. Был там и кто-то ещё, кого она не видела, но ощущала его присутствие. Но лучше всего она запомнила Бэаэт, синерожую, ненавистную. Именно ей Лилит нацарапала пирсингом на стене бокса злобное письмо. Как бы хотелось, чтоб она его прочла!..

– Лилит, следи за выходом в Главный коридор! – сказал Ким. – Мы поздно вышли, дневные лампы уже вовсю разгорелись..

– Нечего меня обвинять в этом! – немедленно вскинулась Линн.

– Линн, не заводись с полоборота, – сказал Антонио. – Лучше арбалет с болтами держи на готове и нас прикрывай, если что.

Лилит отвлеклась от воспоминаний и сосредоточилась на наблюдении за входом в Главный коридор. Линн наблюдала за люками, ведущими на второй уровень. Остальные кинулись к ближайшей кормушке и быстро накидали пищевых брусков полный большой бак. У следующей кормушки нашлись углеродные бруски и кусок углеродной ткани. Бруски завернули в ткань и побежали дальше, если своеобразные прыжки можно назвать бегом.

– Ткань – это хорошо, – говорил на бегу Антонио. – Ещё бы найти иголки с нитками – совсем бы чудесно. Екатерина обещала сшить необходимое бельё нам всем.

– Вон в том хламе поройся, может, найдёшь иголки, – посоветовал Билли. – Может, какие-нибудь лезвия найдутся, как в прошлый раз, чтобы побриться и не выглядеть дикими людоедами.

– Сюда несётся Прозак! – вдруг вскрикнула Лилит. – Похоже, он что-то чует!

Розоватый плазмоид, растянувшись почти в линию, нёсся к Линн со стороны Главного коридора.

– Всем в укрытия! – спокойно скомандовал Ким.

Все очень быстро и организованно укрылись за широкими колоннами, не забыв спрятать там же все находки. Линн натянула тетиву, остальные вынули заточки. Шаман любовно погладил остриё своего тяжёлого гарпуна. Приготовил также лук со стрелами.

Вскоре послышались голоса. Эхо далеко разносило их, искажало, приумножало. Чуть-чуть выглянув из-за колонны, Лилит увидела, как из Главного коридора вышли пять женщин. Они тащили драные корзины, отдалённо похожие на пластиковые. Позади неторопливо шли несколько охотников, поигрывая металлическими дубинками. Охотники сели, прислились к колоннам и принялись грызть пищевые брикеты. Женщины побежали к кормушкам.

– Это же Эдит! – ахнула Линн, узнав одну из них.

Ким из-за соседней колонны выразительно посмотрел на неё и приложил палец к губам. Линн едва слышно прошептала на ухо стоящей рядом Лилит:

– Мы вместе прибыли сюда. Только она не бежала, осталась у диких. Ой, вон та, темнокожая – Фануса из Эфиопии. Тоже была с нами. Она была беременна на последнем месяце, но её всё равно выдали замуж за дикаря. А вон Зи-Зи, её потом похтили Билли и Антонио. Она вешалась на Билли, но вскоре вернулась обратно. Остальные две местные…

Она замолчала, потому что женщины были уже близко. Линн в ужасе закатила глаза и закрыла себе рот рукой, увидев, выступающий живот Эдит под изодранной одеждой. У Фанусы также был живот, причём уже большой. К её спине был примотан тряпкой темнокожий годовалый ребёнок. Осмотрев кормушку, опустошённую Бежавшими, женщины тяжело вздохнули и собрались направиться к следующей. Эдит всхлипнула и прислонилась к колонне, за которой прятались Линн и Лилит.

– Тошнит… – простонала она едва слышно. – Токсикоз замучил, не могу больше…

– Это твоя женская участь, – равнодушно пожала плечами одна из дикарок.

– Ничего, ничего, Эдит, – говорила Зи-Зи, невольно перейдя на смесь языков, характерную для дикарей. – Вот родишь, уйдёшь с головой в воспитание малыша, как Фануса – тогда, может, всё наладится. И муж добрее будет. У меня, к сожалению, спираль установлена противозачаточная, так мой меня каждый день пилит и колотит за то, что не беременею… Да что говорить, сама знаешь. Чем скорее забудешь, кем ты была раньше, тем лучше.

– Раньше… Раньше я была финансовым директором компании, – сквозь слёзы простонала Эдит.

– Ну, у тебя-то хоть что-то хорошее в прошлом, – вздохнула Зи-Зи. – А я с юности – девчонка по вызову. Что прежде был придурок-сутенёр, что теперь дикарь-муж – разницы мало. Вся наша жизнь – один сплошной притон.

– У меня притона не было, – всплакнула Эдит. – Была вилла под Парижем. В бархатный сезон – круиз по Средиземному морю… Каюта люкс. Деловые поездки в Америку, в Австралию…

– Заткнись, дура тощая! – прикрикнула на Эдит одна из дикарок. – Мелешь чушь непонятную. Какая Америка-Австралия? Нет такого! Сказано тебе давно: в мире есть раз, два, три, четыре уровня. Мы – второй уровень. Великая Труба – первый. Ниже – только злые силы, психи и Бежавшие, разрази их Наблюдатели! Запомни уже!

Эдит вытерла слёзы, с трудом оторвалась от колонны и обречённо поплелась к кормушке. Лилит из-за колонны успела заметить, что её волосы невероятно грязны, в них вплетено несколько костей, а левый глаз заплыл от громадного синяка. Фануса догнала Эдит.

– Ничего, Эдит, – сказала эфиопка на совсем уж ломаной смеси языков. – Будет дитя – будет хорошо. Тебе понимать: муж