– Вышли! – с облегчением выдохнул он и, опустившись на землю возле ближайшего выступа, прикрыл глаза.

Отдышавшись, развели костер. Вынули домашнюю еду, заботливо упакованную радушными китайцами.

Алексис все время оглядывалась в поисках Вадима. Неужели он и сегодня станет тренироваться… На сердце было неспокойно. Девушка медленно обошла лагерь…

Она нашла его…

Вадим сидел, прислонившись к скале. Рука лежала на небрежно брошенном рюкзаке. Казалось, он спал. Алексис опустилась рядом с ним на колени. Света костра едва-едва хватало, чтобы различить предметы. «Он же, наверное, совсем замерз…» – подумала девушка.

Она коснулась измазанной щеки в надежде разбудить Вадима, но он не реагировал. Чувствуя что-то неладное, Алексис взяла его за руку… Вадим начал медленно заваливаться. Девушка подхватила его. От испуга она не сразу сообразила, что происходит. Только едва слышно повторяла: «Вадим… Вадим…»

– Вадим! – закричала она.

Сашка рванулся на крик. Остальные тоже повскакивали с мест.

Полные слез глаза Алексис с мольбой смотрели на Сашку. Он аккуратно разжал ее судорожно вцепившиеся в Вадима пальцы, перехватил бесчувственное тело друга. Яна уже стояла рядом с ними. Она рывком стащила куртку, закатала рукава. Зеленоватое свечение окутало ее руки.

– Отойдите!

Все немного посторонились. Интенсивность свечения увеличилась. Положив ладонь на грудь Вадима, Яна постаралась проникнуть внутрь него, в секунды ее Сила растеклась по телу, посылая сигналы о состоянии человека.

– Сердце… Аритмия… Давление упало… Мне нужны тепло и свет.

Яна отстранилась, пропуская Колю и Дениса. Вадима перенесли к костру. Юлька уже «колдовала», увеличивая пламя. Плотный свитер мешал. Яна в сердцах рассекла его, собрав энергию на кончиках пальцев, и тут же снова принялась «лечить».

– Он терпел боль как минимум с момента обвала, – комментировала Яна. – Будет трудно, все слишком запущено…

Сашка придвинулся к ней.

– Возьми немного у меня…

Он накрыл руку Яны своей. Свечение изменило цвет на желтый.

– Организм измотан от перенапряжения, – прошептала Яна.

– Вадим почти не отдыхал с начала экспедиции, – тихо пояснил Сашка.

– Может, останемся здесь на денек?..

– Нет! – раздался голос Алексис.

Все посмотрели на нее. Девушка сидела, обхватив себя руками, и, не отрываясь, смотрела на застывшее лицо Вадима.

– Нам нельзя задерживаться! Он умирает!.. Ему осталось жить считанные дни… Каждый час на счету. Человек, которого мы разыскиваем, – его единственная надежда…

На несколько минут в лагере воцарилась мертвая тишина. Слова Алексис прозвучали как гром среди ясного неба. Только Яна продолжала «вливать» исцеляющую энергию в неподвижное тело.

Вадим пошевелился. Его рука легла поверх Сашкиной. – Достаточно!.. Дальше я сам…

Яна послушно убрала руки. Сашка тоже.

Вадим открыл глаза. Ребята отпрянули: они светились ярко-синим. На коже парня проступили дорожки символов фиолетового цвета. Знаки тут же распались, тонкими туманными струйками растеклись, окутывая странным мистическим свечением все его тело. Сидящие рядом с Вадимом чувствовали мощь, исходящую от «новой» энергии. Страх и растерянность отразились на их лицах. Интенсивность потока Силы пошла на убыль. Вадим сел. Призрачные фиолетовые языки еще какое-то время поднимались над ним. Наконец, они пропали…

Вадим поднял голову. Его обычные – серые – глаза осмотрели собравшихся.

– Лица, как на похоронах… – улыбнулся он. – Я в порядке. Спасибо!

– Твои сюрпризы когда-нибудь закончатся? – серьезно осведомился Сашка.

– Не уверен…

Раздался общий вздох облегчения. Все немного расслабились. Только Алексис все также сидела, обхватив колени.

Утро выдалось пасмурным. Почти не отдохнувшие за ночь ребята молча собирали пожитки. – Нам с Сашкой сегодня лучше идти налегке, – предупредил Вадим, прилаживая самурайский меч за спину.

Сашка передал свой рюкзак Денису. Ваня подхватил вещи Вадима.

– Мы ждем гостей?.. – поинтересовался Сашка как бы между прочим.

– ОН наблюдал за нами вчера… Значит, мы у цели.

Сашка кивнул, спрыгнул с камня, откуда пытался подробнее разглядеть дорогу впереди. Его руку по-прежнему фиксировала повязка.

– Давай подлечу?.. – снова предложил Вадим.

– Нет, – Сашка натянул перчатку. – Теперь это – мой крест. Страдать, пока не вымолю прощение…

– Однако долго тебе придется его «вымаливать». Юлька превратит в сосульку любого, кто только заговорит о тебе… – Ничего, – Сашка натянул капюшон и подмигнул. – И не с таким справлялись.

Он прошел вперед, где уже стояли Ванька и Денис в ожидании остальных. Вадим чуть замешкался. Его взгляд остановился на Алексис, помогавшей Яне перекладывать какие-то пузырьки и пакетики с порошками в специальный пояс с множеством карманов. Они так и не обмолвились ни словом.

Словно почувствовав его взгляд, Алексис подняла голову. На секунду их глаза встретились. Вадим отвернулся. Слишком больно было видеть невысказанный вопрос в ее глазах. «Так лучше…» – снова попытался убедить себя Вадим.

– Алексис?..

– Да, извини, я задумалась…

Юлька выложила еще несколько пакетиков из рюкзака Яны.

– Не переживай! – попыталась успокоить она. – Вадим всегда так: в случае опасности отодвигает всех на расстояние… Особенно близких. Чтобы уберечь…

– Но тогда он остается совсем один…

– Так и есть…

Алексис снова посмотрела на удаляющуюся фигуру. Ей вдруг бросилось в глаза, что он как бы со всеми, но в то же время отдельно. Вот и сейчас мальчишки о чем-то говорили, Сашка показывал какой-то прием, а Вадим, стоя чуть в стороне, смотрел на друзей, словно знал что-то недоступное им. «Вадим всегда так… – как будто снова услышала Алексис Юлькин голос. – Чтобы уберечь…»

Теперь их окружала буйная растительность. Словно осень задержалась в здешних местах, любуясь собой. Все вокруг еще было одето листвой. Яркие пятна желтого, красного, огненно-рыжего делали небольшую долину похожей на палитру художника.

Они шли вдоль небольшой речки. Звенящая тишина стояла вокруг. Небольшие невзрачные птицы перепархивали с ветки на ветку, напуганные приближением людей, но по-прежнему безмолвствовали.

Вадим все время озирался. Ощущения подсказывали, что их сопровождают не менее четырех человек, но проследить их перемещения не удавалось, что настораживало. Однако пока чужаки не приближались, а значит, открытого нападения опасаться не стоило.